— Я никуда не собираюсь. Давай сразу договоримся — больше никаких секретов.
— Никаких.
Владу понадобилось полгода, пока он наконец не решил раскрыть последний секрет перед постановкой своей собственной смерти. Он лично ознакомился с моим контрактом и снова встретился с Еленой. Наконец та грань, что нас разделяла, исчезла. Теперь осталась только безграничная и всеобъемлющая любовь.
Прошло два года. Барселона, Испания.
Нежное прикосновение маленькой ладошки разбудило меня, и я приоткрыла глаза. Сладко потянулась, наслаждаясь солнечным светом и запахом миндального пирога. Посмотрела в любопытные глазки ребенка и улыбнулась, осторожно коснувшись его головы.
— Сынок, тебя разбудило настоящее солнышко?
На его щечках появились милые ямочки, когда он засмеялся и потянул одеяло в сторону, чтобы показать, что ему жарко. Я встала с кровати и открыла окно, вдыхая свежий воздух и любуясь чудесным ритмом города. Люди спешили на работу или, возможно, на завтрак, встречались, обнимались и открыто показывали свои чувства. За прошедший год я уже привыкла к этому. Я свободно держала Егора за руку, когда мы гуляли по атмосферным улочкам Барселоны, и могла резко притянуть его к себе и поцеловать, не беспокоясь, что кто-то из нашего прошлого случайно увидит нас. Мы перестроили все. Наши сердца бились, как одно и началась новая жизнь.
Раньше я считала, что изменить прошлое невозможно. И до сих пор так думаю, потому что Егор — уже не тот парень из университета, и он давно не высококлассный киллер. Он просто мужчина, стоящий за своей семьей. И я не наивная девушка, какой была восемь лет назад. Даже когда я думала, что моих сил хватит на все, было неправильно. Я начала верить в себя только после того, как сказала "да" Егору. Я вернулась к ребенку, покормила его и, наклонившись ближе, заговорщически прошептала:
— Думаешь, папа испортил этот пирог, или у меня есть шанс попробовать его без черной корки?
Я подкалывала сына и рассмеялась с ним, смотря, как он пытается уклониться от меня. За спиной раздался игриво недовольный голос:
— Кажется, твою маму, сынок, пора наказать. Она перестала верить в мои кулинарные способности!
Я повернулась к Егору и, не сдерживаясь, засмеялась. Он носил розовый фартук с сердечками и цветами поверх белой майки. Это выглядело смешно, и почти прилетело полотенцем, которым Егор ударил меня, чтобы успокоить мой истеричный смех.
— Давай купим тебе другой фартук. Хотя, учитывая тот факт, что вся твоя еда попадает в мусорку, может, это не так важно. Но надпись "Царь кухни" явно не про тебя.
Он подошел к кровати, взял сына с моих рук и направился к двери, сказав обиженно:
— Вот она, женская благодарность. Я стараюсь, встаю раньше тебя, даже когда солнце только появляется на горизонте, и получаю только упреки в ответ. Все, мы уходим!
Он важно повернулся и одним движением руки снял фартук и бросил его в мою сторону. Некоторые привычки остаются всегда. Я всегда удивлялась, как Егор с такой быстрой реакцией может промахнуться и запачкать всю плиту.
— Ладно, ладно, обижулька, я пошутила. И этот пирог тоже испортился?
— Как и два предыдущих. Я устал ждать, когда ты проснешься. Уже скоро умру от голода, а ты всегда спишь, как истинная спящая красавица.
— В отличие от тебя, я почти всю ночь качала Антошку, чтобы ты спал на здоровье. Вот что надо ценить!
Я подошла к Егору, застывшему у двери, и подняла его подбородок, настойчиво спрашивая:
— Куда ты утащил Антона? Верни его обратно, ребенку скоро будет плохо от твоего шага.
Он отказался отдать мне сына и обернулся, серьезно произнеся:
- Я просто хочу, чтобы его первым словом было «папа». Пока ты будешь спасать нашу семью от голода, я еще раз повторю это ему.
