Приемная комиссия не выявила некоторые конструктивные недостатки подводной лодки «Акула», проявившиеся уже с началом службы. Погружаясь, она периодически «проваливалась», как, впрочем, и другие лодки конструкции И.Г. Бубнова. При небольших глубинах, весьма характерных для Балтийского моря, подлодка при этом иногда ударялась кормой о грунт. В результате ограждение вертикального руля, имевшее площадь 4,2 м2, деформировалось и заклинивало средний гребной вал. Это приводило к тому, что «Акула» не могла передвигаться под водой, поскольку именно на этом валу располагался гребной электродвигатель, а при ходе в надводном положении приходилось использовать только бортовые дизель-моторы.
Как уже упоминалось, управление лодкой под водой в вертикальной плоскости осуществлялось двумя парами горизонтальных рулей, носовые имели площадь 7,4 м2, кормовые — 4,0 м2. Их посты со штурвалами находились вблизи рулей в носовой и кормовой оконечностях подводной лодки. И когда рулевые-горизонтальщики находились на своих боевых постах (в подводном положении), перезарядка носовых и кормовых торпедных аппаратов запасными торпедами становилась невозможной.
Значительным был расход машинного масла, и для компенсации его расхода нашли оригинальный выход — масло заливали в бидоны и хранили в кормовой балластной цистерне. Существенным недостатком, из-за наличия вокруг значительных объемов железа, являлась плохая работа магнитных компасов, как стационарного в рубке, так и переносного на мостике. Поэтому часто требовалось измерять и уничтожать девиацию, что в боевых условиях иногда сделать было невозможно.
«Тем не менее, несмотря на многочисленные недостатки и недостаточно высокие тактико-технические характеристики, «Акула» стала важным этапом в развитии подводного кораблестроения и первой отечественной подводной лодкой русского флота крейсерского типа, способной действовать у берегов противника и на его морских коммуникациях».
После вступления в строй «Акула» была зачислена в 1-й дивизион Бригады подводных лодок Балтийского моря, в который также входили «Макрель», «Окунь», то есть лодки типа «Касатка» конструкции И.Г. Бубнова. Когда в строй вступили подводные лодки типа «Барс», бригаду переформировали в Дивизию подводных лодок Балтийского флота, состоявшую из пяти дивизионов. «Акула» попала в 3-й из них вместе с четырьмя лодками типа «Кайман» и, по мнению офицеров-подводников, считалась лучшей в своем дивизионе.
23 февраля 1912 года на «Акуле» произошел взрыв, о котором командир лодки старший лейтенант С.Н. Власьев докладывал командованию: «…Сего числа при зарядке аккумуляторов во время остановки мотора по неисправности фрикционной муфты произошел взрыв в двух аккумуляторах. Несчастия с людьми не было и на боевой готовности лодки происшествие не отразилось. Однако в результате ремонта плавания лодки на несколько месяцев были сокращены. За первое полугодие 1911 года «Акула» совершила 15 погружений. Время последнего хода составило 10 ч 10 м. Число пройденных миль под водой 58 миль. Надводным ходом 456 миль».
В апреле 1913 года, когда «Акула» стояла в доке Ревельского порта, «обе средние цистерны были опробованы на давление 150 футов». Перед самой войной, в июне 1914 года для практики командиров лодок в стрельбе торпедами к Бригаде подводных лодок прикомандировали крейсеры «Паллада» и «Баян». Как об этом писал В.А. Меркушов: «Все атаки на «Палладу» были удачны, и она не избежала ни одного минного залпа.
Особенно памятна атака подводной лодки «Акула» под командой капитана 2 ранга Власьева с трех кабельтовых, залп из пяти мин, из коих три попали в крейсер. Это произвело сильнейшее впечатление на командира «Паллады» капитана 1 ранга С.Р. Магнуса. Видимо, в этом он увидел некое страшное пророчество будущей судьбы своего корабля.
