Жизнь Владимира протекала тихо и безмятежно до тех пор, пока в село на жительство не приехал Сергей, друг детства и молодой пенсионер, отслуживший двадцать лет в армии прапорщиком. Поселился он с семьей в родительском доме, добротном бревенчатом пятистенке, стоящем по соседству. Жена Марина устроилась работать в школу, а его самого, как человека военного и обстоятельного, выбрали земляки председателем сельского совета. Поначалу Владимир был рад такому соседству. Жена его Алена, сразу нашла общий язык с Мариной, делясь хозяйственными премудростями и женскими секретами. А мужчины, как когда-то в далеком детстве, когда позволяло время, выбирались на рыбалку. В отличие от Сергея, Владимир всю жизнь прожил в родном селе, лишь однажды отлучавшись на два года в армию. Работая водителем, считал он себя человеком спокойным и независтливым, все его в жизни устраивало, и казалось было давно определено. – Но однажды, он подвозил Галю Беляеву, продавщицу из продуктового. Галина была одной из тех женщин в селе, которые всё про всех знают. – Ну и как тебе сосед, - ладите? – поинтересовалась она. – А что мне с ним делить, мы с Серегой с детства дружим, - ответил Владимир. – И с Аленкой твоей, он тоже перед армией славно дружил, - хихикнула Галина и перевела разговор на другую тему. Этот ехидный смешок был Владимиру неприятен, но вида он не подал. Да и как можно обращать внимание на бабские колкости, если он с Аленой прожил около двадцати лет, и она ни разу не дала повода усомниться в своей верности. А про ее дружбу с Сергеем, он вот только сейчас от Галины узнал. Но горький осадок от услышанного в душе остался. – А ведь я на полгода вперед Сергея в армию ушел, - вспоминал он. – И что было за эти полгода в отношениях Алены и Сергея, ему было неизвестно. – Но если бы между ними было что-то серьезное, то ему давно об этом уже все бы рассказали. – Да и мало ли кто с кем дружит в юности. – Вот он, тоже перед армией с Галиной гулял, правда все это было несерьезно. А когда уже отслужил и вернулся в село, вот тогда и влюбился в свою Алену. А раньше и не замечал ее вовсе, даже когда в школе вместе учились. – Так думал Владимир, - но сомнение посеянное Галиной, закралось в душу не давая покоя. – Неужели и вправду между Аленой и Сергеем что-то было? - думал он. Эта мысль занозой застряла в его голове. И спустя несколько дней, устав от сомнений, вечером, когда уже легли спать, он спросил у Алены. – Говорят, что у тебя с Сергеем в молодости любовь была? – Глупости говорят, ничего не было, спи давай. – Так уж и ничего, - не унимался Владимир. – Ну проводил пару раз и всего-то, а ты бы поменьше всяких сплетен слушал, - ответила Алена и замолчала, давая понять что разговор окончен. И вскоре она уснула. А Владимир не мог уснуть, в его сознании пульсировала мысль. – А ведь было, было, не зря Галина ему говорила. И его воображение стало рисовать яркие картины интимных подробностей Алены и Сергея, от которых даже в жар бросило. А рядом лежала, безмятежно посапывая во сне та, которую он так любил, и которой верил все эти годы. И пожалуй впервые за все прожитое время, на него нахлынула волна неприязни к жене. Ему хотелось разбудить ее, и заставить рассказать все до мельчайших подробностей, об ее отношениях с Сергеем. Но он пересилил себя, встал, и взяв подушку, ушел в другую комнату спать на диван. – А Сергей-то, - и опять его накрыла волна неприязни, на сей раз уже к другу детства. Но разумом он понимал всю беспочвенность, и глупость своих подозрений. И даже удивлялся тому, что его смогло охватить это безудержное, лишающее покоя чувство ревности. Но вопреки разумным доводам, он ничего не мог с собой поделать, так и лежал, терзаясь сомнениями, глядя в ночную темноту. Уснул он, только когда уже светать стало. А утром, Алена увидя что муж спить в другой комнате сказала – Ну и дурак же ты Володя! Прошло еще несколько дней, и терзания Владимира стали угасать. С Аленой, он больше на эту тему не говорил. Шло время и казалось, что все было в их отношениях как и прежде. Но в глубинах его души, поселилось и жило чувство ревности. Иногда, оно вырывалось наружу терзая Владимира, и тогда, он становился раздражительным и колючим. Но вскоре успокаивался, и все продолжалось как прежде. Встречаясь с Сергеем, он тоже не выказывал возникшую к нему неприязнь. Внешне в их отношениях, по-прежнему все было ровно. Но теперь, все что было связано с ним, вызывало у Владимира раздражение. И его должность председателя, и военная пенсия, и то, что в жизни у него все складывается хорошо. Это чувство неприязни у Владимира не проходило со временем, а наоборот, все более накапливалось, назревало как нарыв. И вся эта накопившаяся дрянь из ревности и зависти, искала выхода и готова была вырваться наружу в любой момент, обрушившись на ничего не подозревающего Сергея. И такой случай вскоре представился. - На дворе стоял конец ноября, земля укрылась снегом, а заливы водохранилища затянуло льдом. Наступило время зимней рыбалки. На предстоящих выходных, собрались Владимир с Сергеем на Домашний. - Так назывался один из заливов, в десятке километров от села. Там, всегда хорошо клевал на мормышку окунь в это время года. Выехали на снегоходе еще затемно, а когда рассвело, были уже на месте. Залив протяженностью в несколько сотен метров, был почти полностью затянут льдом. А далее, простиралась открытая вода, от которой поднимался студеный пар. Остановились у зимовья, небольшого бревенчатого домика с печкой буржуйкой, столом и нарами. Стояло это зимовье здесь с незапамятных времен, и служило рыбакам отличным пристанищем. Было оно не занятым, рядом лежало несколько сухих сосновых чурок, заготовленных кем-то из рыбаков еще летом. Разместив в зимовье свой нехитрый рыбацкий скарб и наколов дров, спустились они с крутого берега на лед. Ветер сдувал снег со льда к берегам, и поэтому поверхность залива была чистой и гладкой. А лед был тонким и прозрачным, и сквозь него были видны зеленые водоросли, пни и коряги устилающие дно. Это уже потом, ближе к новому году, когда водохранилище все покроется льдом, он станет толстым, и ничего не будет видно. Сергей с детства любил подводный мир и сейчас, идя по льду, ему казалось, что он не идет, а парит над водой. Иногда под ногами лед трещал и громко щелкал, расчерчивая поверхность белыми полосами трещин. Но это не пугало его, так как он знал, что осенний лед надежный. – Трещу, но не пущу, - эту поговорку Сергей знал с детства. Пробурив лунку убедился, что толщина льда не более пяти сантиметров, но этого было вполне достаточно чтобы он держал вес человека. Опустив мормышку в лунку, Сергей замер в ожидании поклевки.
