Вы знаете людей, которые мечтали оказаться в Шаолине? Возможно, вы - один из них? Мечта о Шаолине - признак "восьмидесятников", - тех, кто вырос на первых боевиках о кунг-фу, будучи искренне уверенным в непобедимость воинов-монахов. Современным детям так просто мозг уже не запудрить.
Если это так, то тем интереснее вам будет узнать о двух очень неоднозначных фактах из жизни реального Шаолиня, которые, наверняка, изменят ваше к нему отношение.
Бить детей ремнём по попе? Не... В Китае не так!
В Шаолинь попасть просто: его двери открыты для всех. Но в отличие от туристов, которые приезжают сюда по доброй воле, чтобы недельку-другую развлечься, поиграв в воина-монаха, большинство учеников оказываются за его стенами благодаря судьбе и воле родителей.
Учениками, чаще всего, становятся трудные дети от 8 до 14 лет.
Шаолинь окружён маленькими и бедными деревушками, которые ежегодно поставляют монастырю новых послушников. Важно понимать, что Шаолинь - не только монастырь, но ещё и школа-интернат (что, вообще, свойственно для китайских школ, где дети не только учатся, но и живут). И это - школа-интернат со специфическим уклоном: чаще всего сюда попадают хулиганы, сироты или дети из неблагополучных семей.
Если вы читали китайские притчи о мастере, который бьёт своих учеников палкой, то знайте - это не анекдот, а традиционный подход к воспитанию, который продолжает существовать, несмотря на все усилия китайской педагогической мысли. Особенно это касается нищих провинций, где малограмотные крестьяне живут в соответствии со старыми представлениями о том, как нужно обращаться с детьми. Представлениями, в прямом смысле слова вбитыми в их головы предками при помощи палок.
Если внимательно присмотреться к телам подростков, отрабатывающих комплексы кунг-фу на тренировочной площадке перед храмом, то легко заметить шрамы на спинах и головах. Часть этих шрамов досталась им от любящих родителей, часть - от учителей.
В Шаолине за провинность мастер бьёт ученика деревянной палкой.
Здесь, как в российской армии, принято считать, что "воин должен стойко переносить трудности воинской службы". И пока наши физруки в школах думают о том, как же заставить избалованных детей бежать по стадиону, китайский мастер с улыбкой Будды на лице просто бьёт ребёнка палкой по спине без лишних слов. Ибо, как пел Цой: "Что будет значить тысяча слов, когда будет важна крепость руки?".
"Власть опирается на закон, а народ на тайные общества"
Об этом не любят вспоминать пропагандисты шаолиньской романтики, желая поддержать в глазах потребителя светлый образ воина-монаха, как борца за справедливость, но Шаолинь имеет самое прямое отношение к появлению и деятельности триады - китайской мафии.
Если об этом спросить кого-либо из жителей Шаолиня, вам спокойно расскажут о том, что ещё лет 50 назад монахи занимались криминалом.
Сейчас в этом нет необходимости просто потому, что существует коммерческий бренд "Шаолинь", позволяющий вполне легально зарабатывать очень большие деньги. А вот во времена Мао нищим монахам приходилось спускаться с гор, чтобы "заниматься бизнесом", как они политкорректно называют незаконные виды деятельности.
Триады - тайные общества средневекового Китая, давшие толчок появлению китайской мафии, действующей во всех уголках планеты, где имеет место быть китайская диаспора. Своему возникновению триады обязаны Шаолиню. Когда в XVII веке монастырь был разрушен в очередной раз, оставшимся в живых ничего не оставалось, как создать тайное общество, ритуалы и эстетику которого сохранили и современные китайские гангстеры.
В те времена в ходу была поговорка: "Власть опирается на законы, а народ - на тайные общества". В условиях маньчжурской оккупации, разрухи гражданской войны и полного равнодушия властей к нуждам простого народа, бойцы Шаолиня (согласно легенде) нашли решение в чисто воинском духе и создали ОПГ. Это естественно: тайные общества нужны там, где кто-то желает заниматься криминалом.
Судя по рассказам местных, связь Шаолиня и триады была прервана относительно недавно. Хотя, стоит ли этому верить?
Так или иначе, но Шаолинь для целого поколения русских людей стал символом воинского благородства - местом силы, где аскетичные монахи добиваются раскрытия чуть не сверхъестественных способностей, преодолевая, как сказал бы Ницше, путь от животного к сверхчеловеку. И это хорошо, потому что у человека должны быть идеалы и духовные ориентиры.
Взрослея, мы сами развенчивали в свой картине мира мифы о Шаолине, понимая, что реальный Шаолинь не может, да и не должен соответствовать нашим наивным представлениям о нём. В конечном итоге, Шаолинь, как центр силы, не нужно искать. Его нужно создавать. Строить для себя и своих единомышленников. О том, как это пытался сделать я 14 лет назад, рассказано в книге "Перунова Слобода: история бойцовской общины".
Общаюсь с подписчиками здесь: ВК Телеграмм Ютуб