В.А. Меркушов весьма красочно описал первый день мировой войны: «Около 4 ч. 25 м. утра «Хабаровск» принял радио «Молния», что означало — ставить минное заграждение Поркаллауд — Нарген. В 5 ч. 40 м. новое радио: «Огонь», то есть «Морским силам и портам приступить к оперативным действиям по подготовке театра». Тогда же получили радио от командующего флотом: выходить на позицию, готовиться к бою, ставить главное заграждение. Немедленно все пришло в движение… Команды спешно перевозились с транспортов-баз на подводные лодки, стоявшие на якорях поблизости от своих маток, тащили провизию, всякую мелочь… Теплые солнечные лучи заливали море и землю. С островов несся целительный, бодрящий запах соснового леса и каких-то трав. Рейд, как зеркало, вставленное в зеленую оправу островов, не дрогнет, не шелохнется, отражая на поверхности спокойно стоящие суда. Но вот на флагманском корабле «Европа» взвился сигнал «Приготовиться к бою! Идти на позицию!» Движение на рейде усилилось. Паровые катера, моторные и гребные шлюпки направились к подводным лодкам, перевозя оставшихся еще на транспортах матросов и офицеров. Задымились пущенные на зарядку моторы, приводились в боевую готовность мины и проверялись минные аппараты. Начальник бригады контр-адмирал Левицкий на катере начал объезд судов, поздравляя офицеров и команду с началом военных действий и желая всем боевых успехов.
«Ура! Ура! Ура!» — волнами перекатывалось по рейду… По мере готовности подводные лодки снимались с якоря и, разворачиваясь к выходу, направлялись в открытое море. На «Хабаровске» музыка играла гимн. На остававшихся судах команда с криками «ура» бросилась по вантам; с проходивших подводных лодок неслось ответное «ура». В общем шуме сливались приветственные крики, звуки народного гимна, ответное «ура» и стук работавших дизель-моторов, создавая неподдающееся описанию настроение, которое вместе с предчувствием пока еще не испытанных опасностей не только взвинчивало нервы, но у некоторых из моей команды, а на других лодках даже у офицеров, превращалось в какой-то столбняк, полнейшую растерянность и беспомощность.
Многие из моей команды долго стояли с фуражками в руках, изредка автоматически помахивая ими в воздух, не имея сил оторвать глаз от покидаемых судов, как бы прощаясь с ними, и только после нескольких энергических окриков с мостика пришли в себя. Но вот все понемногу наладилось; лишние люки задраены, мачты срублены (то есть откинуты на палубу и прикреплены к ней), лодки окончательно приготовились к бою и, пройдя ряд живописных островов, вышли в открытое море…
Подводные лодки шли в двух кильватерных колоннах и по сигналу с «Хабаровска» ворочали вправо или влево на восемь румбов (90°) и, придя на место, становились на якорь от «старой» мины заграждения.
Этот торжественный выход на позицию больше напоминал траурное шествие, так как всем пришлось равняться по самому тихоходному «Крокодилу»; линия растянулась, причем то та, то другая лодка на требование прибавить ход отвечала: «Имею повреждение в машине, скоро исправлю». Наконец, худо ли хорошо ли, но все стали по своим местам и осмотрелись.
1 августа 1914 года (по новому стилю) Германия объявила России войну, но настроение команд резко поменялось. По словам Меркушова, эта новость не произвела на матросов никакого впечатления: «…Офицеры же дивизиона удивлялись, как могло случиться, что не Россия, а ей объявляют войну. Большое недоумение вызывало то, что Россия воюет с Германией, а не с Австрией, которая как будто занята одной Сербией… Офицеры продолжали спокойно играть в домино, и только жалели, что нет газет…»
5 августа радио сообщило о том, что Англия объявила войну Германии и это известие на бригаде подводных лодок приняли с большим удовлетворением. Появилось понимание, что главным противником германского флота будет английский, и стоянка подлодок по первоначальному плану на рейде Векшер (между Гангэ и Поркаллаудом) начинала терять смысл.
Перед Вами был представлен отрывок из книги "Подводная лодка «Акула»" Амирханова Л.И.
Приобрести и прочитать книгу полностью Вы можете, написав нам в личные сообщения нашей группы в ВКонтакте - https://vk.com/ipkgangut
Друзья, если статья вам понравилась - поддержите нас лайком и/или репостом, напишите комментарий. Наш канал - молодой, нам очень важно ваше мнение и поддержка!