- Ага, мечтатель! - ответила я - Ты уберешь весь этот беспорядок, который устроил, а я тихо дождусь, пока наш сын скажет «мама».
Мы не стали давать ребенку испанское имя, хоть и решили окончательно осесть в Барселоне. Здесь было очень тепло и солнечно, мы часто ездили к Атлантическому океану и наслаждались общением с волнами. Мы строили планы на будущее, вспоминали счастливые моменты из прошлого, отправляли моей маме фотографии и разговаривали с ней. Она очень хотела навестить нас, когда я была беременна, но смогла приехать только после рождения Антошки.
Однажды, когда мы снова были возле океана, мама спросила:
- Почему вы не выбрали испанское имя? Нет, я ничего не имею против, но здесь это как-то странно звучит.
- Антон будет расти в Испании, и с русским именем будет выделяться, но все же, он русский и имя должно быть соответствующее - объяснила я.
Наш малыш осветил нашу жизнь. Мы много путешествовали по Европе, но везде чувствовали себя чужими. И когда я узнала, что беременна, Егор решил "поселиться" где-то и попытаться привыкнуть к стране, языку и культуре. Мы выбрали Испанию. И теперь мы открыто считаем это место своим домом.
Мы вместе пообедали, пока наш сынок лежал на мягком ковре и играл с игрушками. Затем мы сели на диван и стали пересматривать видео с нашей свадьбы. Я чувствовала теплую руку мужа на талии, которая дарила мне уверенность, слышала пальчики Антошки, которые тянули на себя, и ощущала безграничное счастье. Мы были рядом друг с другом, крепко держали друг друга за руки. Примитивная эйфория. Состояние спокойствия и тепла. Я прижалась щекой к Егору и тихо сказала:
- Ты - моя жизнь и мой дом. Я последую за тобой, ведь без тебя я была бы мертва.
В его глазах отразились лучи солнца, шаловливо подмигивающие и наполняющие меня светом.
- Спасибо, что приняла меня таким, какой я есть. Я бы потерял смысл жизни, если бы мировой хаос не заглушал твой замечательный голос - сказал Егор.
Говорят, что от любви до ненависти лишь один шаг, но нам пришлось пройти сотни километров по веревочному мосту, нависающему над пропастью, чтобы снова научиться любить друг друга. Мы вынесли все испытания на этом пути, ведь любовь и безумие - это две звезды, светящие на одном небе.
- Я люблю тебя со всеми шрамами. Они отмечены на твоем теле, но скрыты глубоко в моей душе - сказала я.
Наш разговор прервал острый крик Антона. Малыш ползет ко мне, тычет пальчиком и громко произносит: "Ма. Ма. Ма-ма". Я рассмеялась, глядя на недовольное лицо Егора, и еще крепче прижала их обоих. Я услышала тихий рык мужа, больше похожий на сопение:
- Ты победила. Ну ладно, ты дурашка, расплата не заставит себя ждать.
- Ты снова будешь кормить меня своими обожженными пирогами? - улыбнулась я и погладила его по щеке. На его лице появилась хитрая усмешка.
- Хуже. Я придумаю что-то намного хуже.
Любовь - это состояние, а не чувство. Это нечто мучительно теплое внутри, что превращается в пожар, сжигающий все преграды. Любовь иногда может ранить и отрывать последние крылья, но мир оживает и наполняется красками только рядом с ним. Любовь нельзя вырвать из души, не сорвать. Она подобна сорняку, который можно пытаться сорвать сотни раз, но он всегда найдет новую землю и вырастет, питая человека изнутри.
Я начинаю плакать от счастья. Безграничного и спокойного, как океан. Теплого, как солнце, и бесконечного, как сама вечность. Егор - мое море, которое смывает все трагические воспоминания на своих волнах. И я даже не задаюсь вопросом, почему я его люблю, потому что любовь не вещь, а она существует вопреки всему.
Если понравилась история, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал. Всех благ.