25.
—Как хорошо, что вы здесь! - обрадовался Дункан. - Хочу поговорить с вами обоими.
Елена засмущалась, Ной вздохнул и повернулся лицом к викарию:
—Может мы вернемся в дом? - предложил он, когда первые тяжелые капли упали на землю.
—А где же мистер Эддисон? - спохватилась девушка, вспомнив, что тот ушел на рыбалку.
—Не волнуйтесь, Джейме способен добраться до дома, - успокоил её Дункан.
—Только скорее всего без улова, а значит мы останемся без ужина, - заметил Ной и открыл дверь, пропуская всех внутрь коттеджа.
—Я прихватил с собой сыр, ветчину, хлеб и бутылку мадеры, - улыбнулся викарий. - С голоду точно не умрем.
—О чем ты хотел поговорить с нами? - Ной помог Елене устроиться за столом, а сам сел в свое любимое кресло напротив камина, закинув ноги на банкетку.
—Я хотел бы услышать от вас обоих обещание, что что бы ни случилось и как бы не сложились дальнейшие события, вы выполните свое обещание провести официальную церемонию в Англии. До этого момента я даже не подумаю уничтожить лицензию и копию приходской книги и буду вынужден предать огласке, что венчание состоялось здесь, на территории Шотландии, если кто-то из вас пойдёт на попятную.
—Дункан, мы уже все обговорили, мне поклясться на библии? - Ной заметил, как неприятен Елене этот разговор и прекрасно понимал, почему.
—Леди Лайтнер? - не унимался викарий.
—Обещаю, - пролепетала девушка, рассматривая бронзовый подсвечник на каминной полке.
Дункан удовлетворено улыбнулся.
Буря бушевала всю ночь. Промокший до нитки Джейме сначала долго отогревался у огня, а сразу после ужина удалился в свой любимый сарай, прихватить с собой бренди.
Дороги размыло, викарию тоже пришлось остаться на ночь в коттедже. Сославшись на боль в ногах, он немного подремал в кресле, после чего отправился в спальню на первом этаже. Мина недолго поиграла в карты с Еленой, но быстро придумала себе неотложное дело наверху.
У Елены возникло ощущение, будто все специально пытаются оставить их с Ноем наедине. Она же совершенно не знала, как начать разговор, а он не спешил помочь ей в этом деле, уткнувшись в книгу.
Так и не придумав себе никакого другого занятия, девушка тоже схватила первую попавшуюся книгу, заняла второе свободное кресло и начала читать. После того, как ей пришлось три раза перечитывать один и тот же абзац, она поняла, что толку из этого не выйдет. К тому же, как назло, пару раз книга выскользнула из рук, упав с грохотом на пол. Окончательно расстроившись из-за собственной неуклюжести, девушка уткнулась в раскрытую книгу для вида, а сама тем временем что-то усиленно обдумывала.
Ной тайком наблюдал за ней и это занятие приносило ему куда больше удовольствия, чем рассуждения одного из средневековых философов, изложенных на страницах. В белом батистовом платье с мелкими зелеными листочками и собранными в низкий хвост волосами, она выглядела совсем юной. Два волнистых локона, выпущеных вдоль щек смягчали черты лица. Короткие рукава-фонарики открывали тонкие руки. Сборки на довольно откровенном квадратном вырезе позволяли любоваться идеальной светлой кожей. Любая малейшая эмоция читалась на прекрасном лице, подсвечиваемом пламенем прогорающих в камине дров. Она была завораживающе-прекрасной. Ещё больше радости приносил Ною тот факт, что буквально с завтрашнего дня она будет принадлежать ему. Он каждую минуту убеждался в правильности своего решения. На всем белом свете ему вряд ли удалось бы найти более подходящую женщину. И пусть ему придется подождать ещё какое-то время, прежде чем заявить всему свету об официальной помолвке, но что значат эти считанные дни по сравнению с годом, когда он думал, что больше никогда не увидит её прекрасных глаз, не услышит серебристый смех, не сможет коснуться рукой бархатистой кожи лица, обнять её, поцеловать.
