В статье «31. Вышневолоцкая и Тихвинская водные системы» я рассказывал о талантливом русском водяных дел мастере Михаиле Ивановиче Сердюкове, который во времена Петра Великого фактически реализовал замысел нашего Императора по созданию Вышневолоцкого водного пути. Полноценный водный путь был необходим для снабжения русской армии во время войны со Швецией на Балтике, а также для строительства новой столицы Российского государства – Санкт-Петербурга. Водный этот путь возник на древнем водно-волоковом маршруте, известном ещё с глубокой древности. Но если в раннем средневековье для перевозки «стратегических» товаров той эпохи – пушнины и слитков цветных металлов (прежде всего олова) – достаточно было организовать на водораздельных участках бригады работников по перетаскиванию лодок и грузов (так называемые «сволочи»), то в раннепромышленную эпоху этого было уже недостаточно. Создание полноценного водного пути требовало, как мы теперь сказали бы, изысканий, проектирования и постройки большого комплекса искусственных сооружений, на всём протяжении будущей «водной магистрали». Что тут следует упомянуть? Прежде всего, каналы на водораздельных участках для соединения речных путей в единое целое. Затем - плотины и водопуски в верховьях рек для обеспечения водности, дноуглубительные работы и укрепление берегов. Совершенно необходимо создание шлюзов на сложных для судоходства маловодных и порожистых участках рек, прибрежных дорог («бичевников») для организации конной или бурлацкой тяги судов против течения. Требовалась также организация трудовых коллективов для строительства и последующей эксплуатации всех вышеупомянутых сооружений. Всё это должно было осуществляться по единому плану, под руководством опытного специалиста. Таким человеком и был М.И. Сердюков, ныне незаслуженно забытый мастер начала 18 века.
Схему «Водные системы России» я уже неоднократно приводил в некоторых предыдущих статьях. Здесь снова приводить эту схему не буду, тем более что она (на мой взгляд) содержит немало неточностей, а мне эти неточности некогда исправлять.
Так случилось, что в моих руках оказалась редкая книга: «Краеведческий альманах № 3», издание ЗАО «Лилия Принт», город Тверь, 2003 год, тираж 2000 экземпляров. В этой книге опубликованы, в том числе, детские воспоминания Александра Яковлевича Воробьёва, ровесника 20 века, уроженца деревни Прутёнка. Его отец работал на Прутенском шлюзе с 1910 по 1923 г.г. (до официального закрытия Вышневолоцкого водного пути). Проведя детские и юношеские годы в деревне, А.Я. Воробьёв накопил много сведений об устройстве Прутенского шлюза и о его работе, почерпнув их из рассказов своего отца, односельчан старшего поколения, а также из собственных наблюдений. Эти свидетельства очевидца особо ценны. Так как ярко воссоздают картину прошлого, когда шлюз ещё действовал, и через него проходили речные суда с грузами. В 1976 году А.Я. Воробьёв написал статью, сопроводив её схемой Прутенского шлюза, после чего передал эти материалы в общественный краеведческий музей ближайшего города Торжок.
После постройки и ввода в эксплуатацию сначала железной дороги Москва-Петербург в 1851 году, а затем железной дороги Бологое-Рыбинск в 1872 году, Вышневолоцкая водная система утратила своё транзитное значение и стала использоваться только для местных перевозок. Движение судов на участке Тверь-Торжок-Вышний Волочёк было двусторонним. Вверх по течению реки Тверца, по направлению к Вышнему Волочку, суда двигались лошадьми, а обратно, по направлению к Торжку и Твери – течением реки.
Прутенской шлюз предназначался для обхода участка порогов на реке Тверца. Пороги весьма мелководны, течение на них быстрое, а основное русло реки имеет большой изгиб. Поэтому преодолеть речным судам этот участок было невозможно.
Принимая во внимание уровень развития техники, начала 18 века, применённый способ обхода порогов можно считать успешным и оригинальным.
Шлюз состоял из основного канала, по которому проходили суда, и параллельного ему малого вспомогательного канала с устройством на нём водоспусков из шести щитов. Малый канал служил для заполнения водой основного канала. На основном канала в начале и в конце были ворота: верхние – «передние», и нижние – «задние», а перед нижними воротами в гряде (дамбе) большого канала также были устроены два боковых водоспуска, по шесть щитов каждый, через которые вода выпускалась в пороги.
При пропуске судов, следующих из Торжка вверх по течению, верхние водоспуски на малом канале и верхние ворота были закрыты, а нижние (боковые) водоспуски и нижние ворота были открыты.
