Красное и черное. СССР, 1976. Режиссер Сергей Герасимов. Сценаристы Сергей Герасимов, Георгий Склянский (по одноименному роману Стендаля). Актеры: Николай Ерёменко, Наталья Бондарчук, Леонид Марков, Наталия Белохвостикова, Глеб Стриженов, Татьяна Паркина, Михаил Зимин, Владимир Щеглов, Михаил Филиппов, Михаил Глузский, Вацлав Дворжецкий, Леонид Оболенский, Лариса Удовиченко, Игорь Старыгин, Андрей Юренев и др. Премьера на ТВ: 23 июня 1976.
Режиссер Сергей Герасимов (1906—1985) поставил 22 игровых полнометражных фильма, одиннадцать из которых вошли в тысячу самых популярных советских кинолент. Но была у него еще и весьма популярная телевизионная работа – экранизация романа Стендаля «Красное и черное».
Литературовед Яков Фрид (1903—1986) писал в журнале «Искусство кино» о «Красном и черном» Сергея Герасимова так: «Удивляешься, видя, как много в пятичасовом фильме подробностей из романа, и как лаконично они изображены. Эта лаконичность словно продиктована стилем романа «Красное и черное». И многое другое в фильме тоже рождено поэтикой Стендаля. Ее основы – бОльшая, чем до Стендаля, конкретность и точность изображения душевных движений и всего сквозного действия… Фильм, созданный С. Герасимовым, повествует главным образом о личном превосходстве очень даровитого и очень честолюбивого плебея над буржуазией и могущественной знатью, о том, как он расплатился жизнью и за свое превосходство и за свое честолюбие. В этом толковании фильм близок Жюльену Сорелю, который так же объясняет трагичность своего удела в последнем слове на суде… Купюры в политическом пласте сделали сквозное действие Жюльена более прямолинейным, чем в романе, усложнили задачу актера (с которой он в целом … прекрасно справился) и затруднили ясное и полное восприятие финала фильма. Но все же в целом история жизни Жюльена Сореля в интерпретации «Красного и черного» Герасимовым развернуто умно и содержательно. Он воспринимается с неослабевающим вниманием и волнением искреннего сопереживания. Она рассказана на языке телекиноискусства по-стендалевски точно и глубоко» (Фрид, 1977: 32, 33, 43).
И надо сказать, что аудитория 1970-х, как правило, тоже относилась к этой работе Сергея Герасимова очень тепло, хотя, разумеется, и тогда, и сейчас – в XXI веке – были и есть зрители, готовые до хрипоты доказывать, что роман Стендаля глубже, интереснее и значительнее:
«Блестящий фильм, просто шедевр! Больше даже и сказать нечего. Настолько точно переданы образы всех героев той эпохи!» (Эва).
«На экран перенесен именно Стендаль — его мысли во всей полноте их выражения, его мироощущение, его художественные приемы, его эстетика и его энергетика. "Красное и черное" Герасимова — это, совершенно очевидно, результат титанической (и, с большой долей вероятности, беспримерной во всей истории мирового кино — по крайней мере, в том, что касается столь объемного романа) работы художников, консультантов по истории Франции и истории искусств, филологов — исследователей творчества Стендаля и его современников. Точность передачи атмосферы — абсолютна. Костюмы и интерьеры — при всей видимой скромности средств — безупречны. Актерский же ансамбль и работа режиссера с актерами — едва ли не шедевральны. Особенно блестящи старики — Оболенский в роли епископа Безансона, в своей лиловой сутане как будто сошедший с портрета Рафаэля, Глузский — аббат Пирар — сухарь и педант, но бесконечно трогательный в своей честности и привязанности к молодому воспитаннику, Глеб Стриженов — маркиз де ля Моль — un vieux galant (старый волокита), вельможа, поживший и настрадавшийся на своем веку, прошедший и ужасы Революции, и эмиграцию, и реваншизм Реставрации, пустой и вздорный, но безукоризненно аристократичный. Две красавицы, возлюбленные главного героя — Бондарчук (мадам де Реналь) и Белохвостикова (Матильда де ля Моль). Первая — страстная, горячая, как будто написанная маслом; вторая — акварельная, прозрачная, холодная, живущая не сердцем, а головой. И, конечно, молодой Еременко в роли Жюльена Сореля — выше всяких похвал. В нем и страсть, и энергия, и талант, и честолюбие, и болезненная чувствительность, и напускное лицемерие. … "Красное и черное" Герасимова — безусловно, лучшая из всех экранизаций романа и Стендаля вообще, яркий (и, что самое приятное, отечественный) пример того, как режиссер должен работать с книгой, резкое опровержение всем сомневающимся, считающим, что национальную классику можно экранизировать лишь на национальной почве» (Агафья Т.).
