Палермо, 2 июня 1743 года.
Постоянные покупательницы суконной лавки сеньора Бальсамо толпились возле закрытой двери. "Что случилось? " - недоумевали одни. "Может быть, приболел" - строили догадки другие. "А может, того" - предположила сеньора Летиция, поглядела на небо и перекрестилась.
Толпа увеличивалась. Все очень бойко обсуждали закрытую лавку, доказывая свою версию произошедшего. За углом подрались два гробовщика, поспорив, кто из них лучше знал сеньора Бальсамо. Ситуация накалялась. Вдруг какой-то мальчишка, пробегая мимо толпы, закричал на всю улицу: "У сеньора Бальсамо сын родился! У сеньора Бальсамо сын родился!" Интрига умерла. Толпа недовольно начала расходиться. Два сеньора гробовщика, только что с упоением бившие друг друга, сообразив, что клиент не состоялся, потирая носы, пошли мириться в ближайший кабак.
Знала бы сеньора Бальсамо, какого пройдоху она родила в этот день. Сам новорождённый, уже будучи графом, великим магом и чародеем, а по-сути, обыкновенным жуликом, хвастался: что ещё будучи во чреве, в его голове роилось множество идей. Поэтому, когда решил выйти, то: "Вышел быстро и матери страданий не принёс".
Принёс ли он страдание при рождении, нам неизвестно, но то, что в детстве изводил родителей - это точно. Непоседливого и абсолютно несклонного к учёбе ребёнка интересовали не буквы и цифры, а магия, фокусы и чревовещание. Последним он очень часто пользовался, устраивая представления соседским пацанам, за что требовал деньги. Поэтому иногда ходил с "фонарём" под глазом - подарком от старших братьев, его зрителей. И с распухшим левым ухом, держа за которое его частенько приводил домой сеньор Бальсамо.
За несколько лет учёбы в школе юный чревовещатель так всех достал, что когда Джузеппе исполнилось 13 лет, родителям посоветовали подыскать другое учебное заведение. Таким местом стал монастырь Святого Бенедикта, где розгами перевоспитывали нерадивых учеников. Но и здесь будущий маг и чародей не проявил особого рвения к учёбе. Зато с большим удовольствием проводил время в местной аптеке. Джузеппе любил смешивать различные целебные порошки. Научился делать мази и крема. Видя явный талант, монастырский аптекарь взял мальчишку под свою опеку.
Но и тут вышла промашка. Однажды Джузеппе вызвал к себе сам аббат. Настоятель стоял в окружении нескольких женщин. Когда дамы увидели юного аптекаря, замахали руками, стали кричать, перебивая друг друга: "Это он!Маленький негодяй! Верни деньги". Оказалось, что Джузеппе, пользуясь доверием аптекаря, в тихаря изготовлял "чудные" мази и крема против старения и продавал их наивным дамочкам бальзаковского возраста. Конечно, после такого скандала молодого Бальсамо попросили на выход.
Вернувшись в Палермо, Бальсамо продолжил изготовление "чудодейственных" кремов и даже неплохо на этом заработал. Но всё же это было не то. Хотелось много и сразу.
В одно прекрасное солнечное утро к конторе ростовщика и ювелира дона Морано подъехал экипаж. Из него вышел хорошо одетый молодой человек. Более двух часов он провёл в кабинете владельца данного заведения, а когда вышел, на его лице играла загадочная улыбка. Молодым человеком был наш герой, который, представившись генуэзским негоциантом, предложил Морано войти в долю. Он показал "старинную" карту, на которой якобы обозначена гора, в пещере которой находятся россыпи алмазов. Однако есть одно - но.
Вход в пещеру охраняет некий горный дух, который за вход требует большую плату золотом. Часть суммы имеется, а вот вторую половину предлагалось внести Морано. Как во весь этот бред мог поверить старый еврей-ростовщик, одному Богу известно. Через несколько дней Бальсамо, Морано и двое его помощников выдвинулись к точке, обозначенной на карте.
Вечером следующего дня кладоискатели стояли перед пещерой. Перед входом камнями был выложен круг. Первым заговорил Бальсамо: "Сюда. Сюда надо положить золото" - указал он на каменный круг. Уложив мешки с драгоценным металлом в центр и оставив помощников приглядывать за золотом, негоциант и ростовщик вошли в пещеру.
Когда Морано очнулся, у него жутко болела голова. Он с трудом поднялся и, ориентируясь на свет, вышел из пещеры. Не Бальсамо, ни золотой доли ростовщика не было. Мешок, что оставил аферист, был наполнен камнями и медной монетой. Морано хотел было отыграться на своих помощниках, но, увидев две пары ног, торчащих из ближайшего кустарника, всё понял и взвыл словно раненый зверь.
"Медведь" - подумал Бальсамо и увеличил скорость. Когда Морано добрался до города, чтобы оповестить власти о случившемся, Джузеппе был на полпути в Мессину, где проживала его тётка Винченца Калиостро. После смерти которой и позаимствовал более благозвучную фамилию, а заодно присвоил себе и графский титул.
***