Весной ждём, когда Абакан вскроется и освободится ото льда.
Эти весенние рыбалки не сплавные, – мы просто поднимаемся до слияния Большого Абакана с Малым и становимся здесь лагерем на косе. Лёд на Абакане обычно сходит неравномерно, участками, поэтому перед этим следуют многочисленные звонки знакомым в Таштыпе – они держат руку на пульсе и подают сигнал, когда можно выезжать. Все вещи, снаряжение, продукты, удочки и спиннинги давно уложены, лодки на этот раз берём с собой две, просто на всякий случай, мало ли... Абакан в весеннее время труднопредсказуем и уровень воды может подняться в считанные часы. Численный состав бригады прежний, пять-шесть человек, сидим на чемоданах, шнурки гладим, изнываем, ждём. Но вот и долгожданный звонок, – вперёд, искатели зубодробительных приключений и призрачной удачи!
Путь наш лежит вначале до районного центра – села Аскиз,
что в ста километрах от Абакана, затем шестьдесят километров до Таштыпа,
ещё километров сорок до Ма´тура
и здесь асфальт заканчивается: за Матуром сворачиваем направо на лесную грунтовую дорогу, по которой едем ещё километров тридцать примерно, до устья Оды.
Грунтовка хорошо укатана, ехать на легковушке вполне можно. Двигаемся тремя экипажами – УАЗ- «буханка», «Мицубиси Паджеро» и я на своей верной «Тойота Калдина». Задний мост у неё подрессорен, отсюда и весьма серьёзная грузоподъёмность багажника – 500 кг, что очень удобно для подобных поездок.
Грунтовку во многих местах пересекают впадающие в Оду ручейки и ручьи, пробившие в скальной породе достаточно глубокие русла, через которые проложены мостики из грубо обтёсанных брёвен. Мостики эти во время весеннего паводка, когда с гор начинают скатываться потоки талой воды, частенько бывают сметены их бешеным напором, поэтому в нашем походном арсенале в обязательном порядке присутствуют две бензопилы и плотницкие топоры.
На этот раз добираемся практически без приключений, и грунтовка заканчивается обширной площадкой на берегу Оды. Здесь стоЯт несколько флигелей и рубленая баня для любителей отдыха на природе. Оставляем машины на охраняемой стоянке и переносим свои пожитки через мелкую в это время Оду на берег Абакана (метров триста примерно).
Сейчас там построен через Оду добротный мост и подъехать к Абакану можно на машине, но в описываемое время его ещё не было, так что – ножками, ножками...
На берегу Абакана нас уже поджидает местный товарищ на длинной вместительной моторке, загружаемся, и он поднимает нас вверх по течению до слияния Большого и Малого Абакана. В километрах не могу сказать, а по времени – часа три.
Здесь разбиваем лагерь на левом берегу, ставим палатки, немножко рыбачим и готовим ужин, поскольку время уже позднее, хорошо, что засветло успели добраться. Для лагеря места не очень много: узкая полоска галечника метров десять шириной, и тайга стоИт сплошной стеной сразу за палатками. Серёжа пуляет несколько раз в воздух из своей «помпушки», гильзы развешиваем на кустах, как обычно, хотя эти предосторожности, на мой взгляд, совершенно излишни – ночью Серёжа храпит так, что всё живое в ужасе разбегается на расстояние зрительной памяти. Ночь постепенно окутывает реку и тайгу своим звёздным одеялом, мы сидим у костра, попивая чаёк из жестяных кружек (а может, и не чаёк) и слушая, как где-то вдалеке волк заводит свою ночную песню, а через короткую паузу ему отвечают с другой стороны ещё два солиста.
Утро начинается с посетителя. Серёжа удаляется в близлежащие кустики по большой надобности, но очень быстро возвращается, явно забыв, зачем он туда пошёл и со словами:
– У н-нас г-гости! – начинает лихорадочно искать в палатке свой пугач, а в рюкзаке патроны. Зарядить свою «пукалку», которой только ворон пугать, у Серёжи получается далеко не сразу – пальцы ходуном ходят, но, в конце концов, он справляется с мандражом, и является миру вооружён и очень опасен, понимаешь... Народ интересуется знать – и где у нас случилось? Серёжа тычет дрожащей пятернёй:
– Т-там! У-у-у!!
