Произведение настолько… своеобразное, как, впрочем, и многое у этого автора, что более или менее связно изложить его содержание не представляется возможным, поэтому я отказался от этой мысли, еще не дочитав до конца.
Более того, перевернув последнюю 171-ую страницу, некоторое время пребывал в нерешительности: а не списать ли затраченное на прочтение время по графе «убытки» и перейти к давно дожидающемуся меня томику другого американца, старого знакомого Джона Стейнбека.
Так иногда бывает при прочтении незнакомого произведения. Хорошо, если это рассказ на полтора десятка страниц или, как говаривал незабвенный Ш. Холмс, «на одну трубку». А если это компактный роман страниц на 200 – 300; тут одно чтение заберет два дня, а в голове после этого пусто, писать не о чем. Потерянного времени не вернуть, а у меня план – три публикации в неделю. Сам себе установил, чтобы не расслабляться.
В принципе, конечно, чтобы понять, с чем вы имеете дело, достаточно прочесть несколько страниц, но я имею слабость дочитывать начатое до конца, даже, если начало не обнадеживает; то ли в ожидании каких-то улучшений, то ли просто жалея уже потраченное время.
Поэтому теперь, когда я стал самопровозглашенным «публицистом», стараюсь свести риск нарваться на какую-нибудь пустышку к минимуму из соображений экономии времени, и обращаюсь в основном к уже знакомым произведениям, и, уж во всяком случае, к знакомым именам. Но, тем не менее, проколы случаются.
С другой стороны, кое-какие мысли после прочтения «Колыбели» в голове зашевелились, да и 171 страница непростого воннегутского текста, преодоленная героическими усилиями, – это вам не кот начхал; и я подумал: «Почему бы и нет».
О чем книга?
О гибели мира от рук ученого? Совершенно безобидного и незлого человека, абсолютно аморального, более или менее равнодушного ко всему окружающему, что, правда, не помешало ему жениться на самой красивой девушке города, которая разглядела в нем «душу, настроенную на музыку звездных миров», любящего разгадывать загадки природы, Феликса Хонникера, отца атомной бомбы, льда-9 и троих детей.
Два первых его детища, атомная бомба, посредством которой человечеству пока не удалось уничтожить собственную среду обитания и самое себя, и разрушитель всего сущего лед-9, посредством которого человечеству (к счастью, пока только в воображении автора) удалось уничтожить и то и другое, были всего лишь побочными или, лучше сказать, частными продуктами его умственной деятельности. Он вовсе не желал такого результата. Так вышло. Кажется, он вообще не интересовался результатами своих изысканий; его интересовал процесс.
Возможно, что и дети его появились на свет не в результате целеустремленных и осознанных усилий, а явились всего лишь побочным продуктом особого рода деятельности. Более или менее случайным.
Любил ли он своих детей? Об этом автор ничего не сообщает, и это дает нам основание для приведенного выше умозаключения.
Его волновали и многие другие вопросы, не менее занимательные. Например: когда черепаха втягивает голову под свой панцирь, ее позвоночник изгибается или сокращается? Некоторое время этот вопрос волновал ученого даже более, чем работа над атомной бомбой. И только усилия ответственных лиц из правительства США заставили его вернуться к атомной тематике.
Вот какую речь произнес Феликс Хонникер при вручении ему Нобелевской премии по физике: «Леди и джентльмены! Я стою тут, перед вами, потому что всю жизнь я озирался по сторонам, как восьмилетний мальчишка весенним днем по дороге в школу. Я могу остановиться перед чем угодно, посмотреть, подумать, а иногда чему-то научиться. Я очень счастливый человек. Благодарю Вас». Это все.
В тот день, когда взорвалась атомная бомба, некий коллега сказал Хонникеру: «Сегодня наука познала грех». На что Хонникер ответил ему вопросом: «Что такое грех?». Ничего не напоминает?
А, может быть, так и было задумано? Чтобы гибель пришла к человечеству от рук человека, который вовсе этого и не желал? Как бы случайно. Само собой.
От чего вообще может прийти всеобъемлющий конец? Только от наших собственных усилий, приложенных как будто в другом, хорошем и полезном, направлении.
А, может быть, эта книга о боконизме? Об этом универсальном и всеохватывающем ответвлении христианства?
Вот вам для начала один из многочисленных бокононовских стишков (он их называет «калипсо»):
«Настанет день, настанет час,
Придет земле конец,
И нам придется все вернуть,
Что дал нам в долг творец.
