Уж как мы ухохатывались по весне над весной института культуры, сидя во втором ряду амфитеатра ДК Солдатова! До колик. И когда вчера, зайдя в зал мы услышали почти те же звуки, и увидели, что биологи норовят в ту же самую тему, густо заминированную брошенными предыдущими тружениками граблями нырнуть с головой, стало, скажу честно, страшновато. Так и хотелось выкрикнуть отчаянно – Остановитесь, друзья, ну, или хоть каску наденьте! Однако, к счастью, все обошлось. Не самая лучшая весна биологов из тех, что видеть довелось, но и не худшая точно. Правда, не очень раскрыто само название – Жаворонки, ну да это не беда.
Собственно, в этой работе биологи, а конкретно режиссер Анастасия Поздеева и сценарист Валерия Селезнева наступили на горло собственным амбициям, но на горло песни своей не наступили, и этот парадокс поступательно-наступательных телодвижений стоит объяснить подробно – вдруг еще найдутся герои, желающие поставить исследовательски-творческий эксперимент, забив на время на желание получить диплом первой степени, а то и Хрустальную обезьяну в номинации Концертная программа. Дело это благородное, и даже, возможно, нужное, если, конечно, хорошенько потом проанализировать сухой остаток и использовать его в дальнейшем в качестве строительного материала следующих программ вместо простого цемента.
Начал я этот текст несколько путанно и ехидно, но на самом деле, биологи от нас не заслужили ни одного слова порицания. Похвал больших тоже не заслужили, но впервые в этом сезоне возникла ситуация, когда проанализировать показанную программу оказалось не просто. До этого было все очевидно – или здорово, или плохо. И, главное, абсолютно понятно почему именно. И говорить об этом легко, и думать особенно не нужно – поправьте это и станет лучше, не получилось потому, что не подумали о том-то, том-то и том-то. Ну, или наоборот – молодцы, что подумали о том-то, том-то и том-то, и смотрите, как здорово все вышло.
А вот биологи пошли на эксперимент, осознанно отказываясь от некоторых то-то, так-то и потому-то. И эксперимент не провалился. Другое дело, что экспериментальное творчество не рассчитано, да и не ставит перед собой цели кого-то, кроме самих авторов с их стереотипами победить.
Мне вот еще не доводилось видеть весен, построенных на принципах театрального жанра Вербатиум. Жанр забавный, возник мгновенно, на короткое время стал театральным трендом, но очень быстро сошел почти до нуля. Причин тому много, но одна из основных в том, что такой подход зрителя никуда не зовет, никуда не ведет, и даже не пускает внутрь себя, чтобы зритель мог вместе с авторами о чем-то попереживать. Документальный же он изначально, информирует и все. Это упрощенно, конечно, но очень близко к правде. Концертная программа на студвесне, наоборот, требует активной вовлеченности зрителя в действо – если о стандартах и традициях говорить, а вот биологи решили поэкспериментировать с отстраненностью, и это тоже оказалось любопытно. Другое дело, что когда просто любопытно, это не так уж и цепляет. Девушки-авторы заведомо ослабленную вовлеченность довольно успешно компенсировали очень плотной насыщенной концертной составляющей, да еще и, чтобы уж наверняка, придумали следовать за календарем – от потемнения и проседания зимних сугробов, через ледоходы на реках и прилет птиц, к подснежникам с одуванчиками и началу весенних полевых работ. Ну и сам вербатиум тут реализовывался какими-то цитатами на экране, причем от высказываний великих, до каких-то фраз, напоминающих статусы в контакте. Плюс к тому время от времени Лера Селезнева выдавала тексты, обозначенные в программке как мысли вслух. Не удивлюсь, если импровизировала.