«На мой взгляд, фильм "так себе", постановка тоже... Не донес "стендалевское" Герасимов до зрителя, во всяком случае, после прочтения романа, кинолента поверхностна и примечательна лишь актерским составом» (Стрельцова).
«У меня этот фильм, что называется, не пошёл!.. Сначала думала, что подростком я чего— то в нём не углядела!.. Пересмотрела не так давно!.. Не—а!.. Рассудочное, если не сказать, холодное оно для меня, это кино!.. Всё так чистенько да гладенько, что... аж неинтересно!.. От книги и впечатление, и послевкусие было иное. А здесь, складывалось ощущение, что пытались "алгеброй гармонию поверить". … Ни Н. Ерёменко, ни Н. Белохвостикова меня не убедили, увы!.. Их партнёрство приводило меня к мысли, что каждый работает, в первую очередь на себя! … Вот так и получилось, что герасимовское "Красное и чёрное" у меня с тех пор ассоциируется с "Блёклым и холодным"!» (Анна С.).
Киновед Александр Федоров
Крах инженера Гарина. СССР, 1973. Режиссер Леонид Квинихидзе. Сценарист Сергей Потепалов (по роману А.Н. Толстого "Гиперболоид инженера Гарина"). Актеры: Олег Борисов, Нонна Терентьева, Александр Белявский, Василий Корзун, Геннадий Сайфулин, Михаил Волков, Владимир Татосов, Ефим Копелян, Григорий Гай, Эрнст Романов, Виталий Юшков, Александр Кайдановский, Альгимантас Масюлис, Валентин Никулин и др. Премьера на ТВ: 15 октября 1973.
Режиссер Леонид Квинихидзе (1937—2018) получил известность своими телефильмами «Крах инженера Гарина», «Соломенная шляпка», «Небесные ласточки», «31 июня», «Мэри Поппинс, до свидания» и др.
Советская пресса встретила «Крах инженера Гарина» враждебно.
К примеру, кинокритик Всеволод Ревич (1929—1997) писал, что хотя Гарин «и произносит громкие слова о жажде власти, но если разобраться, в фильме он оказался довольно незлобивым пареньком. Он, правда, порешил двух человек, но исключительно в целях самообороны. Заводы взорвал вообще не он. Разве что любовницу увел у миллионера, но, согласитесь, что это все же совсем иное дело, нежели бредовые, подлинно фашистские планы романного Гарина. Крах такого Гарина и крах мелкого индивидуалиста, мечтающего обогатиться с помощью своего открытия, — это, как говорят, две большие разницы. Прикажете видеть в таком измельчании характера главного героя осовременивание романа?» (Ревич, 1984).
Еще более обидная и хлесткая статья была опубликована о «Крахе инженера Гарина» в журнале «Крокодил».
Писатель и критик Михаил Казовский (который, к слову, вскоре стал работать в редакции «Крокодила») буквально громил фильм Леонида Квинихидзе по всем направлениям, утверждая, что узнал Гарина «по бородке. И по глазам. Артист О. Борисов ими так и сверкал, поэтому сразу было видно, что он играет мерзавца. В остальном же Гарин у него вышел какой-то бледненький. Жулик — и все. Даже не верится, что такой вот мог гиперболоид построить. Пусть даже по чужой идее. Ему бы лучше страховым агентом работать или самодеятельностью руководить. Красавицу Зою Монроз тоже все быстро узнали. Артистка Н. Терентьева выглядела очень эффектно. Особенно в брючном костюме и с сигаретой в зубах. Правда, в романе она была не только красоткой, а еще и личным секретарем миллиардера Роллинга, имела собственную контрразведку и грабила пассажирские пароходы. Но зритель простил ей такие мелочи. Тем более, что в это время Он мучительно старался отгадать, кого же, собственно, играет артист В. Корзун. Неожиданно для всех оказалось, что самого Роллинга. Который в романе толстый, обрюзгший. А в фильме получился таким красивым, что становилось даже обидно, как его все надувают. Потом на экране появилось открытое и до боли знакомое лицо А. Белявского в роли Шельги. Шельга в его исполнении незатейлив, как огурец, и это правильно. Потому что когда прямой, но не очень умный герой побеждает подлых, но очень умных, на душе сразу чувствуется удовлетворение. Меж тем фильм мало— помалу разворачивался. Гарин бегал со своим гиперболоидом, похожим на большую флейту. Зоя обаятельно хныкала, Роллинг картинно играл желваками. А зритель ни во что не верил. Происходящее на экране его не трогало. Один за другим появлялись новые герои. На героев романа они походили, как гвоздь на панихиду. … Короче говоря, смотрели широкие телевизионные массы фильм и все больше и больше недоумевали: «Неужели это называется «новое прочтение книги»? Как же так можно читать? Справа налево, что ли?» … Фильм кончился, а зритель удрученно сидел перед телевизором. «Зачем? — думал он. — Зачем нужно было портить книгу, если в результате ничего не сказано? Опять меня приняли за круглого невежду, который с удовольствием скушает подобный паштет из романа Толстого! Скажите на милость, что же дал мне этот фильм, кроме четырех испорченных вечеров?» (Казовский, 1973: 5).
