Терпение и ещё раз терпение!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ

Овладение искусством уверенного снятия приступа астмы приходит к
методисту постепенно
Больным было чему удивляться. Где еще в огромном Советском Союзе могли они в
1987– 1988 годах попасть в подобный центр?... Особенно в 1987– м! К середине 1988–
го Бутейко поспособствовал открытию своих Центров и в некоторых других городах.
Но в Новосибирский Академгородок
все равно ехали больше. Ехали
издалека. А как же?! Ведь здесь,
только здесь жил и работал сам Автор
Открытия Болезней Глубокого
Дыхания и столь чудодейственного
метода Волевой Ликвидации
Глубокого Дыхания! Здесь, в
Академгородке, а не где либо жило
большинство его учеников на тот
период. Позднее они, конечно, стали
появляться и в других городах Союза.
Но в 1987– 1988 годах самые давние и
преданные ученики жили здесь –
рядом со своим Учителем. Больные
попадали в совершенно новый для них мир. Здесь они начинали понимать, что Открытие
Болезней Глубокого Дыхания и метод Волевой Ликвидации Глубокого Дыхания – это не
какая– то там «дыхательная гимнастика»... Что это не одна из многих йоговских
гимнастик. Это отнюдь не что– то абсолютно родственное другим дыхательным
гимнастикам.
Это вообще не гимнастика! Это Великое Открытие и Новый образ жизни!! Новый
настолько, что даже двух недель интенсивных занятий и лекций зачастую не хватало,
чтобы осмыслить происходящее. Домысливать приходилось уже по возвращении домой.
Перечитывая привезенную с собой, пока еще очень малочисленную литературу.

К 1987 году метод Бутейко прошел уже две государственные апробации. В 1985 году
Минздрав СССР даже разродился наконец– то приказом No 591 о широком внедрении
метода Бутейко в медицинскую практику. И, тем не менее, приезжавшие в Центр
Бутейко тяжелейшие больные практически ничего об этом не знали!!
Ни об успешных апробациях. Ни о самом приказе... Как это нужно было понимать? Как
умышленное сокрытие действенного безлекарственного метода от народа? Или как
простую безалаберность и халатность чиновников... Больным оставалось только гадать.
И радоваться, что им все же посчастливилось попасть к самому целебному источнику
новых знаний!
Немало приезжало сюда и больных врачей. Можно было себе только представить, что
испытывали они, сидя на лекциях у тех методистов Бутейко, которые не имели
медицинского образования. А были ведь и такие. И приезжавшим больным
дипломированным медикам, умудренным многолетней учебой в медицинских вузах,
умудренным многолетней практикой в различных клиниках, приходилось учиться,
допустим, у той же Клары Федоровны Лагуновой. У Клары Федоровны, чьи занятия по
методу славились на весь Центр! Больные (врачи они или не врачи) порой со слезами на
глазах просились именно в ее группу. Плевать им было на то, что Лагунова по
специальности математик! Она на методе Бутейко спасла себя от рака груди... И это ее
достижение ценилось больными выше (!!) любого диплома таблеточного врача. Того
самого врача, который и их не смог вылечить, и сам сюда крайне больной приехал. Тоже
лечиться...
Конечно, никто не станет отрицать необходимость медицинских вузов. Они были
нужны всегда. И будут нужны очень и очень долго. Но когда в этих вузах отказываются
преподавать узаконенный приказом Минздрава метод... Тогда преподавать его больным
будут специалисты, прошедшие обучение у самого автора метода!! И тут уж ничего не
поделаешь. Природа не терпит вакуума. Он всегда чем-нибудь заполняется. Если не
специалистами медвузов – значит специалистами авторской школы.
Я уже описал мгновенное снятие приступа методистом у тяжело больной астматички.
Этот методист тоже,кстати, не врач по образованию. Да! Если смотреть со стороны, то
это могло показаться самым настоящим чудом. Такого больше не увидишь нигде. Чтобы
астматика из приступа вот так быстро вытягивали без лекарств. И это, безусловно,
поднимало авторитет метода Бутейко в глазах приезжавших больных.
Но чтобы по достоинству оценить суть этого феномена, надо было знать очень многое и
о методе Бутейко, и об Открытии Болезней Глубокого Дыхания. Я, например, в том
1987–1988 году был еще новичок. Так много и глубоко не знал о скрытых резервах
метода и Открытия. И поэтому у меня мастерство методиста, так ловко справившегося с
приступом астмы, вызывало тогда жгучую зависть... Я ведь тоже к тому времени уже
прошел официальный курс обучения на методиста Бутейко. успешно провел учебные
группы больных. Получил от Константина Павловича удостоверение методиста. В
общем формально я мог считать себя равным тому методисту, что снял приступ астмы у
больной в коридоре....
Формально – да! А по существу между нами лежало еще немалое отличие. Тот
методист знал Бутейко задолго до 1987 года... И его личный опыт за те прошедшие годы
поднимал его над теми, кто пришел позднее. Время и опыт тут имеют очень серьезное
значение! Да. Я хорошо изучил теорию метода Бутейко. Да я провел учебные группы
больных, где были и тяжелые астматики. И этим астматикам стало намного легче после

