Вечером к генералу Удету приехал друг с Восточного фронта. Это тоже был высокопоставленный немецкий офицер. Они много пили. А их разговор все больше сводился к тому, что немецкую армию ждет трагедия.
Больше всего расстраивался Удет. Должность в качестве директора управления, занимающегося авиационным вооружением Третьего рейха, сильно тяготила его. Он видел массу проблем люфтваффе. Материалов не хватало, снабжение было организовано плохо, производство отставало от намеченных планов и т. д.
— Война должна быть закончена в максимально короткие сроки. Иначе, нас ждет катастрофа, – ныл Удет!
Наутро офицеры покинули гостеприимный дом. Они встречались у приятельницы Удета, которой он вскоре перезвонил.
— Дорогая, – раздался его взволнованный голос. — Позвони Корнеру, скажи ему, что он мой душеприказчик.
После этого раздался выстрел, и все стихло. Удет свел счеты с жизнью.
Говорят, что это как-то связано с потерями люфтваффе на Восточном фронте 22 июня 1941 г.
Мол, немцы только за 1 день лишились в воздушных боях около 300 самолетов. Такое утверждение выглядит надуманным. Удет уже давно испытывал проблемы с действительностью. Он много пил, курил и активно употреблял «Первитин».
Да и 300 сбитых немецких самолетов – это советская статистика начала войны. В реальности немцы потеряли 22 июня 57 машин (приблизительно). И эта цифра достаточно скромная для них.
Например, 18 августа 1940 г. в битве с британцами они потеряли 77 самолетов, а 15 сентября этого же года – 61.
Куда более гигантские потери понесли ВВС РККА. Точных данных по этому вопросу нет. Наиболее близкая к реальности цифра – 1 200 самолетов. Именно столько мы потеряли 22 июня 1941 г. Из этого числа потери в бою составили немногим более 200 машин. Остальные были разрушены на аэродромах.
Хотя и здесь со статистикой тяжело. Мало документов, способных однозначно подтвердить приведенные цифры. В итоге данные о потерях то убегают далеко за 2 000, то снижаются менее 1 000.