—Вы чем-то расстроены? - откашлявшись, поинтересовался Ной.
—Что, простите? - вынырнула из своих мыслей Елена.
—Расскажите, что за грустные мысли терзают вас? - повторил он свой вопрос.
—А-а. Нет-нет, все в порядке, очень интересное произведение, - в доказательство своего вранья, девушка подняла книгу.
—Серьезно? - саркастическая улыбка озарила загорелое лицо.
—Ну да… - странная реакция собеседника совершенно сбила с толку. - Я не понимаю, что тут смешного.
—Вы держите книгу вверх ногами, - уже откровенно смеялся Ной. - Нет, если у вас такой, кхм, экзотический способ чтения, то я не возражаю.
Елена даже не нашлась, что ответить. Она окончательно смутилась и опустила глаза, обнаружив к своему стыду, что он совершено прав.
—Если вас беспокоит завтрашний день, то совершенно напрасно, - думая, что угадал причину её печалей, заявил Ной. - Мы даже не поедем в церковь. Ближе к полудню Дункан привезет все необходимые документы, мы распишемся в книге, то же самое сделают мисс Мюррей и Джейме, а послезавтра утром отправимся домой. Я не настолько безумен, чтобы заставить вас участвовать в этом спектакле, именуемом венчанием.
—Нет, меня нисколько не расстраивает завтрашний фарс. Более того, я бы наверное больше обрадовалась именно такому формату, - удивила она его своим ответом. - Я боюсь возвращаться, - наконец честно призналась девушка.
—Но вы же скучаете по герцогине и кузену, в Англии вас ждет привычная жизнь, дебют в высшем свете, балы, рауты, завтраки, прогулки, поездки в театр, - перечислял веские причины Ной.
—Да, всё верно, я очень хочу увидеть родственников, но мне так страшно встретится лицом к лицу с бароном. При одном воспоминании о нём у меня холодеет в груди, - в доказательство своих слов, она прижала ладошку к сердцу.
—Не переживайте, я буду рядом, Мэттью и герцогиня Кенвуд тоже поддержат вас в эту сложную минуту. А потом вы сможете начать новую счастливую жизнь.
—Я все понимаю, - тяжело вздохнула Елена. - Это будет не просто встреча с бароном, мне придется снова окунуться в воспоминания прошлого. Еще раз испытать чувство утраты, горечь от разрушенных надежд, навсегда похоронить все свои прежние мечты.
Ной Кеннет понимал, что никакие слова не помогут Елене пережить это тревожное время. Ему оставалось только ещё раз пообещать ей свою поддержку и уверять её в том, что все будет хорошо.
—Спасибо вам, - она наконец подняла лицо, встретившись с ним взглядом.
—Всегда пожалуйста, принцесса, - вложив с свои слова как можно больше тепла, искренне ответил Ной.
—Я не принцесса. Я бастард, - печаль в изумрудных глазах была такой непритворной, что у Ноя защемило сердце.
—Для меня вы всегда будете принцессой. В конце концов, я теперь попал в список претендентов на корону. Пусть и не в самое начало, но все же, - решил он перевести всё в шутку.
—Да, вы теперь стали наследником высшего титула и огромного состояния, я хочу еще раз поздравить вас с этим событием, - пыталась изобразить она самую искреннюю улыбку.
—Вас это расстраивает? - не дал он себя обмануть.
—Знаете, - размышляла Елена, - я выросла во дворце, в окружении роскоши, но не была там до конца счастлива. Мне было хорошо только с родителями. Потом я попала в Кенвуд-парк, но и там не обрела счастья. Гораздо приятнее мне было жить в деревне у миссис Фаулер. А за последние несколько дней я на удивление спокойно чувствую себя здесь, в этом доме, - откровенничала она.