Но если мы, его кляня, подымем шум и вой,
Он только усмехнется, качая головой».
Боконон – это пожилой умудренный негр, промыслом Божиим претерпевший в жизни много неожиданностей, переживший несколько крутых поворотов судьбы, приведших его в конечном счете в обетованную страну Сан-Лоренцо, самую бесполезную и бессмысленную на всем белом свете, где он, осознав, наконец, собственное предназначение, стал самодеятельным философом и основоположником новой христианской религии. Ибо другого способа как-то скрасить унылую и нищую жизнь аборигенов не существовало.
Пожилым и тем более умудренным он стал не сразу, а безропотно испытав и перенеся, подобно известному ветхозаветному персонажу, положенное количество при-, и злоключений.
Биографии и учению Боконона посвящено немало страниц этой книжки. Читается все это с каким-то «умственным» удовольствием. Ощущения сравнимы с ощущениями от приятного почесывания чувствительных участков тела чьей-то нежной рукой. Наверно, это не совсем то, о чем вы сейчас подумали, но исправлять не хочется.
После изобретения льда-9, чудесного вещества, способного вызвать при соприкосновении с водой мгновенную кристаллизацию последней (люди, состоящие, как известно, на 80% из воды, превращаются при этом в ледяные статуи, море превращается в бескрайний каток, благорастворенная влага небесная, в виде кристаллов различной величины, валится на землю, и т.д.; наступает полный… катаклизм), Феликс Хонникер, выполнив задачу, непонятно кем поставленную, почти сразу умер.
Своим детям (девушка Анджела, крупная, нескладная и некрасивая; инфантильный подросток Фрэнк, частично унаследовавший способности своего отца, но не сумевший их правильно использовать, или наоборот – сумевший; лилипут Ньют четырех с небольшим футов роста, наиболее разумный и адекватный из всей троицы, но не без своих лилипутских слабостей) он оставил небольшое количество синтезированных только ему одному известным способом волшебных кристаллов. Дети разделили наследство на три равные части и хранили их в герметически закрытых маленьких термосах.
Как же дети распорядились папиным наследством? Каждый по-своему, а, в сущности, все одинаково: Анджела с помощью магических кристаллов вышла замуж за красивого и любвеобильного мужика, бывшего папиного соратника, ученого с практическим складом ума, быстро сообразившего, как можно монетизировать это сокровище, вступив в соглашение с правительством США (какое правительство откажется от этой ампулы, зашитой в воротник человечества?); Фрэнк поделился льдом с дедушкой Мигелем «Папой» Монзано, президентом удивительной республики Сан-Лоренцо, и стал при нем генерал-майором, министром науки и прогресса, заместителем по всем вопросам и женихом приемной дочери президента, очень красивой девушки, Моны Эймонс Монзано (кожа у нее была шоколадная, волосы – золотой лен); малютка Ньют подманил с помощью льда балерину-лилипутку Зику, подданную иного государства, выступавшую в составе балетной труппы с представлениями в городе Индианаполисе: благодаря льду (бывает и такое) меж ними разгорелась любовь, но Зика оказалась большой патриоткой и, став обладательницей кристаллика, укрылась в посольстве своего государства.
Кристаллы льда-9 помаленьку расползались в разные стороны и соединение одного из них с водой стало лишь вопросом времени.
Так оно и произошло. Порвалось там, где тонко: старичок «Папа» Монзано, не выдержав мучивших его болей (наркотические средства, которыми его пользовал личный врач, эсэсовец со стажем доктор Шлихтер фон Кенигсвальд, занимавшийся в далеком прошлом научными исследованиями в концентрационном лагере Освенцим, перестали действовать), лизнул кристаллик льда-9 и окоченел. Место президента республики стало вакантным.
Кто встал на освободившееся место, каким образом обледеневший труп «Папы» оказался в море, что из этого вышло, и чем все закончилось, и даже, о чем на самом деле эта книга – на все эти вопросы нетрудно найти ответы, достаточно лишь взять в руки книгу.
Цитата из книги Боконона, исключительно для возбуждения вящего читательского интереса, безо всякой связи с изложенным выше: «Берегись человека, который упорно трудится, чтобы получить знания, а получив их, обнаруживает, что не стал ничуть умнее. И он начинает смертельно ненавидеть тех людей, которые так же невежественны как он, но никакого труда к этому не приложили».
Не знаю, удалось ли мне вас заинтересовать. Сам-то я прочел с интересом.