Казалось бы, мы узнали о диагнозе нашего мальчишки. Что еще нужно? Добились того, к чему стремились. Но, как вы понимаете, знать название диагноза — это не совсем осознание и принятие ситуации.
Пройдя не самый короткий путь до понимания диагноза, я столько перечитала литературы, столько болезней и их описаний. И почему-то мой мозг мне выдвинул примером эпилепсию. Один из вариантов лечения эпилепсии — это усиленная учеба, которая помогает держать мозг в тонусе и не сбиваться на вспышки и потерю контроля. Причем, во многих изданиях пишут, что лучше это работает, когда человек изучает математику, физику, химию- точные науки и шахматы.
И я схватилась за эту идею, как за соломинку спасения. С большим трудом убедила мужа в этом.
С заключением из генетического центра приехали к врачу психиатру, встали на учет (генетические заболевания контролируются психиатрами), объяснили свою идею с учебой и попросили направление на индивидуальное обучение.
Для тех, кто не в теме про разные виды обучения, объясню- если необходимо отойти от обычного сценария обучения, самостоятельно, просто придя в школу, вы не решите этого вопроса. На все нужно объяснение и специальные направления от управления образования и психиатра.
А во мне амбиции кипят! Мы со всем справимся, будем усиленно учится и выправим ситуацию. Самое главное, думала я, индивидуальный подход.
Пришла с рекомендацией от психиатра в школу, к директору. В этой школе учились старшие дети. Мнение о нашей семье у школы и педагогического состава было сформировано. И мнение было хорошим. Старший сын, Матвей, к тому моменту уже закончил школу. В аттестате только четыре «4», по остальным предметам отличник. Дочь продолжала тогда учебу и тоже все отлично. Дети активно участвовали в школьной и общественной жизни. Таким образом, причин отказать нам, у директора не было и нам с радостью пошли навстречу.
Назначили педагога, определили время и место обучения и наше испытание началось.
Речь Тимохи, к тому моменту, немного стала лучше, но не соответствовала возрасту. Признаться, сын и сейчас не все слова может выговорить. Однако, я была настроена по-боевому. Мужу пришлось соглашаться со мной.
Я срывалась с работы, везла сына на занятия, ждала его в коридорах школы. Каждый день.
И каждый день учительница выходила из класса, качала головой и жаловалась, что не слушает объяснения, что закрывает книги, что ломает карандаши, когда злится.
Домой мы приходили и снова учились, и учились, и учились. Одно и тоже, по кругу. И каждый новый день был как с чистого листа. Сын не помнил ничего. Памяти как будто вообще не было.
Я срывалась, злилась, наказывала ребенка. Потом рыдала от бессилия.
Совсем недавно я читала о том, что происходит с человеком, если идет непринятие какого-то факта. В первую очередь возникает защитная реакция в виде ругани. И это нередко. Мы не можем представить, что с близким человеком происходят серьезные изменения. И ругань в адрес близкого — это проявление подсознательной надежды на чудесное выздоровление. Вот мол, поругаюсь, он встряхнется, очнется и будет прежним, здоровым и родным.
Однако во многих случаях, прежнего не будет.
Так прошло мучительных полгода. И слава небесам закончилось. Встряской для меня, но спокойствием для Тимофея. В те полгода сын был очень нервным и дерганным. Выход негативных эмоций он находил в порче вещей. Резал ножницами все, что под руку попадало: носки, рубашки, шорты, футболки, одеяла, подушки. Порезан был даже диван. Но вещи ерунда. Он стал срывать себе ногтевые пластины, вырезать волосы. Ребенок страдал и виной всему была я, родная мама.
Однажды на уроке Тимоша ударил учительницу. Та побежала к директору. А дальше были вызваны мы на встречу. Нет, скандала не было, мы были в хороших отношения со школой. Просто тогда вдруг, у меня открылись глаза на ситуацию. Именно тогда, для меня началось принятие. Я пишу эти строки только о себе, потому что, как мне кажется, муж раньше меня принял ситуацию и понимал, что моя идея про учебу не очень хороша.
Я вдруг поняла, что из Тимохи не будет великого ученого, что стать обычным, полностью здоровым ребенком ему невозможно, что нельзя прыгнуть выше головы, что у каждого своя роль и свой путь.
И теперь мы идем этим путем, своим. Прошли педагогическую комиссию. Получили направление в коррекционный класс. Познакомили с нашим классным учителем. И вот уже 8 класс. Еще год в школе, а значит надо понять какой наш путь дальше.