Тамара Аллилуева
«Захар, спасибо Вам за "Собак" и за всё, что Вы делаете.
Рекой жизни, путешествием к детству стала для меня новая книга Захара Прилепина "Собаки и другие люди".
Какая-то она особенная, примирительная. Для тех, кто давно забросил читать, с этой книгой легко вновь помириться с чтением. Настоящим чтением, а не проглатыванием нескольких строк в сети. При этом книга простит вам небрежность и встретит вновь, подобно уютному старому дому. В нее можно, дурачась, как бестолковый бассет, заныривать и снова выныривать – ведь повествование построено на отдельных рассказах, где в каждом – имена героев выписаны заново вместе с краткой историей их жизни.
Эта книга примирительна, как тот герой, что перегрыз своими могучими зубами ленточку в художественный мир собак и людей, – сенбернар Шмель. Современная русская деревня не общинных, а «отдельных» людей объединилась в любви к этому огромному псу, бесцеремонно занявшему каждый дом и каждый ковёр в нём. О, пусть с 2023 года маленьких щенков породы сенбернар называют Шмелями, а не композиторами – на западный манер! Ведь и в этом жужжащем прозвище есть известная классическая музыкальность!
Рассказать о себе? Главы про Шмеля дали мне отыграть и отменить свои травмы детства. Вот на обложке дочка Захара стоит напротив огромного мордастого пса. Точно так же и я стояла, будучи совсем немного старше неё, напротив пса породы сенбернар, улыбаясь и не чувствуя страха, разговаривала с ним, сорвавшимся с цепи. Пьяный и грубый хозяин пса не знал, что тот бегает свободно – как полагается для его породы, но не воспитания. И, оказавшийся лицом к лицу с девчонкой, пёс не нашел ничего лучше, чем слегка куснуть приветливую Тому за губу. Для него-то это слегка, а для меня – кровь, кровь, больница, несколько операций, плачущая мама и суп из кофейной ложечки…
И я давно уже не держу зла, если когда-то и держала. Просто этот вот отыгрыш судьбы, этот образ правильной и щедрой жизни собаки-спасателя поставил в моём сердце музыку вместо неловкой тишины.
С книгой "Собаки и другие люди" в моей душе воплотилась и мечта о смышленом попугае. В детстве у меня были попугайчики, но как я ни билась над их речевым развитием, оно оставалось на уныло-птичьем уровне. А Хьюи ловким крылом – плащом артиста "смешанных жанров" сбросил унылость с детских воспоминаний о моих нереализованных в творчестве птахах и дерзновенно объявил моей тоске обеденный перерыв: "Кушаать!"
Не могу понять, почему, но самым любимым в книге стал для меня беспросветно черный пёс с "дьявольской мордой" – Нигга. Возможно, вовсе не из-за морды, а из-за судьбы – жертвенной, честной, суровой, человеческой. Это пёс, даровавший людям мудрости, – "и танки наши…"
Был в жизни нашей с супругом семьи невероятно рыжий пёс с судьбой лихой и жертвенной, самый добрый и смелый, хватило бы мне способности написать об этом так, чтобы это были не просто заметки о животных?..
В книге Захара Прилепина – только примирение и никакого противоречия между природой и человеком, прошлым и будущим, удалью и трепетом, дружбой и экзистенциальным одиночеством. Урок русского на 252 страницы. Природный урок. С картинками. С потрясающими картинками.
Спасибо Вам».
//://
Милая, дорогая Тамара!
Поклон Вам!
Радость.