Впрочем, уже в XXI веке кинокритик Ирина Павлова оценила «Крах инженера Гарина» совсем иначе: «И Гарин, и Роллинг, и красавица Зоя Монроз в фильме Квинихидзе – фигуры романтические в прямом понимании романтического героя как человека, на многое способного во имя страсти. Во имя идеи, во имя своих химер. Но как раз такие герои неминуемо должны пасть в сватке с организованной дисциплинированной машиной, с мещанской посредственностью. Вот эта-то заведомая трагическая обреченность делала центральное трио героев – независимо от любви или вражды – объектами мучительного сочувствия. … Борисов делает невозможное – в одной роли играет и человека чести, и мелкого прохиндея, и титана мысли, и ничтожного парвеню. О борисовском Гарине можно было бы сказать «он дьявол!», если бы место дьявола в этом сюжете уже не было занято. … Трудно припомнить в отечественном кино такую открытую борьбу страстей, такие яркие эмоциональные всплески, какими взрывается эта картина, которая вовсе не о гиперболоиде и даже не о власти над миром. Картина о людях, которые не умеют (и не хотят) властвовать над самими собой. И под стать обоим героям – женщина в этой триаде. Такой стильной, такой ломкой, такой парижской героини, как Зоя в исполнении Нонны Терентьевой, тоже до той поры не знал наш кинематограф» (Павлова, 2010: 222).
На мой взгляд, фильм Леонида Квинихидзе был далеко не так прост и банален, как это было представлено в рецензиях В. Ревича и М. Казовского. А игру Олега Борисова (1929—1994) в этом фильме я могу смело назвать выдающейся по своей карнавальной, полумистической трактовке работой. Подробно об этом фильме можно прочесть в моей статье (Федоров, 2012).
Мнения зрителей XXI века о «Крахе инженера Гарина» часто противоположны.
«За»:
«Я очень люблю этот сериал. На мой взгляд, все актеры подобраны очень хорошо: Гарин, Роллинг (оба просто великолепны), Зоя — красивая, умная, холодная и обжигающая, какой она и была… Капитан Янис хорош, хотя и появляется ненадолго» (Клаусс).
«В этом фильме заглавную роль исполнил гениальный актёр Олег Борисов. И этим всё сказано. Личностные качества Гарина переданы им с пугающей достоверностью, именно так этот человек и должен выглядеть» (Илья).
«Против»:
«Чудовищное извращение произведения! Толстой вертится в гробу пропеллером! И что самое странное: роман не столько фантастический, сколько социально—политический, и на сегодняшний день он настолько современен, актуален и остер, что нынешний цензурный редирект в иное мировоззренческое русло был бы вполне понятен, но в 73-м... Сплошное недоумение» (Гефджи).
«Какой убогий фильм! И это так они представляли себе Францию и иностранцев! Режиссёр напялил на актёра кепку—аэродром и хоть бы кто его одёрнул, сказал, что смешно и нелепо. Не говоря уже о другой одежде. Все актёры одеты как босяки. … Здесь уже отмечалось — в одном кадре сквозь деревья видны были троллейбусы и современные автомобили. Неужели на эти и множество других ляпов никто не обратил внимание? Одним словом, топорная работа. Фильм, который не вытянул, не спас великий русский актёр Олег Борисов» (Владкино).
Киновед Александр Федоров