моих занятий. Но это были еще только первые мои больные, которых я обучал методу
Бутейко... У меня еще не было внутренней смелости того методиста – ветерана.
Занятия– то я вел. Но больных гипертонией или больных сахарным диабетом я обучал
спокойно. Здесь редко можно было ожидать от них мгновенной катастрофы...
А вот женщину астматичку из шахтерского городка, которая тоже тогда занималась у
меня, я поначалу боялся пуще огня! Звали ее Наталья Петровна. Возраст 38 лет. Про себя
она рассказывала, что в своем шахтерском городе ей в неделю по три раза из– за
тяжелейших приступов астмы вызывали скорую помощь. И практически каждый раз
увозили в реанимацию!!
Вы понимаете? Увозили на скорой в реанимацию... А что буду делать с ней я? В то
время еще только начинающий методист... Короче этих взрывных, непредсказуемых
тяжких астматиков в 1988 году я еще сильно боялся. И я бы тогда просто не смог бы, как
тот методист в коридоре– вот так вот лихо при случае ликвидировать суровый приступ
бронхиальной астмы.
Я уже хорошо мог тренировать астматиков постепенно уменьшать глубину своего
дыхания! И тем самым, конечно, предупреждать образование этого самого страшного
приступа. Но если бы такой приступ тогда случился бы у меня на глазах, я не уверен, что
я не обратился бы за помощью к более опытному методисту.
Фактор времени и опыта личного общения с подобными больными обойти не так– то
просто. Но зато, когда прошло несколько лет и я этого опыта и уверенности здорово
поднабрался... Тогда уже не я стал бояться приступа у больного. Это наоборот сам
приступ... начал бояться меня!
В 1988 году я тогда сильно позавидовал тому методисту, справившемуся столь
показательно с приступом у больной прямо в коридоре поликлиники. Сделал он это, что
ни говори, классно!
Но... У него тем не менее были поводы к большой уверенности в успехе и помимо его
более долгого методического стажа. Приступ случился где? У нас в коридорчике, в
Центре Бутейко. Допустим, что тому методисту не удалось бы победить приступ до
конца самому. Тогда из трех соседних кабинетов мы могли вызвать ему на помощь еще
трех методистов, которые в это время вели занятия. Могли в конце – концов довести
больную до кабинета Бутейко, где сидела Вильма Августовна Генина. Уж ее– то
огромного опыта хватило бы не на одну такую больную.
А вот, когда я сам, спустя несколько лет, один на один столкнулся с тяжеленным
приступом больной астматички семидесяти трехлетнего возраста в ее квартире на краю
огромного города Новосибирска... Тогда, в случае неудачи, прийти мне на помощь было
уже абсолютно некому! И, учитывая возраст бабушки, вполне маячил на горизонте и
летальный исход.
Но прошедшие несколько лет занятий с больными по методу Бутейко крепко закалили
мою нервную систему. Приступа астмы у любой больной я уже совершенно не боялся. А
вот он– приступ– имел все основания опасаться ученика Бутейко. И приступ опасался.
Еще вчера бабуля дважды за вечер вызывала скорую, когда начинала задыхаться. Хотя я и провел
уже с ней два дня тренировок на методе, но в ее возрасте и при ее ослабших умственных

способностях этого еще не хватало для ухудшившихся в те дни погодных условий. Грянул сильный
декабрьский мороз с ветром. И бабушку заштормило.