Все-таки здорово очутиться после слякотной, просоленной Москвы в настоящей зиме с прозрачным воздухом и скрипящим снежком под ногами. Нас было трое - два представителя фирмы „Интеримпекс“ из Кельна и я. Встречала нас худенькая, востроглазая девушка в высокой, похожей на полковничью папаху, шапке. В руках она держала листок с названием нашей фирмы и явно очень волновалась. Видимо, это ее первая официальная встреча гостей.
По дороге из аэропорта в город выяснилось, что она закончила местный пединститут и очень неплохо говорит по-немецки, однако от робости не могла ответить ни на один самый простой вопрос наших иностранцев. Я немного позабавилась этой ситуацией, с ностальгией вспоминая свои первые встречи-проводы. А пока с удовольствием глядела в окно на проплывающий мимо город. Люблю я вечерние города!. В них всегда все кажется таинственным и неожиданным. При этом я себя ощущаю героиней романа, которая мчится куда-то ...
Примчались...Поселили нас в заводской гостинице с романтическим названием "Волна". Мартин Мюллер, неунывающий весельчак и балагур, потерял присущее ему чувство юмора, когда узнал, что его ожидает двухкоечный номер, который он разделит со своим коллегой Зигфридом Вайссом. При этом удобства располагаются в конце коридора. Меня поселили в узкой одноместной комнатке, называвшейся из-за наличия в ней удобств цивилизации "люксом". В люксе было страшно холодно и ночью мне пришлось накинуть поверх одеяла шубу. Утром, за завтраком Зигфрид и Мартин с неподражаемым актерским искусством в духе Дж.К.Джерома рассказывали о том, что происходило с ними ночью - и о том, что Зигрфид впервые услышал храп Мартина, и о том, как Мартин блуждал ночью по коридору в поисках удобств, распугивая своей пижамой постояльцев.
Так или иначе, мы приехали сюда работать и нам пора было на завод. Нас уже ждали. Пока мы излагали свою точку зрения, российская сторона слушала нас чинно и с пониманием. Стоило нам задать конкретный вопрос, начиналось нечто невообразимое. Отвечать на вопрос вызывался один специалист и говорил примерно так" Конечно, мы это сделаем". Моментально отзывался второй и решительно опровергал заявление предыдущего оратора. В разговор вмешивался третий коллега, чтобы выступить в роли арбитра, который пытался рассудить обоих. Переводить было невозможно. Мы сидели и смотрели, как напротив нас бушевали страсти. Через некоторое время спорящие приходили к консенсусу и выдавали нам коллективно составленный ответ. Переговоры затянулись до позднего вечера. Я чувствовала себя страшно усталой и опасалась, что при таких темпах нам придется остаться в этом городе еще на один долгий день. И так бы случилось, если бы не заместитель директора, представившийся нам коротко "Решетов". С появлением этого человека возникло ощущение ворвавшейся шаровой молнии. Возня и споры прекратились, Решетов действовал решительно и четко. За час были решены все вопросы и подписан протокол.
Во время ужина после переговоров, Решетов был душой компании. С Мартином он нашел общий язык, и оба на пару смешили весь стол и кажется, весь ресторан "Русская изба". Время от времени Решетов бросал на меня взгляды, в которых читалось тревожное любопытство, как будто он пытался разрешить какой-то вопрос. После ужина он сам отвез нас к гостинице. Пока немцы оживленно переговариваясь, вылезали из машины, он несмело спросил" Вы не согласились бы осмотреть Ухту? У нас есть много красивых мест" Я изумленно уставилась на него. Но он совершенно серьезно добавил "Особенно вечером". Зигфрид и Мартин скрылись за дверью гостиницы. "Мерседес", мягко заурчав, унес меня в ночной незнакомый город. "Вам не холодно,"первым нарушил молчание мой неожиданный экскурсовод.
-"Скажите, а как Вас зовут. Ведь кроме Решетова у Вас есть имя?", поинтересовалась я
"- Андрей", ослепительно улыбнулся он мне
Честно скажу, я почти что не помню описание города, в котором мы совершали удивительный ночной маршрут. Я чувствовала, как время сжималось вокруг нас и ощущала способность предвидеть каждое последующее слово и каждый жест. Андрей изредка посматривал на меня своими черными глазами и молчал. Но я знала, что через три секунды он заговорит, и все, что он скажет, останется со мною на всю жизнь.