Суда из Торжка входили в большой канал при низком уровне воды, останавливались вдоль гряды. После этого закрывались нижние ворота и нижние водоспуски, а верхние водоспуски открывались. Уровень воды в шлюзе поднимался, а вместе с ним поднимались и находившиеся в шлюзе суда. Далее открывались верхние ворота, и суда свободно выходили из шлюза, миновав, таким образом, пороги.
После выхода судов из шлюза верхние ворота и верхние водоспуски закрывались. Затем открывались нижние водоспуски, вода выходила из шлюза, и нижние ворота свободно открывались. Шлюз был готов к приёму следующих судов из Торжка.
При пропуске судов из Вышнего Волочка (вниз по течению) операции по пропуску их через шлюз производились таким образом. Суда становились у закрытых верхних ворот перед входом в шлюз, открывались верхние водоспуски, а нижние ворота и нижние водоспуски закрывались. Когда шлюз наполнялся водой, открывались верхние ворота и суда входили в шлюз. Далее верхние ворота и верхние водоспуски закрывались, открывались нижние водоспуски. Вода из шлюза выходила на пороги, её уровень понижался. Теперь открывались нижние ворота, и суда выходили из шлюза в Тверцу, минуя пороги.
Так действовал шлюз. Оригинальность его устройства заключалась в том, что он функционировал без перекрытия основного русла реки.
Каким же образом открывались и закрывались ворота шлюза и щиты на водоспусках? Техника была примитивной, сохранившейся с петровских времён. Нижние ворота состояли из двух плотов, соединённых между собой большими петлями. На стенках шлюза из тёсаных брёвен были укреплены с обеих сторон наклонные деревянные брусья, обитые полосовым железом (так называемыми «железными шинами»). По этим брусьям втаскивались ворота при помощи приводного устройства под названием «вόрот». Поднимаясь по брусьям, нижний плот ворот течением воды погружался на дно и закрывал шлюз. Открывали ворота цепями, прикреплёнными к нижней их части, с помощью рычагов-ваг.
Щиты на водоспусках открывались «вόротами» один за другим и закреплялись защёлками. Закрывались щиты путём выемки защёлок, щиты под собственной тяжестью падали на свои места. Всё это проделывалось вручную.
Верхние ворота открывались и закрывались более передовым методом. На верхней части ворот по всей длине была чугунная полоса с зубцами, а на мостике камеры ворот была большая шестерня с зубцами. В шестерню вставлялись четыре рычага, при помощи которых она вращалась, и своими зубцами приводила в поступательное движение (через зубцы чугунной полосы) ворота, открывая или закрывая их. При этом ворота двигались на колёсах-катках по металлическим направляющим на дне шлюза и камеры. По-моему, очень похоже на современный механизм автомобильных откатных ворот, только нынешние ворота размерами поменьше, «работают» на суше, обычно при помощи электропривода.
Далее приведу отрывок из воспоминаний Александра Яковлевича Воробьёва:
Щиты на водоспусках, вόроты, пешеходные мостики-лавы, задние ворота в конце навигации вытаскивались на берег, а весной, после ледохода и спада воды, становились на свои места. Сборка и разборка шлюзовых устройств производилась артелью мужиков из деревни Прутёнка численностью человек двадцать пять. Проводилась эта работа интересно. Мы, юнцы, с большим удовольствием наблюдали за этим «технологическим процессом». Предварительно мужики договаривались со старшим сторожем о стоимости работ и получали аванс. С этим авансом два мужичка, наиболее надёжные, направлялись в Торжок за водкой и закусками для всей компании. Им разрешалось в пути выпить не более «сороковки» (1/40 часть ведра, равная 375 граммов).
Артель начинала работать. Старший сторож еле успевал показывать, что надо делать. Приятно было наблюдать силу русского мужичка, когда он работает с желанием. Производительность труда была высокой. Часа за четыре шлюз был собран. К этому времени возвращались посыльные из Торжка. Вся артель садилась в круг на зелёном бережку. Хлеб и незатейливая закуска укладывались в центре круга. Пили из одного стакана, ходившего по кругу. Сразу начинались прибаутки, шутки, смех. Все были довольны, царила полная свобода и равноправие. Затем остаток заработка делился между всеми поровну, и артель весело возвращалась в деревню.
