Питание и одежда в семье священника
Одним из показателей обеспеченности семьи является питание. Лишь из некоторых воспоминаний можно узнать об этой мелочи быта, да и то упомянутую вскользь. Еда в семьях сельских пастырей часто была лишь средством для поддержания сил, и не более того. Один из держателей “крепкого” священнического хозяйства так описал рацион своей семьи: «В скоромные дни и щи скоромные, с забелой, или свининой и молоком, а в постное время — редька с квасом, овсянка или горох и картофель. Делалась иногда и яичница, даже варилась в великие праздники каша пшеничная».
Во многих семьях питались и скромнее: «Стол скудный. Молодому организму хотелось бы есть больше и лучше... Чай пить, утром не получалось. В среду, пятницу — картофель нечищенный, капуста, огурцы. И все время без масла», — так свидетельствует нам другой священник.
Из воспоминаний протоиерея А. Попова, служившего в одном из сел Вологодской губернии, кое-что мы можем узнать и о гардеробе, священнической семьи: «Имелась одежда рабочая летняя и зимняя. У священника при таком гардеробе имелась еще и ряса, которую он надевал не больше трех раз в год: в праздник Святой Пасхи, Рождества и престольный храмовый праздник. А у матушек было порой по ситцевому сарафану, кроме домашних холщевых». Верхнюю одежду супруги священнослужителя составляла «необъяснимого покроя шубейка», головной убор попадьи обычно составляла шапочка старорусской формы.
Наследование прихода
Очень важным моментом в жизни священника являлось наследование прихода — проблема, вызывающая споры и по сей день. Традиция передачи места по наследству была широко распространена уже к началу XVIII века. Император Павел I в 1797 году официально это узаконил, отменив право приходов самостоятельно выбирать себе настоятеля. Наследником прихода, как правило, становился старший сын настоятеля. Остальные дети, получившие духовное образование, становились кандидатами на будущие новые приходы, или же им приходилось довольствоваться должностью диакона или чтеца при храме своего отца. Кроме того, как мы уже упоминали, у сельского духовенства держался обычай отдавать свои места желающим взять в жены их дочерей или близких родственниц священника. «Члены причта выдавали дочь свою, или близкую родственницу, в замужество, выходили за штат, а зять поступал на их место».
Невеста из богатого прихода могла и сама выбирать себе жениха, имевшего духовное образование, после чего должна была представить его на утверждение архиерею. Невест из бедных приходов архиерей направлял в духовную семинарию. Там училищное начальство должно было ставить их у дверей «старшего» (выпускного) класса «для оглядин». При этом жених находился всегда, и даже возникали споры между претендентами на руку «невесты без места».
Традиция наследования мест начала постепенно изживаться в пореформенное время, но в большей или в меньшей степени продолжала существовать и до революции. Обычай вызывал немалую критику светской прессы. В частности, утверждалось, что, иногда священническое место мог получить человек, у которого не было ни желания, ни призвания посвятить себя этому делу, а «браки из-за места» становились причиной семейных неурядиц в среде духовенства, и вообще эти браки напоминали «торг», нежели великое Таинство. В своей книге «Описание сельского духовенства», священник И. Белюстин приводит последствия таких браков. По его мнению, в этом случае неизбежны внутренние противоречия между членами семьи и трудности во взаимоотношениях.
Трудно не согласиться с этой точкой зрения, вполне аргументированной, и по существу правильной. Ведь многое зависело и от характера, от темперамента, от терпеливости членов семьи, да и многих других обстоятельств... Кроме того, передача прихода была во многом даже необходимая или, скорее, вынужденная мера. Ситуация, в которой оказывался батюшка, верой и правдой отслуживший весь свой век на приходе и, наконец, по старости лет и по физической немощи ушедший на покой, абсолютно не похожа на положение чиновника, ушедшего в отставку. Если последний мог быть уверен в своей тихой, безмятежной и вполне обеспеченной жизни, то священник не вполне мог на такое рассчитывать. «Лица духовного звания, если и имеют детей, то все они разлетаются в разные стороны, при стариках не остается никто, они остаются одними и при нужде и при болезни беспомощными»[39]. Дом, как правило, вынуждали продавать за бесценок, или, иными словами, заставляли пастыря покинуть его, чтобы там поселилась семья вновь прибывшего священника, «а квартиры у крестьян можно встретить очень у редких. В большей части селений их нет совсем, и старикам буквально негде приклонить главы своей...». На пенсию тоже особенно надеяться не приходилось. По словам автора «Записок сельского священника», размер пенсий был таков, что «можно только было не умереть с голоду».
Передав же место родственнику, батюшка мог вполне рассчитывать на спокойную старость: «Никто не гнал его из дома, кусок хлеба он мог иметь до гроба, при болезни — имел уход от родных, и век он мог доживать спокойно».
Немалая выгода была от этого сыну или зятю, ушедшего на покой пастыря. «Поступая на новое место отца, или тестя, он был доволен тем, что он поступал в готовый дом, делался полным его хозяином, — он обеспечивался всем, и не мыкал горя по церковным сторожкам». А случаи, когда пастырь, поступая на новое место, не имел дома, были не редки. Следует отметить, что ситуация с пенсионным обеспечением все же постепенно улучшалась, однако до конца эта проблема так и не была решена.
Обобщив все вышесказанное, можно прийти к следующим выводам: условия жизни священников были разными и зависели от многих обстоятельств. У большего количества духовенства они были достаточно тяжелыми. Кроме того, помимо прямых пастырских обязанностей ― духовное окормление прихода, ― существовало и немало косвенных, спускаемых государством через консисторию. При этом все те сложности, с которыми батюшка сталкивался, ему приходилось решать самостоятельно. Но, несмотря на все эти трудности, пастыри и их семьи мужественно все переносили, помня о своем долге и о том нелегком пути, который предстоит пройти всем верующим во Спасителя.
Русские священники обладали верой и терпением. Почти всегда пример их жизни был образцом христианской жизни для их прихожан. Из дневников и заметок сельских батюшек мы можем видеть, с какой ревностью относились они к своему служению, и с какой скорбью переживали они те недочеты и злоупотребления, которые встречали на своем пути. Что касается негативных сторон жизни духовенства, то, конечно, и они имели место. Правда, знакомясь с обзором обвинений светской печати, следует помнить и то, что с духовенства спрашивалось гораздо больше, чем с других сословий.
иерей Петр Украинцев