Юлия Борисовна провела меня на кухню, усадила за стол, и стала метать на стол все подряд из печи и холодильника. Я даже не предполагала, что она может быть такой хозяюшкой. Вообще, по идее, надо было ее остановить, но как? Я боялась даже думать о том, что она сейчас сядет напротив меня и начнет спрашивать про сына. У меня мозги выключались от такой перспективы. Что я ей скажу? Она мне вон какой стол накрыла, чего только на нем нет. Радуется тому ,что я пришла. А я ей сейчас такая сообщу, что в соседней больнице ее единственный сын умирает от потери крови! Ну прямо не гостья, а вестник счастья!
Юлия Борисовна видимо все выставила, оглядела стол и осталась довольна. Она сняла фартук и села.
- Слушай, Галя, давай выпьем. У меня рябиновая на коньяке есть?
- Давайте рябиновую на коньяке.
- А ты что такая приземленная? Дома что случилось? Или с Ирой что?
- Да нет, все хорошо. Можно сказать отлично.
- Ну так тебе и надо. Давай за Димку? Пусть найдется!
- Хорошо. За Димку, так за Димку. Пусть найдется прямо завтра.
- Так ты не ответила мне. Что случилось то у тебя?
- Да у меня ничего не случилось. Жизнь да жизнь.
И тут до нее что то стало доходить. Она налила по второй, замахнула самостоятельно и смотрела не отрываясь на меня. Я тоже выпила. Хоть смелости наберусь и скажу все. А она все смотрела на меня и молчала. Уже наверное что то поняла, но боялась спросить. Мы выпили по третьей. Тишина застыла в кухне. Я боялась говорить , она боялась услышать. Как начать то? С каких слов? С каких фраз? Как сделать так, чтобы она не потерялась, не поникла, не упала в обморок? Господи, дай мне разума, надоумь меня сей момент!
- Ты знаешь про него что то? Он живой? Или умер?
- Живой он, Юлия Борисовна. Вы там очень нужны.
- Галя, не томи. Где там то?
- В третьей Кировской. Он в реанимации лежит.
- Галя, что ты молчишь? Что с ним? Говори!
- Потеря крови большая. Кровь очень нужна.
- Кровь, кровь, кровь. Кровь сейчас найдем. А ты что молчала то? Раньше не могла мне об этом сообщить? Молчунья!!!
- Мне только сегодня сказали
- Ты там уже была?
- Была
- Видела его?
- Видела
- Как он?
- Дышит. Но очень худой и черный.
- А что с ним?
- Я не знаю, мне не сказали
- Так, надо идти. Меня же пустят туда?
- Назовите мою фамилию
- А тебе то кто пропуск сделал?
- Менты
- И все таки он с этими ментами вляпался! Ведь говорила я ему, добром это не кончится!
- А вы что, знали, что он их штопает?
- Конечно. Ведь редкий мент в наркологии не был. Ладно, бог с ним. Надо крови добыть и пойдем.
Она подошла к телефону, и начала обзвон. Раз одиннадцать двенадцать с той стороны пообещали. А она в это время что то писала на тетрадном листочке. Что меня удивило, так это то, что она даже не просила. Просто спрашивала про кровь, и ей сразу обещали. А писала она список больниц, куда за этой кровью нужно приехать. Наконец то она положила трубку и пошла убирать со стола. Вот это самообладание! Наверное она родственница моей мамы. Я ей помогала. Мы налили еще пару раз. На кухне была идеальная чистота.
- У тебя связь с этим ментом есть?
- Есть. Через его мать.
- Занеси ей список больниц, они на своих бобиках соберут за ночь всю кровь. А сейчас я пойду дам ему крови. От меня точно не убудет. Ну все ? Пошли?
- Я не пойду. Я сейчас только оттуда.
- Ну тогда список передай, пожалуйста
- Передам, Юлия Борисовна , сейчас же
- Ну вот и славно. Из еды ему ничего пока не надо, из одежды тоже, значит я готова, идем.
И тут она неожиданно упала мне на грудь и зарыдала. А потом она голосила, как на похоронах, как будто Димка уже помер. А я обнимала ее и представляла, как же ей сейчас тяжело. Вот и сорвалась, сильная женщина. Слезы закончились , она умылась, мы вышли из квартиры и каждый пошел в свою сторону. Нам было страшно от перспектив.
Поддержать канал 2202206274060537