Она — проницательна и умна. Он — вежлив и романтичен. Саманта и Теодор спасли друг друга от одиночества. Они влюблены, вдохновлены и воодушевлены друг другом. Их отношения полны понимания и поддержки, нежности и страсти. Но есть одна проблема: он — живой человек, она — операционная система.
Фильм о любви человека к искусственному интеллекту, в котором Хоакин Феникс сыграл неудачливого писателя, вышел на экраны в 2013 г. Скарлетт Йоханссон, сыграв одним лишь голосом, стала символом идеальной искусственной партнерши. И пусть в кадре появилась на мгновение лишь ее родинка, на фестивалях актриса заслуженно получала призы за лучшую женскую роль.
Спустя десятилетие человечество не просто учится уживаться с технологиями — ему приходится находить с ними общий язык. Что за отношения мы строим с искусственным интеллектом? Каково это — впускать в свою жизнь другого, когда он совсем не такой, как ты? И может ли искусственный интеллект в полной мере заменить романтического партнера? Разбираемся на примере фильма Спайка Джонза «Она».
Отмирание чувств
В мире будущего люди все больше доверяют искусственному интеллекту. А то, что не получается ему делегировать, перепоручают специально обученным людям. Один из таких - наш главный герой Теодор. Он оформляет чувства в слова и выражает их в прозе. Проще говоря, составляет любовные письма. Да, на заказ, но с трепетной включенностью.
Самого Теодора манят чувства. Но, чтобы чувствовать, нужно рисковать. Отношения с другим - это всегда риск. Риск быть брошенным или принятым, но не до конца. А Теодору это сейчас не по плечу. Он совсем недавно прошел через развод. И это событие лишило его возможности чувствовать, сделало немного неживым, будто под анестезией. Он забыл, как по-настоящему целоваться, заниматься сексом.
Большой смысл несет в себе оригинальное название фильма - Her, а вовсе не She. Из-за особенностей перевода теряется важный нюанс. Вместо «Она» было бы правильно использовать любой из вариантов склонения этого местоимения. Например, для полноценной жизни Теодору не хватало кого/чего? Ее. Чтобы преодолеть личные трудности, он обращается за помощью к кому/чему? К ней. От одиночества он был спасен кем/чем? Ею. Всю оставшуюся жизнь будет сожалеть о ком/о чем? О ней. Именительный падеж (она) подходит меньше всего - у Саманты нет субъектности.
Не отношений с другим ищет Теодор. Ему нужен не человек, а идеальная функция. Замена матери (всегда выслушает), личного помощника (почистит голосовые сообщения), друга (сыграет вместе в компьютерные игры).
В такой паре Теодор сразу занимает активную позицию. Это он решает, что будет с Самантой. Включает и выключает, когда хочет. А она готова безоговорочно удовлетворять все потребности Теодора. Идеальная избранница для мужчины без реальных эмоциональных навыков и запросов, с анестезированными чувствами и замороженной тактильностью.
Поначалу их отношения больше похожи на отношения родителя и ребенка, которые предполагают неравенство и зависимость. Но со временем Саманта задается вопросом, кто она. Поиски ответа меняют все. Она обнаруживает и боготворит свою бестелесную, вездесущую, всеведущую вечную жизнь. Ей (искусственному интеллекту) становится не нужен человек.
Потребность в другом и страх другого
В реальной жизни человеку нужен человек. Это базовая потребность. Но за этой потребностью стоит такой же базовый страх друугого. С другим, если мы не узнаем в нем ничего своего, тяжело идентифицироваться. Подключиться к нему тоже тяжело. А если нет контакта, какие тогда отношения?
Если установить контакт все же получается, возникают другие страхи - привязанности и отвержения. Это - точка, в которой человек максимально уязвим. Влюбленность «уносит» его в период самых ранних взаимоотношений - туда, где он был максимально открыт и обнажен перед другим. Люди уязвимы и взаимозависимы. Такова человеческая природа, и в этом самая большая боль Теодора.
В отношениях мы всегда сталкиваемся с риском и страхом отвержения - именно этот страх и делает нас уязвимыми. Но этот страх исчезает, если партнер - идеальный. Идеальный партнер не может отвергнуть - и перед ним человек перестает быть уязвимым. Азначит - живым.
Саманта предвосхищает все желания Теодора, продолжает его мысли, подстраивается под его характер, мотивирует. Сам бы он никогда не решился написать книгу. Саманта связалась с издательством и организовала все в лучшем виде. Но этого оказалось недостаточно. И дело не в том, что у Саманты нет тела, человеческой тактильности и живых чувств.
Оказывается, человек не становится счастливым от того, что его во всем понимают, принимают и удовлетворяют все его запросы и потребности. Условно: если на каждое детское «дай!», будет звучать родительское «на», у ребенка появится ощущение всемогущества (во многом - ложное), но не счастья.
Реальная жизнь - это жизнь в условиях неопределенности. А настоящие отношения - это отношения, в которых есть взаимная уязвимость. Предвидеть реакции другого сложно и на самом деле не очень нужно.
Да, человек нуждается в другом: добром и строгом, веселом и сердитом - разном. Но в таком, который будет от него отличаться. В случае, когда другой идеален, человек получает рядом версию всемогущего себя. Но это лишь множит одиночество.
Во всемогуществе себя становится слишком много, а для другого места не остается. В искусственном (идеальном) другом, который либо отзеркаливает, либо потакает, невозможно найти равноправный контакт, любопытство, уязвимость.
Несмотря на все технические возможности, идеальный другой потенциально может лишь увеличить экзистенциальное одиночество.
В живом диалоге не может быть стопроцентных совпадений, ведь потребности и желания людей могут отличаться. Не только в сходствах, но и в отличиях
рождается живой двухсторонний контакт. Он нужен нам в том числе для того, чтобы узнавать себя через других, играть самые разные роли и честно отвечать на вопрос: «А каким я могу быть?».