—Говорил ли я вам когда-нибудь, что вы самая удивительная женщина во всем мире? - неотрывно глядя ей в глаза с восторгом заявил Ной.
Его поразила её честность, смелость, искренность. Она была настоящей. Вместо того, чтобы кокетничать, жеманничать и стоить глазки, Елена откровенно высказывала свои мысли. Какой-нибудь недалекий молоденький денди счел бы этот разговор дурным тоном. Ной же уловил в её словах самую суть. Пусть она только начала доверять ему, но это уже был большой и смелый шаг. Он ни минуты не сомневался в том, что она его любит и готов был ждать сколько угодно, чтобы услышать эти слова. Ему никак не удавалось понять, как во дворце, где господствуют интриги и грязные игры, удалось вырасти такому чистому созданию. Главной целью Ноя Кеннета в этот момент стало стремление не дать английской аристократии убить в ней все эти качества. Ной считал всех представителей высшего света на удивление гордыми, деспотичными и самоуверенными. И если в своих силах никак не меняться под воздействием этой части общества он был уверен, то Елену ему хотелось защитить и оградить от этого тлетворного влияния.
—Не припомню… Может быть когда мы отправились на пикник и немного задержались в лесу.
—Нет, тогда я сказал вам, что вы даже не представляете себе, сколько в вас страсти, - вспомнил Ной
—А-а, ну… да, наверное, - она была уверена, что только так и нужно относиться к всевозможным проявлениям флирта, будь то смелый комплимент или тайный поцелуй. - Разве возможно запомнить детально все маленькие приключения, - пыталась она выглядеть более легкомысленной.
—Вы хотите сказать, что это был привычный для вас, безобидный флирт? - решил доиграть до конца Ной.
—Ну конечно, - наигранная радость сквозила в выражении лица, в беззаботном тоне, но только не в глазах.
—Не врите ни себе, ни мне, - немного резковато оборвал он её.
—Мне незачем врать, - все ещё пыталась она играть роль опытной кокетки.
—Проверим? - поднялся он с кресла.
Елена запаниковала. Она прекрасно помнила, как действуют на неё его поцелуи, а в том, что он собирается её поцеловать, у неё не было сомнений. Стоит ей оказаться в объятиях Ноя Кеннета, как она обязательно потеряет рассудок и уж совершенно точно не сможет изображать из себя веселую и беззаботную девушку. Пытаясь избежать неминуемого, как ей казалось поцелуя, Елена старалась побыстрее встать, но дело усложнилось тем, что ещё в самом начале вечера она забралась на кресло с ногами, которые теперь затекли и предательски путались в пышной юбке.
Заметив некоторые затруднения девушки, Ной протянул руку.
Игнорируя его помощь, Елена наконец вскочила с кресла, и, пытаясь удержать равновесие на ватных ногах, высказала очень неуверенное «Не стоит». Книга, о которой она в этот момент совершенно забыла, уже в третий раз за вечер грохнулась на пол.
—Ну нет, так нет, - философски заметил Ной, пытаясь сдержать довольную улыбку. - Спокойной ночи, Елена, - он обхватил ее лицо руками и поцеловал в лоб.
—Спокойной ночи, мистер Кеннет, - с досадой процедила девушка.
Вроде бы она добилась своего, избежала поцелуя, но почему-то не чувствовала ничего, кроме разочарования.
Поднимаясь по лестнице, она готова была поклясться, что слышит его смех, но гордость не позволила ей развернуться, чтобы убедиться в своих подозрениях.
Ной смотрел ей вслед. Он даже не собирался целовать девушку, будучи уверенным в том, что за стеной прислушивался к каждому их слову викарий, ведь если бы Дункан спал, то его храп слышен был бы даже наверху. Ною Кеннету достаточно было её реакции. Он заметил и испуг и разочарование, которые лишний раз убедили его в своей правоте насчет её чувств.