Поверх кустиков видим голову молодого мишки, стоЯщего на задних лапах и с любопытством наблюдающего за нами. На его морде легко читается вопрос:
– А чё это вы тут делаете?
Хлопаем в ладоши, свистим, улюлюкаем, мишка опускается на четыре лапы и косолапо удирает, укоризненно оглядываясь через плечо. Серёжа принимает волшебные успокоительные капли, но в кустики уже не идёт, – расхотелось.
Наша добыча на весенних Абаканских рыбалках, в основном, хариус, ленка здесь не очень много и зацепить его можно разве что случайно, но спиннинги с блёснами мы с собой всё же обычно берём, – мало ли, вдруг повезёт... Основное орудие лова хариуса в наших водах, – так называемая «балда», в местном определении. Деревянный или пластиковый стержень (тирольская палочка) с закреплённым в нижней его части свинцовым грузилом, вес которого варьируется в зависимости от силы течения, крепится к основной леске, на которой с периодичностью примерно тридцать сантиметров вяжутся петельки для крепления поводков с «мушками» мокрого типа числом три. Поплавок, как правило, увеличенный, с куриное яйцо примерно. Читатели-рыбаки наверняка прекрасно знают, о чём тут речь.
Хариусу далеко не безразлично, на что именно его собираются ловить, к тому же его предпочтения могут и по нескольку раз за день поменяться, в зависимости от освещения, поэтому выбор «мушек» у каждого рыбака, как правило, немаленький.
После лёгкого завтрака разбредаемся по всей косе и первое время занимаемся, в основном, составлением меню, вычисляя наиболее результативные приманки. Хариус вначале капризничает, – то ему не так, это не этак, но, постепенно, мы всё же находим пути к его сердцу, поскольку они лежат, в основном, через желудок, как известно, и клевать начинает вполне исправно, поняв, что в покое его всё равно не оставят. Размер средний и крупный, мелкий попадается редко и возвращается в среду обитания с дежурным напутствием: приведи мамку с папкой!
Под вечер погода портится, клёв сходит на нет, возвращаемся в лагерь, чистим, солим, варим уху, жарим, коптим, ужинаем и расходимся по палаткам под волчью колыбельную (что-то близко сегодня), спеша окунуться в объятия Морфея до того, как наш Серёжа включит свой танковый дизель на полную мощность.
Ночью прошёл небольшой дождь, но утро встречает нас ярким солнцем, заботливо обогревающим наши иззябшие тельца. Я перед завтраком решаю искупаться: стараюсь всегда не упускать случая окунуться в ледяной хрусталь горных рек. Если не фанатеть, то польза от таких купаний очевидная. Народ смотрит на мой заплыв с пониманием, в нашей компании непреложный закон: не мешай ближнему своему сходить с ума на его собственное усмотрение. Окунаюсь пару раз с головой и выскакиваю на берег, значительно опережая собственные вопли, и попадая под обстрел самозатачивающихся остряков. Растираюсь полотенцем, – хорошо! Хорошо же, ну!
Второй день проходит в штатном режиме, вполне результативно, рыбка клюёт хоть и не очень часто, но устойчиво. А вот на третий у нас снова гости. Серёжа обожает сугудай, который сам же и готовит виртуозно. Что необходимо в первую очередь для приготовления сугудая? Конечно же, ленок! Поэтому наш рыбак и кулинар вооружается спиннингом и идёт по бережку до слияния Большого Абакана с Малым, справедливо рассудив, что если и есть шанс поимки ленка, то, скорее всего, только в этом месте.
Здесь Серёжа собирает спиннинг, выбирает блесну и делает заброс. И ещё один заброс. И ещё очень, очень много забросов. Серёжа хлещет Абакан вдоль и поперёк, меняет блёсна, но всё впустую: ленок ловиться категорически отказывается, и перспектива поиметь сугудай находится под угрозой срыва. Но рыбак надежды не теряет и настырно повторяет свои попытки.
