Врачи ещё долго держали меня в искусственном информационном пузыре. Боялись, что могу навредить сам себе. Неженки. Изолировав меня от любых средств связи, они превратили мое существование в пытку скукой. С тех пор как та подозрительная женщина ушла, меня никто не навещал. Что произошло с моими друзьями, соседями? Возможно, навещать уже было просто некому. Я изнывал от недостатка информации. Знал только, что валялся без сознания несколько недель. Мой досуг скрашивали разглядывание собственных увечий и книги, которые любезно предоставила медсестра. В целом, мне сильно повезло. Серьезным ранением можно было считать только потерю ноги. Ее, мол, придавило и пришлось оттяпать. Голова заживала без каких-либо проблем. Дыру в боку врачи объясняли порывом ветра, который подкинул меня и аккуратно приземлил на арматуру. Других подробностей они не предоставили. Раз в пару дней захаживал психиатр, выяснял мое настроение, спрашивал о планах на будущее. Пришлось подыграть, рассказывая басни о том, что дерьмо случается, а жизнь продолжается. Но, как можно было смириться с такой потерей? Дом, родители, сестра. Ничего не осталось. Каждый раз уходя, мозгоправ выглядел удовлетворенным, хотя, казалось, сам в реабилитацию он не верил. И сон. О, этот сон, неизменно преследующий меня теперь каждый день, протекающий всегда по одному сценарию. Начиналось все хором голосов, сопровождавшим падение на дно. Крикливая симфония дарила необычное чувство сопричастности, словно я был ее частью. Каша из множества неразборчивых речей, ясным оставалось только настроение. Гневные, радостные, отчаянные голоса. Финальное приземление в комнату, что так похожа на мою собственную, в родительском доме. Кровать, потолок, окно, шкаф, все точь-в-точь. Однако и отличий нашлось немало. Например, помещение было затоплено. Прохладная вода ласкала ноги выше щиколотки. По поверхности иногда плавал мусор: бумага, какие-то деревяшки. В комнате также не хватало одной стены. Вместо нее красовался проход в широкий коридор, в конце которого стоял незнакомец. Если раньше этот сон пугал и смущал, то теперь он просто раздражал. Иногда, когда мне становилось совсем скучно, я кидался мусором в сторону того человека, но деревяшки отскакивали от незримого препятствия. Попытки дойти до оппонента давно брошены. Расстояние между нами не менялось, сколько бы не пробовал. Если с наполнением комнаты было более менее понятно, то полное ничто, открывающееся через окошко, вызывало ещё больше вопросов. Окружение напоминало оживший набросок, для которого забыли нарисовать фон. Что за место и кто тот незнакомец? Невозможность получить ответы раздражала. Если нельзя ответить на вопрос, то зачем вообще вопрос.
Так и прошел месяц. Сотрудники больницы наконец разрешили мне почитать новости, а в самой палате даже поставили телевизор! Из пропущенных газет я узнал, что ураган уничтожил множество домов. Родителей нашли под завалами, отец пытался закрыть мать. Их просто раздавило. Сказать тут было нечего, меня просто вывернуло и отключило. Остальные дни врачи, уставшие от моей компании, объясняли последствия травм и рекламировали нелепые санатории для профилактики полученных повреждений. Мне же хотелось поскорее выбраться. Детали не складывались, доктора слишком навязчивы, а ведь я явно не был единственным пострадавшим или родственником важной персоны. На меня тратили неприлично много времени. Казалось, они старались отвлечь мое внимание от чего-то важного.
Ещё через пару недель заточение подошло к концу. Имущества не осталось, ушло вместе с домом. Спасательным кругом в столь непростой ситуации оказались деньги, что хранились на счету в банке. Подушка безопасности и накопления на собственную жилую площадь в одном лице. Если считать еду и съёмную квартиру, то средств было достаточно, чтобы прожить полгода без каких-либо проблем. Хватило и на простенький протез. Новая нога, конечно, доставляла неудобства. Я вечно пытался оттолкнуться от земли лодышкой, которой больше не было, из-за чего, первое время, нелепо падал на ровном месте. Из вещей, которые были на мне во время инцидента, персонал выдал только телефон, ключи с документами и рюкзак. На лямках последнего узнавались пятна засохшей крови. Одежда, мол, была непригодна к использованию и подлежала утилизации. На логичный вопрос:
- кем и зачем?
- приходила полиция, забрала. Сказали, что в утиль.
Медбрат уныло пожал плечами и ушел по делам, оставив меня в недоумении, с комплектом новой одежды, судя по виду, купленной на барахолке. Дырявая, неподходящая по размеру, но с достаточно милыми цветами и узорами. Себя, конечно, я не сильно жаловал, но ходить лучше в комфорте и удовольствии. Магазин, кафе, вокзал. Сытый, одетый, готовый вернуться в гнездо. Взгляды окружающих делились на жалостливые и презирающие. Во мне видели нахлебника, несчастного калеку, общественную грязь, страдальца. Одежда, полученная в больнице, сыграла не последнюю роль в формировании образа. Вспоминать их молчаливые мнения было неприятно. Все таки внешний вид слишком важен в нашем мире.