-"Я ведь недавно здесь живу", начал мой собеседник- приехал из Заполярья семь лет назад, а до того жил в маленьком городке в Узбекистане. Представляете, из жары в холод, вечную мерзлоту. Но я сказал себе: "Ты что испугался? Отступать? Нет, ни за что" И я много чего сделал, почти своими руками на пустом месте создал предприятие, о котором заговорили в Союзе. Меня уважали, боялись, я ведь директором был, депутатом Верховного Совета. Казалось, что меня ждет только успех, счастье и достаток. Но когда возносишься высоко, очень больно падать. Нашелся один подлюга, который стал копать под меня, искать компромат, интриговать. Началось следствие, везде обыск, допросы. Захлопнулась за мной дверь камеры. Пять раз прокрутил в голове свою жизнь, думал, сведу с ней счеты. Но понял, что не за что мне себя упрекать. Жил честно, все заработал своим трудом - и уважение, и деньги, словом, все. Нашлись люди - ездили в прокуратуру в Москву, здесь хлопотали, закрыли дело. Вышел я через три месяца на свободу, но оставаться на старом месте уже не смог. Переехал сюда. Директором не назначили, стал Замом. Но меня это не трогает и не унижает. Мне сейчас ничего уже не страшно. Боюсь, что умру внезапно, так и не сделав чего-нибудь стоящего. Сердце подводит. Через день в кабинет скорую вызывают. Говорят, уходи с работы. Но как я уйду, если в ней моя жизнь? Я все здесь знаю наощупь, всех рабочих по имени, как у них дела. Они это ценят. Скольких я от водки отучил, в семью вернул. Зато я знаю, что мои люди работают и думают только о том, что они делают, не болит у них душа ни за дом, ни за семью. "
Я, не перебивая, молча слушала этот монолог. Мужество, уверенность, сила и столько боли и отчаяния сочеталось в этом человеке. "Знаете, продолжал он , „ я благодарен Вам за то, что Вы здесь, слушаете меня. Я следил за Вами весь день. Марина, Вы - профессионал высокого класса. И дело не только в языке. Я видел, что Вы утомлены, но Вы ни на минуту не сбавили темпа и оставались такой же спокойной и доброжелательной. Вы были четки, организованы, ничем не показали своего раздражения от несуразности наших деятелей. Они - отличные ребята, но прямо с производства, учатся на ходу, не все получается сразу. И благодаря таким людям, как Вы, они учатся мастерству. Вы- умница и чудесная женщина. "
Он вздохнул." Когда я слышу об активных женщинах, мне становится так обидно. Я вспоминаю сразу свою жену - ничего не хочет делать. Только читает дамские романы и смотрит сериалы. А ведь была умная, красивая девушка. Тоже о чем-то мечтала, хотела добиться. Да я сам виноват, сбил ее с толку. Знаете, как мы поженились?“
Он остановил машину, выключил зажигание, и повернулся ко мне. Мы находились на какой-то возвышенности, перед нами, как на ладони, раскинулся город, сверкали редкие огоньки огонь, светился факел нефтеперерабатывающего завода. Мой спутник тем временем продолжал:
„Я был видным парнем там, в Узбекистане, комсоргом, капитаном волейбольной команды, занимался борьбой, у меня был авторитет. Городок-то был крошечный. Все девчонки строили мне глазки, но приехала Галя и я решил "Новенькая будет моя". Она приехала пожить у сестры и подготовиться в юрфак на следующий год. Я стал за ней ухаживать, но, наверное, не любила она меня никогда. Однажды я пришел к ней. "Галя, говорю, выходи за меня замуж". Она гладила белье, и не отрываясь кивнула в сторону окна " Вон паспорт, на подоконнике лежит". Ах так, думаю, взял ее паспорт и в ЗАГС. Там у меня дружок был, расписал нас сразу. Когда я ей паспорт со штампом показал, она чуть не упала. Но деваться было некуда. Стали жить. И всю жизнь она меня пилит-пилит. Я много работал, а она мне устраивала скандалы, что я по бабам бегаю. От секретарши моей требовала отчет, где и с кем я бываю. Уходила от меня с сыном раз десять, потом возвращалась. Разводиться с ней не могу, чувствую, что виноват перед ней на всю жизнь за свое молодечество, за ЗАГС тот, за ту жизнь, которая могла бы у нее быть и которой нет.
Мне сейчас так легко стало, что я Вам это рассказал. Вы умеете слушать. Можно мне позвонить Вам, когда я буду в Москве? Завтра я приеду Вас проводить в аэропорт."-"Спасибо, Андрей. Все будет хорошо", ответила я ему. Коротко просигналив, машина умчалась.
Утром меня разбудил Зигфрид, деликатно постучавшись в дверь. Пора улетать. До последней минуты я искала глазами в толпе провожавших в аэропорту высокую фигуру Решетова. Он не пришел. И не позвонил.
Наверное, никому не захочется встретиться второй раз с попутчиком, которому неожиданно выкладываем свою жизнь, зная, что наутро сойдя с поезда, мы уже не увидим друг друга. Я была тем самым попутчиком в поезде Андрея. И только.
Цикл рассказов был опубликован в девяностых годах и содержит реалии того времени