Я рассеянно наблюдаю за этим противостоянием, снимая с крючка очередного хариуса, и вдруг картинка в кадре резко меняется. Только что Серёжа подматывал блесну после очередного заброса, а в следующем кадре он уже стелется над берегом, разбрызгивая гальку своими «болотниками». Никакого промежутка между этими действиями глаз зафиксировать не успевает. Плёнка порвалась, и киномеханик её не очень удачно склеил. Непонятно...
Всматриваюсь, щурясь от яркого солнца, и вижу на другом конце косы старого доброго Серёжиного знакомого. Он стоИт в прежней позиции на задних лапах и с недоумением наблюдает за действом, наклоняя свой мохнатый видеорегистратор из стороны в сторону. Серёжа стелется над землёй, почти её не касаясь, но спиннинг не выпускает, что характерно, а держит в вытянутых вперёд руках, как знаменосец своё знамя. Блесна при этом тащится сзади, прыгая по камням и издавая лязгающие звуки. Стопроцентно побив все мировые рекорды в беге по пересечённой местности, Серёжа добегает до палатки, хватает свою «помпушку» и высаживает в воздух всё, что в ней находится. Сбежавшийся на кипишь личный состав делает однозначный напрашивающийся и лежащий на поверхности вывод:
– Серёжа, он к тебе явно неравнодушен!
На недостигнутом Серёжа останавливаться, однако ж, не собирается и на четвёртый день с утра накачивает своего «Туриста» с намерением переправиться на противоположный берег. Его неистовые порывы вполне понятны и легко объяснимы: на другом берегу же всегда и деревья повыше, и рыба крупнее, да и макароны, как правило, и длиннее, и толще. Чуть позже выясняется, правда, что там к тому же и течение сильнее, и берег обрывистей, и, несмотря на взятое значительное упреждение, Акела всё же позорно промахивается и со свистом пролетает мимо предполагаемого места десантирования. Нужно возвращаться, пока не снесло на пару километров вниз, и Серёжа налегает на вёсла, успев, однако, сделать несколько забросов, в результате которых надежды на сугудай окончательно приобретают статус несбывшихся. Серёжа штурмует стремнину, не подматывая блесну, бесконтрольно болтающуюся сзади лодки, обессиленно подгребает к нашему берегу всего на полкилометра ниже лагеря, и шагает за борт одной ногой, держа в руке спиннинг. Положение у него очень неустойчивое и вот здесь-то, весьма удачно уловив момент, блесну атакует крупная щука, мощно дёргает, и Серёжа оказывается по уши в хлопотах и в ледяной воде, потеряв опору. Удерживая одной рукой лодку, второй – спиннинг, наш рыбак пытается обрести статичное положение и громко (очень громко) увещевает щуку:
– Сойди! Сойди, проклятая!!! (дальше нецензурно и ещё очень много раз нецензурно).
У щуки, однако ж, свои планы и своё понимание статики, её рывки не ослабевают, Серёжино положение становится очень серьёзным и уже непонятно, – а кто кого поймал, собственно?
Конечно же, мы не остаёмся безучастными зрителями и срываемся с высокого старта сразу, как только Серёжа решает открыть купальный сезон, но до него же ещё добежать надо по скользкой гальке да в тяжёлых «болотниках»...
Двое спасателей вытаскивают на берег обессиленного и вдоволь нахлебавшегося воды рыбака, остальные разгибают его намертво вцепившиеся в спиннинг пальцы, который он настырно не выпускал всё это время, и занимаются щукой уже всерьёз, ибо нефиг! После продолжительной борьбы щуку удаётся завести в подсак, и её размеры, конечно же, впечатляют, как и последующее взвешивание, – почти десять килограмм! Очень неплохой результат, да!
Остаток дня обсыхаем у костра, не просыхая организмами, ибо промокли все до нитки, а сорокоградусную профилактику от простудных заболеваний ещё никто не отменял.