Основными типами судов, проходивших по Тверце, были барки – «унжаки» и «третники». Унжак – деревянное беспалубное несамоходное речное судно, с тупым носом и плоским дном, служило для перевозки грузов по мелководным рекам Волжского бассейна. Унжак получил своё название от реки Унжа, притока Волги. Третник меньше унжака примерно втрое, очевидно, поэтому и получил своё название.
Унжаки встречь течению двигались лошадьми, по 5-6 лошадей по каждому берегу, а третники – 5-6 лошадей только по одному, левому берегу реки. Обслуживали лошадей погонщики – по два человека на каждом берегу. На барках работали: на унжаках 4-5 человек, на третниках 3-4 человека. Управлял погонщиками и рабочими на барке лоцман.
Вниз по течению из Вышнего Волочка в Торжок и Тверь барки двигались течением реки. В Вышний Волочёк барки шли, гружёные мукой, солью, зерном, сахаром, маслом и другими бакалейными товарами. Барки компании «Братья Нобель» перевозили керосин в цистернах.
Из Вышнего Волочка барки двигались, гружёные, главным образом, оконным и фасонным стеклом.
Проход судов по Тверце мимо Митино, Прутни и Прутёнки вносил оживление в местную жизнь. Все с удовольствием наблюдали за движением барок. Особенно красивы были суда компании «Нобель». Они были выкрашены в чёрный цвет, а цистерны на них – в белый. Не менее интересно было наблюдать за барками, идущими вниз по течению реки из Вышнего Волочка, гружёными стеклом. Ящики со стеклом высоко поднимались над баркой, и создавалось впечатление, что по реке плывёт целый дом.
Шлюз вначале, после постройки, обслуживался солдатами «инвалидной команды», непригодными для строевой службы. В посёлке при шлюзе с тех времён сохранились названия строений: «казарма», а в ней центральная комната – «офицерская», «конюшня», «цейхгауз» - сарай для хранения инвентаря.
Мой отец, Яков Константинович Воробьёв, работал на шлюзе сторожем с 1910 по 1923 годы. В это время шлюз обслуживался двумя вольнонаёмными сторожами, которые подчинялись Вышневолоцкому участку водного транспорта
Традиционно, в дореволюционные времена, на инженерных объектах водного транспорта работники служили всю свою жизнь. Порой создавались целые «трудовые династии». Одного из таких «ветеранов» запечатлел на своём цветном фото в 1909 году известный фотограф С.М. Прокудин-Горский.
Быть может, автор приведенных мною здесь воспоминаний, А.Я. Воробьёв, тоже стал бы смотрителем Прутенского шлюза, как и его отец. Но 20 век круто изменил судьбу нашей страны и судьбы всех её обитателей. Александр Яковлевич стал командиром Красной Армии, вышел в отставку в звании подполковника. А после проявил себя как краевед и сохранил для нас такие интересные сведения об устройстве шлюза на реке Тверце.
Количество судов, проходивших через шлюз, из года в год сокращалось. В 1917 году их были уже единицы, а в 1918 году шлюз весной так и не был собран для эксплуатации. Спустя несколько десятилетий, деревянные устройства шлюза сгнили, в прибрежном пейзаже едва угадываются земляные гряды, укреплённые крупными валунами, проёмы и ниши ворот и водоспусков вовсе не видны. Что сегодня представляет то место, где когда-то был Прутенской шлюз, можно видеть на следующем фото:
В правой протоке виден водослив на месте верхних ворот бывшего шлюза. Далее справа, расширение под правым берегом – бывший Большой канал. Вдали слева – здание санатория «Митино». Правее, на правом берегу Тверцы, за рощей, ниже по течению, расположен музей-усадьба Василёво, там можно увидеть арочный мост, выполненный в средневековом стиле из каменных валунов. Мост интересен тем, что попал в первый кадр фильма то ли «Дневной Дозор», то ли «Ночной Дозор». Фотография сделана с высокого правого берега, от ограды погоста Прутня, где похоронена Анна Керн (Маркова-Виноградская), которой А.С. Пушкин когда-то посвятил свои знаменитые поэтические строки: «Я помню чудное мгновенье….».
Видите, как много достопримечательностей сконцентрировано в одном этом месте! Можно ли к ним было бы добавить ещё одну? Можно ли в наши дни восстановить «памятник инженерной мысли 18 века», Прутенской шлюз, чтобы показывать его туристам? Ведь сейчас много чего восстанавливают, казалось бы безвозвратно утерянное. Храм Христа Спасителя в Москве, например. Взглянем ещё раз на фото (рис. 4). Вам тоже, как и мне, кажется, что слишком поздно? О, этот шлюз! Мы его потеряли…