Так как больница находилась в центре города, путь до дома занял целых семь часов. Она была слишком далеко от места инцидента и я в ней никогда не обслуживался. Ещё один маленький, но подозрительный элемент пазла.
По пути была важная остановка - парк. На его месте остались ржаветь сломанные аттракционы. Следов шатра не было. Вся центральная площадь была изрыта, будто слой земли содрали и заменили новым. Причем след этот тянулся в сторону леса, куда я убежал с сестрой. Сердце поразила резкая боль, адреналин то и дело подстегивал давление взлетать. Яростные барабаны, бьющие в висках, мешали думать, наполняя голову криками. Остановить приступ стоило громадных усилий. Я открыл глаза и обнаружил себя лежащим на земле, сжатым в клубок и пытающимся заткнуть уши. Словно это могло как-то защитить от голосов в голове. Пришлось предпринять неуклюжую попытку сменить тему:
- эх, испачкал новую одежду!
На удивление, защитный механизм сработал, поток сознания сошел с пути саморазрушения и устремился к более безобидным вещам. Успокоившись, я вернулся к своему наивному расследованию. Найти место, где меня настигла тварь, было невозможно. Масштабы вырванных деревьев и изуродованной земли оказались слишком велики. Даже зная направление, я не мог понять, как далеко нужно уйти от парка. Пришлось вернуться и продолжить путь.
В самом пригороде удачно сдавался домик, совсем рядом с моей родной улицей. В коридоре стояло огромное зеркало в человеческий рост. Я согнул указательный палец, представляя, что моя рука это крюк. В пальто и с протезом, мой силуэт выглядел почти аутентично.
- А-р-р!
Сестре бы понравилось. Улыбка украсила угрюмое лицо. Раскидав вещи и плюхнувшись в кровать, я начал обдумывать следующе шаги, даже не заметил как уснул. На следующий день, было принято решение выйти на улицу, прогуляться по местам, что возвращали приятные воспоминания. В новостях и газетах говорили об урагане, бесноватой погоде, божьем гневе. Никаких монстров, конечно, не было. Нашлись и фотографии смерча, улетающих в небо предметов, несколько видео с непогодой. А вот отыскать свидетелей, которые рассказывали об увиденном в передачах, мне не удалось. По удивительному стечению обстоятельств, все материалы были предоставлены туристами. Родная улица выглядела так, будто ураган разумно выбирал, какие семьи лишатся крова, какие места будут изуродованы. От нашего жилища осталась пустая воронка. Рабочие всё увезли? Не пережили бедствия и цветы, которые отец посадил для матери. Рядом располагалась дорожка, на которой меня учили ездить сначала на велосипеде, потом на машине. Слегка пострадавший магазинчик, в котором мы покупали еду, был закрыт. Вспоминать приятно и больно. Мои прежние проблемы и конфликты казались пылью. Нет возможности извиниться. Будущая жизнь виделась какой-то пустой. Я засунул руки в карманы, вздохнул и поднял голову к небу, ища незримый ответ:
- почему я живой?
В кармане нащупалась визитка. Мне не удавалось вспомнить, когда успел ее взять. Ещё раз оценив все замеченные неточности, я набрал номер, дабы задать единственный вопрос:
- что на самом деле произошло?
Конечно, ни какого ответа, как и в случае с небом, я не ожидал. Наивный вопрос отчаявшегося человека. Ходит, ищет не пойми что. Но этот призрачный шанс, если это все не наваждение.
- добрый день. Оставайтесь на месте. К вам сейчас подъедет машина. О вещах и аренде не беспокойтесь, мы все решим.
От голоса на другом конце трубки веяло лёгкой будничной усталостью. В голове всплыл образ брюнетки из больницы. Она отчеканила свою речь и положила трубку. Подъедет? Аренда? Они следят за мной! Любопытство переполняло меня, я решил довериться словам девушки и встал как вкопанный. Через несколько минут действительно подъехала машина. Задняя дверь открылась без какой-либо помощи, приглашая внутрь. Салон кричал о дороговизне. Кожаные сиденья, деревянные вставки, приятный запах неизвестного мне растения. Между мной и водителем стояла перегородка. Я не мог его видеть или слышать. Заговорить тоже не получилась. Может это какая-нибудь преступная организация? Ищут таких, у кого родственников не осталось, и продают на органы. Любопытство чаще награждается страданиями. Хотя, может это компания разрабатывающая лекарства от проблем с головой? Нужны испытуемые? Тогда все не так плохо, помогут.
Так и ехал весь путь в тишине, гадая кому позвонил. Бессмысленные мысли, с самыми нелепыми идеями, помогали заглушить душевную боль. Взгляд устремился в сторону пролетающих пейзажей Я разгребал бардак в собственной голове, пока не заснул. Снова падение, темная комната, тусклая лампа и человек, что облачен во тьму. Попытки сопротивляться были тщетны, тело оставалось слишком слабым. Сон, что преследует меня каждый день и человек на той стороне:
- кто ты?
Тишина в ответ. Он близко и далеко. Человек в очередной раз дразнил меня, копируя каждое движение.
- доброе утро, соня!
Кто-то обращался ко мне, загораживая головой вредное солнце. Брюнетка вновь вернула меня в реальность.