Пятый день великого стояния на Абакане... Хариус скатился из притоков и клюёт вообще на всё, что видит – почти ни одного холостого заброса. И вот здесь-то, по закону подлости, после обеда, появляется наш местный товарищ на моторе:
– Мужики! Ода попёрла! З@адницы в горсть! И живо! Скачками!
Перевод для непосвящённых: «Уровень воды в реке Ода резко повысился, вследствие непредсказуемого быстрого таянья снега в горах. Поэтому, пожалуйста, шевелите поршнями!» Ну, перевёл, как мог. Два раза повторять не надо, отсчёт минусовой, Ода шутки шутить не любит, это вам не это, палатки собираются в считанные минуты, грузимся и летим до устья, выжимая из «Вихря» всё, что можно. Здесь картина не для слабонервных: Ода, которую мы четыре дня назад переходили чуть ли не в домашних тапочках, прёт дурниной стремительным мутным потоком, повышая уровень прямо на глазах, и легко унося на себе топляки с торчащими корнями... Наш кормчий пришпоривает своего верного «Вихря», и мы благополучно преодолеваем Рубикон. Следом за нами ещё один бессмертный из местных форсирует Оду на УАЗе, вода перехлёстывает через капот, течением УАЗ слегка сносит, но на берег он всё же выбирается, каким-то чудом сумев запустить заглохший на середине реки двигатель. Гвозди бы делать из этих людей!
Грузимся, уже не торопясь, в свою «буханку», часть груза – в мою «Калдину» и в «Паджерика», и берём курс на стольный град, не забыв бросить монетки в стремительный поток Оды, и повязать ленточки на старой берёзе, сплошь увешанной подобными подношениями.
Обратный путь по таёжной дороге проходит, в общем-то, спокойно и без приключений. Ну, почти без приключений, потому что один мостик напором паводка всё же снесло. Бывает, чё... Ширина безымянного ручья метра три примерно, поэтому достаём бензопилы, валим близрастущие березы и наводим временную переправу, укладывая стволы вместе с ветками сикось-накось. Вначале сикось, а уж затем накось, да... Достаём из «буханки» заранее приготовленные доски, укладываем сверху и получается подобие колеи. Честь опробовать переправу предоставляется вашему покорному слуге, что, в общем-то, логично: Калдина не очень много весит. С лёгким сердцем въезжаю на настил, – беспокоится особо не о чем, если и упаду, то вниз же, а не вверх! Следом тоже благополучно проходит «Паджеро», а за ним идёт «буханка». Водитель, Юра Суворов, мелко крестится:
– Г-господи, сп-паси и с-сохрани! (он слегка заикается при разговоре). «Буханка» наклоняется из стороны в сторону, стволы берёзок угрожающе прогибаются и потрескивают, но выдерживают, и мы выходим на финишную прямую.
Матур проезжаем уже в сумерках, а, проезжая Таштып, останавливаемся на площадке возле сельмага, купить газировки и размяться. Здесь же стоИт патрулька с экипажем в лице двух бдительных стражей местной национальности. Что будет дальше, знают все, – и мы и они. Купив газировки, рассаживаемся по машинам, отъезжаем, гаишники отпускают нас подальше, а затем включают «люстру», колокола громкого боя и бросаются в погоню, демонстрируя лихой полицейский разворот. Погоня! Как много в этом слове!
– Делаем остановочку! Делаем остановочку!!!
Останавливаемся, чё... Проверяют документы, отпускают. Пацанов можно понять, – в такой глуши на дежурстве невыносимо скушно, а тут такой повод!
Юрий Русяев. Редактировал Bond Voyage.
Все рассказы автора читайте здесь:
===================================================
Дамы и Господа! Если публикация понравилась, не забудьте поставить автору лайк, написать комментарий. Он старался для вас, порадуйте его тоже. Если есть друг или знакомый, не забудьте ему отправить ссылку. Спасибо за внимание.
===================================================
Желающим приобрести роман "Канал. Война на истощение" с авторской надписью обращаться aviator-vd@yandex.ru
======================================================