Владимир находился неподалеку, и тоже приступил к рыбалке. А вскоре Сергей почувствовал легкое содрогание. И вот уже на льду затрепетал зеленовато-желтый, с черными поперечными полосами на боках, первый пойманный окунь. А потом еще и еще. У Владимира тоже клевало, и время потекло незаметно. День пролетел быстро, близился вечер и клевать стало реже. Владимир, собрав пойманную рыбу, пошел к зимовью. А Сергей задержался, решив пробурить еще одну лунку, поближе к открытой воде. Но едва он сделал несколько шагов, как лед под ним затрещал и стал оседать. Сергей рванулся назад, но было уже поздно. Погрузившись в воду, он удерживался на широко расставленных руках, за кромку образовавшийся полыньи. Произошло все так быстро, что он даже испугаться не успел. Владимир уже скрылся за прибрежными деревьями, и его не было видно. Сергей что есть силы закричал – Володя! - но тот его не услышал, поднявшийся ветерок уносил звуки в противоположную сторону. Ватные штаны и пуховик быстро намокали, а валенки пудовыми гирями тянули ко дну. Помощи ждать было неоткуда, и выбираться из полыньи предстояло надеясь только на свои силы. И Сергей начал бороться за жизнь. Уперевшись в ледяную кромку руками, он подтянулся и попытался вытащить ногу на лед. Но эта попытка не увенчалась успехом, слишком тяжела была намокшая одежда. Сергей сделал еще одну попытку, потом еще, но все было тщетно. Сил оставалось все меньше и меньше, а одежда намокала, становясь все тяжелее и тяжелее. И тогда он стал болтать ногами, пытаясь освободиться от валенок, и это ему удалось. Собравшись с силами, опять сделал попытку. Подтянувшись, навалился грудью на ледяную кромку, и на этот раз, ему удалось вытащить ногу из воды на лед. Передохнув, вытащил вторую, и перевернувшись несколько раз с живота на спину, откатился от полыньи и замер, тяжело дыша от изнеможения. Холод сковал тело, но Сергей собрав волю и оставшиеся силы, поднялся и пошел к зимовью. - А Владимир, все это время стоял на берегу, укрываясь за деревьями и наблюдал за ним. Он все же услышал крик Сергея, и обернувшись увидел его барахтающемся в полынье. Но вместо того чтобы броситься на помощь, он стоял и смотрел. Какая-то неведомая сила удерживала его. А картина беспомощного друга, отчаянно борющегося за жизнь, вызывала в душе злорадное удовольствие. – Так тебе и надо! – Это тебе не в сельсовете сидеть! - Не тушенку с армейского склада тырить! - Не на чужих жен пялиться! – Правильный ты наш! – торжествовал Владимир. В этот момент, в его душе прорвался давно зреющий нарыв неприязни. И вся скопившаяся дрянь вырвалась наружу. - Владимир стоял злорадствуя и ему было хорошо. А когда Сергей выбрался из полыньи, он усмехнувшись, произнес вслух – Повезло тебе сученок, - и пошел к зимовью. Вскоре подошел и Сергей, весь мокрый и посиневший от холода. Все тело его сотрясала крупная дрожь, дыхание было прерывистым, а осипшим голосом, он протяжно выговаривал только одну букву - у-у-у. Владимир увидев Сергея засуетился, захлопотал, помогая ему снять мокрую одежду. Снял с себя пуховик, набросив его на плечи друга. Быстро растопил печь. Отжал и развесил для просушки одежду. Затем достал припасенную на вечер бутылку, из которой Сергей отпил несколько глотков. Вскоре в зимовье стало тепло, Сергей сидя у печи согревался. Он глядел на суету Владимира и думал – Как хорошо, что у него есть настоящий друг. И зябкая дрожь в теле постепенно проходила, а на душе его становилось тепло и уютно.