Все части повести "Николушка" https://dzen.ru/suite/96bec729-bbae-4198-ac83-43f52c97c662
Отец Николай любил сидя на кресле и закрыв глаза слушать, как Анна читает Коле житие Святителя Николая Чудотворца.
«Святитель Николай прежде всего не мог смотреть равнодушно на то, как многие жители Ликийской области погибали в нечестивом служении идолам. В Ликии тогда еще оставались языческие капища, привлекавшие много-численных поклонников. Особым почитанием пользовалась богиня Афродита, бесстыдное поклонение которой было повсеместно в Малой Азии. Богатый храм ее красовался в самых Мирах; служившие при храме жрицы отличались развратом, которому предавались открыто и на который соблазняли приходивших на поклонение богине язычников. Конечно, с самого начала своего архипастырства Святитель Николай возмущался этим непотребным местом, много препятствовавшим успешному распространению христианства и старался уничтожить капище».
– Дедушка, – спросил вдруг Коля, – а разве разрушением чужих святынь можно привести людей к вере?
Вопрос застал отца Николая врасплох. А внук и, заинтересованная тем, что он ответит жена, выжидающе на него смотрели.
– Дело в том, что время тогда было очень жесткое. И Святитель Николай ведь при жизни застал гонения на христиан, которых зачастую не просто убивали, а подвергали перед этим жесточайшим мучениям, требуя их отречения от Христа Спасителя. Поэтому для того времени как нечто естественное воспринималось то, что когда имперская политика переменилась и христианство из гонимой стало государственной религией, началось разрушение языческих храмов…
– Но не было ли это просто свидетельством низкой культуры христиан того времени? – вступила в разговор Анна Дмитриевна. – Зачем было разрушать уникальные памятники архитектуры?
– Они не смотрели на это так отвлеченно, – задумчиво ответил священник. – Для них это не были культурные центры; для них это были места, где царствовали силы тьмы, с которыми они воевали, вражеские крепости, которые укреплялись от тех молитв и ритуальных действий, которые там совершались. И они, по их представлению, должны были разрушиться, чтобы потерять силу.
– А многочисленные разрушения христианских храмов в разных местах, в разные периоды истории – это тогда получается как бы ответный удар? – продолжала Анна.
– Наверное, можно и так сказать.
– А если бы христиане не разрушали языческие храмы, то может быть и христианские храмы не разрушали бы?
– Первые христиане вообще ничего не разрушали, а их мучили и казнили. Они были законопослушными гражданами. В первые века христианства христиан гнали, в том числе, и за их нежелание поклоняться идолам, которым кланялся окружающий мир. Это было время религиозного упадка, никто в Римской империи уже не верил, что Юпитер или Венера — это боги. Религиозный упадок совпал с закатом могущества императора. Римская империя собрала в себе множество государств, народов, религий. Им необходимо было объединяющее начало. Таким началом стал культ обожествления императора: каждый житель Империи волен был исповедовать ту религию, какую пожелает, но раз в год он должен поклониться изображению императора и сжечь щепотку ладана перед статуями Юпитера, Аполлона или еще какого-то идола. Это действие превратилось с течением времени в механический обряд, но его и отказывались исполнять христиане, не желающие кланяться идолам. Они помнили слова Писания: «Господу Богу твоему поклонишися и Тому Единому послужиши». Христиане признавали императора как власть и были примерными гражданами, но они отказывались признать его богом. Это, а также отказ христиан включить Христа в римский Пантеон, где римляне собрали божества всех завоеванных ими народов, послужило причиной обвинения их в атеизме и политической неблагонадежности. На христиан начались гонения, продолжавшиеся в течение нескольких веков. Оставалось утешаться словами Христа: «В мире скорбны будете, но дерзайте, потому что Я победил мир». Через несколько веков христианство восторжествовало, царь Константин объявил его государственной религией. Но сколько сотен тысяч христиан погибли в результате гонений в течение этих нескольких веков!
– То есть они как бы мстили? – продолжала спрашивать Анна.
– Не думаю, что это можно так назвать.
– А ты сам стал бы разрушать языческие храмы? Вот ты рассказывал, как плакал, когда взорвали храм в твоем родном селе; помню, как ты уже при мне плакал, как за-крыли первый храм, в котором ты служил.
– Ну памятники советским вождям я бы точно не стал ломать, – осторожно ответил священник. – А что касается разрушения языческого храма – не здания, а места совершения непотребных действий… Однажды в моей жизни было что-то похожее. Помнишь, в восьмидесятые в райцентре, где я тогда служил была секта хлыстов, которые собирались в частном доме на свои «радения». Они занимались там примерно тем же, что и посетители храма Венеры, который Святитель Николай в итоге все-таки разрушил…
– Афродиты, – поправил его внук.
– Верно, – согласился священник, – у греков ее называли Афродитой. Венерой ее звали римляне. Но суть одна и та же.
– А чем они там занимались? – тихо спросил Коля.
– Это не только тебе не нужно знать, но и я рад был бы, если бы не знал, – горько усмехнулся отец Николай.
– Их ведь власти прикрыли тогда… – что-то вспоминая, сказала матушка Анна.
– Да. Прикрыли, потому что я пошел к уполномоченному, заостряя этот вопрос. И встречался еще с представителями КГБ, милиции и прокуратуры. С точки зрения наших современных либералов я получаюсь либо как бы стукач, либо недобросовестный конкурент, использующий любые средства для ликвидации конкурирующей фирмы. Но сердце мое подсказывает мне, что я все правильно сделал…
– А ты все правильно и сделал! – сказал вдруг Николушка и обнял деда.
