Большинство обывателей знает это имя благодаря эпохальному фильму 1962 года, в котором Лоуренс Аравийский представлен противоречивым героем – благородным воином и жестоким стратегом, готовым ради достижения цели идти по головам своих подопечных. Спорная концепция картины режиссера Дэвида Лина имеет реальную основу: фигура Томаса Эдварда Лоуренса окутана флером таинственности и недосказанности.
Кто он – этот знаменитый и неизвестный вдохновитель и организатор арабского восстания против Османской империи в годы Первой мировой войны? Герой-идеалист, мечтающий о независимом государстве для арабов? Умный и амбициозный авантюрист, каковых в ту пору было немало? Или трезвый политик, ловкий дипломат, который исподволь способствовал установлению британского влияния на Востоке? Ответ на этот вопрос до сих пор не дает покоя не только историкам, но и деятелям культуры, которые делали Лоуренса героем своих художественных произведений и фильмов.
Британский Индиана Джонс?
Знакомство Лоуренса с Востоком началось до Первой мировой войны. В молодости он увлекся древней и средневековой историей и археологией. Страсть к древностям привела его на раскопки в Сирию, где он работал бок о бок со знаменитым ученым-археологом Дэвидом Хогартом, который был не только его наставником, но и другом.
Этот исследователь помимо научных изысканий занимался и военной разведкой, снабжая британское командование сведениями о войсках Османской империи – главной противницы Британии в этом регионе. Участвовал ли Лоуренс в его шпионской деятельности? Скорее всего, нет; во всяком случае он был так увлечен археологией и местной экзотикой, что вряд ли находил время еще и для политики.
С 1911 по 1913 года он исколесил Ближний и Средний Восток, рьяно собирая древние печати, старинную утварь, изучая древние надписи и фотографируя руины. О том, что Лоуренс в этот период действительно занимался археологией, а не разведкой, доказывает тот факт, что он буквально перебивался от стипендии до стипендии и даже был вынужден подрабатывать, так как студенческих выплат не хватало на продолжительные путешествия.
Энтузиазм Лоуренса сопоставим только с энергией Индианы Джонса: молодой британец изучил Сирию, Малую Азию, Египет, Месопотамию и даже Грецию. Но в отличие от многих своих соотечественников, он «варился» в самой гуще туземного населения – простых рабочих, деревенских жителей и даже зэков. В совершенстве изучив арабский язык, а главное, – овладев повадками местных жителей, он быстро стал своим своих чужих.
Партизан пустыни
Британское командование по достоинству оценило навыки Лоуренса и в 1916 году направило его к главе Арабской освободительной армии, принцу Фейсалу I в качестве военного советника. Его главной обязанностью было обеспечить бесперебойные поставки британского оружия арабским повстанцам, которые боролись с турками. Но прошло совсем немного времени, и Лоуренс из обычного советника стал королем пустыни – вдохновителем и организатором партизанской войны арабов против Османской империи. Как ему это удалось?
Как следует изучив особенности местности и нравы обитателей пустыни, он понял, что бесполезно вести в бескрайних песках организованную войну с хорошо вооруженными турками. Вместо этого Лоуренс разработал тактику партизанской борьбы, которая оказалась весьма эффективной. Легкие, мобильные отряды арабов подрывали железные дороги, склады, поезда и с молниеносной быстротой бесследно исчезали в песчаном море.
При поддержке британских вооруженных сил арабы под главенством Лоуренса (получившего прозвище «Аравийский») подорвали Хиджазскую железную дорогу, по которой шло снабжение турецких войск в Медине, а в июле 1917 года взяли стратегически важный порт Османской империи на побережье Красного моря – Акабу. Под его руководством арабы разрушили железную дорогу в иорданском городе Маане и в октябре 1918 года с триумфом вступили в Дамаск.
На повестку дня встал вопрос об образовании независимого государства для арабов. В этом вопросе Лоуренс занял почти романтическую позицию. На Версальской конференции 1919 года, подводившей итоги Первой мировой войны, он отстаивал интересы арабов и в то же время поддерживал план создания национального государства для их исторических противников – евреев. А в результате на территории Ближнего Востока Британия и Франция поделили сферы влияния и установили свои мандаты. Был ли Лоуренс мечтателем, оторванным от реалий грязной политики? Или, наоборот, зная восточную жизнь изнутри, мыслил на перспективу? Как считаете?
Подписывайтесь на дзен-канал «Мир истории» и канал в Телеграм и не забудьте поставить лайк))