В результате получилась не история в основе, не сюжет, а какое-то чуть философское, чуть атмосферное, чуть личностное эссе подкрепленное достаточно мощными номерами. Если бы девчонок не понесло в эксперимент, можно было просто сделать этот концерт в виде обычного дивертисмента, и успех был бы обеспечен. Однако понесло. Дмитрий Васильевич по давно уже заведенной традиции нарисовал схему этой программы в виде многослойного пирога, который и вкусный, и даже привлекательный на вид, но который совершенно не обязательно есть целиком, можно удовлетворить аппетит парой-тройкой слоев на выбор и впечатления хуже не станут. А мне вот вспомнился уже потом, когда я начал текст собирать, совсем другой пирог из детства – разборник. Их и сейчас пекут везде, но в моем детстве это было какое-то приключение. Бабушка была затейница, в один шарик закатывала ягоды, в другой варенье, в третий творог, в четвертый какие-то вяленные фрукты или овощи, и обязательно во всем пироге был какой-то шарик с сюрпризом, ну, с монеткой, например, с рублем. И если рубль доставался мне, то это же по тем временам или десять раз в кино, или девять эскимо. А еще можно на целый день в Горьковский сад умотать в выходной и скучно не будет. Так вот, у биологов не мой разборник детства испекся, а именно многослойник Заболотских. Даже если там и был припрятан рубль, то нам он не достался.
Но я, собственно, и начал с того, что экспериментальные работы делаются не для жюри и не для зрителя, а только для себя, чтобы что-то новое понять, познать, в чем-то разобраться и чему-то научиться. И вот закрадывается мысль, что с этой-то задачей они справились более чем успешно. Я, конечно, могу ошибаться и слишком уж хорошо о них в этом случае думать, но обилие тем и ассоциаций на такие мысли наводит. Там же очень мощно в начале звучит тема народная. Причем не в чистом виде, а в каком-то стилизованно-осовремененном. Может там был припрятан их заветный рубль, и в следующий раз они его на серьезные разговоры о Родине потратят. Была тема женского и семейного счастья – может рубль там, девушки же авторы. Тема ретро мелькнула, и так здорово мелькнули, что Дима Кабанов аж крякнул, признавшись, что сам-то он такой музыки побаивается, она только внешне простая, а играть ее очень сложно. Мимоходом мелькнула тема любимой работы и вообще карьеры. Мимо детства не прошли! Много чего мелькнуло, много чего пришло в головы авторам, казалось бы, просто слушающим первых весенних птиц, и любующимся на тающие сугробы. Так много, что даже и лишку для одной программы, потому-то и пирог многослойный. Но вот если это все им в дальнейшем пригодится, значит все было не зря, и молодцы биологи, а если забудется и потеряется – ну жаль, но не страшно, а просто немного досадно, можно ведь было этот же состав номеров подать куда убедительнее для зрителя.
Особо внимательные читатели могут спросить, а с чего ты, Сергей Викторович, решил, что в виде дивертисмента это могло бы приподнять биологов на пару-тройку позиций в турнирной таблице – отличный вопрос, друзья, не смотря на то, что я сам его себе от вашего имени задал. С удовольствием отвечу: Смотрите, в дивертисменте режиссер бы выстраивал довольно сложный и напряженный темпоритм, то есть соотношение между внутренним и внешним движением, он бы не был скован своей внутренней напряженной, но почти однообразной работой. Динамика могла бы быть весьма серьезной, драйв там, движ, да как хотите назовите. А эссе, особенно такое, связанное с отслеживанием тонких нюансов собственных настроений, собственных размышлений, оно разнообразия в соотношении внутреннего и внешнего не подразумевает – не заснули, и слава Богу. И темпоритм практически не меняется от начала до конца, как и настроение повествования. Это, конечно, для зрителя большой минус. Собственно, и для нас тоже, хотя мы вроде поняли и оценили причины такого решения, и даже высоко оценили, но ведь и реакцию зрителей мы тоже учитываем, и то, а это особенно важно, что при таком подходе само высказывание авторов программы не очевидно. Оно же к зрителям не обращено, а это, как не крути, как не понимай и не приветствуй эксперимент биологов, уже объективный минус режиссерской работе.
Вот такой сложный сегодня сложился разговор о программе биологов ЖАВАРОНКИ. Ни особой похвалы, ни, упаси Бог, осуждения, а такое же, как их программа, неспешное рассматривание малозаметных нюансов их работы. Спасибо, за такую возможность, конечно, но давайте все же подобными экспериментами без особой необходимости не увлекаться.