На следующий день Милана первая нарушила затянувшееся молчание после размолвки влюбленных. Вернувшись с работы, девушка кинулась к Максиму. Ей настолько не терпелось поделиться с женихом новостями, что она забыла о конфликте.
— Я сейчас, только что, была на вокзале. Знаешь, кого я там встретила?
— А зачем ты была на вокзале-то? — с интересом спросил Максим.
— Не важно, билеты покупала. Так вот я там видела твою эту... Ирину Владимировну.
— Какие билеты? Куда? — Молодого человека больше интересовало другое, какие планы были сейчас у Миланы.
— Не важно, Макс. Она там тусовалась среди бомжей. Как я тебе и говорила, она обычная побирушка.
— Мила, куда ты собиралась ехать?
— Макс, мы с тобой поссорились, и я решила тебя проучить и съездить к маме на два дня, — снимая куртку, ответила девушка. — Но я тебе не об этом сейчас пытаюсь сказать. Был у нее долг, не было, я не знаю. Но в любом случае, эти деньги она пропьет со своими этими... бомжами-друзьями.
— Как ты не понимаешь, что наши деньги, они всё равно не пропали даром. Мы купили у неё лишний месяц проживания здесь. — Заметив недопонимание со стороны Миланы, Максим продолжил: — Хорошо, ладно, если тебе станет легче, я схожу в контору и узнаю, что там с долгом за квартиру.
— Так вот с этого и надо было начинать.
— Да меня просто пугает твоя настойчивость в этом вопросе. Но ладно, я был неправ и я поторопился, я не проверил сумму и наличие долга, но я привык доверять людям. Видимо, зря, — признал молодой человек.
— Я рада, что ты признаешь свою ошибку. — Милана впервые за последние сутки улыбнулась.
— Но я и тебя имею в виду. Мне не верится, что ты из-за этой мелочи, из-за этого всего, могла поехать на вокзал за билетами.
— Знаешь что?.. — Девушка села рядом с любимым человеком. — А вот не удастся тебе со мной поссориться второй раз. Понял? — Удовлетворенная ответом, она поцеловала возлюбленного.
Для Максима этот мир был долгожданным. Надоело мусолить одно и то же, доказывать свою правоту. И было неприятно то, что в споре за Ирину Владимировну за Миланой осталось крайнее слово, но молодой человек подумал, это вовсе неплохое качество — желание быть правым. И влюбленные закрыли тему квартирной хозяйки.
***
Прошло несколько дней. Молодые люди забыли о своем недавнем конфликте. Но однажды, вернувшись с работы домой, Максим и Милана увидели перед дверью квартиры Ирину Владимировну в компании сотрудника полиции.
— Здравствуйте, старший лейтенант Солдатов. Вам знакома эта женщина? — спросил полицейский, думая, что молодая пара живет где-то здесь.
— Да, это Гусева Ирина Владимировна, — неуверенно ответила Милана. Визит офицера полиции внес определенную сумятицу.
— Постойте, а что случилось? Почему вы в коридоре и не проходите? — поинтересовался Максим.
— Гусева задержана на вокзале. Она проживала там, бомжевала, — пояснил Солдатов.
— Ну что вы такое говорите? Всё не так, — возмутилась хозяйка квартиры. — Я же вам объясняла.
— Так или не так, разберёмся, — ответил полицейский. — Но факт в том, что вы проживаете несколько дней уже на вокзале, при этом имея постоянную регистрацию по этому адресу. Если у вас есть где жить, почему вы ночуете на вокзале? Вас что, из дома выгнали или не пускают?
— Да что за глупости?! Ну, я же вам говорила, что я ехала на дачу к сыну, а меня обокрали, украли сумку, а там деньги, телефон, ключи и билеты. Ну, я хотела попросить женщину, которая следит, как люди через турникет проходят на платформу с билетами, а она меня не пустила.
— Стало быть, ключей у вас нет. Давайте вызовем слесаря, взломаем дверь, составим акт, — предложил полицейский.
— Зачем взламывать? У нас есть ключи, — сказал Максим.
— Постойте, а вы кто? И кем Гусевой вообще приходитесь? — последовал вопрос.
— Ирина Владимировна моя тетя, двоюродная. Я могу даже вам паспорт показать. Правда, там никак наше родство не указано, но, если надо, я покажу.
Что-то подсказало Максиму заступиться за пожилую женщину, и та подхватила его идею:
— Да, да, я тетя.
— Ирина Владимировна сама дала нам ключ и разрешила здесь пожить, пока она будет на даче, — добавил Руденский.
— Это точно так, — вновь подтвердила слова Максима Ирина Владимировна.
— Ну, если так, — лейтенант задумался, — забирайте тогда свою тетю и идите домой. И на будущее — повнимательнее смотрите за ней. Не дело пожилому человеку по вокзалам шататься.
— Будет сделано. Спасибо, — ответил Максим.
— Да. До скорых встреч, — почему-то ответил Солдатов. Что он имел в виду, было пока неизвестно. Возможно, он до конца не поверил в сочинение граждан.
В этот момент Максима раздирали противоречивые чувства. Он понимал, что Милана была права, и, судя по всему, хозяйка обманула их, чтобы выманить деньги.
С одной стороны, парню не хотелось тогда выручать Ирину Владимировну, а с другой, он никак не мог поверить в то, что эта женщина способна на подлость. Она была достаточно образованна и миловидна. Хотелось побыстрее уже во всем разобраться и поставить точку.
***
Ирина Владимировна не знала, как благодарить ребят за помощь. Женщина чувствовала себя очень неловко, но не могла сразу уйти, опасаясь снова встретиться с Солдатовым.
Максим предложил всем выпить чаю, на что Милана демонстративно удалилась в комнату, отказавшись от компании Ирины Владимировны. Но хозяйка квартиры, в свою очередь, отмахнулась от угощения и попросила разрешить ей просто постоять полчаса в коридоре. Максиму это показалось неудобным, но переубедить Гусеву он так и не сумел.
— Ну, раз не хотите проходить, то я здесь с вами постою, — улыбнувшись, ответил он.
— Да не стоит. Вон Милана обиделась. Идите к ней. А время придёт, и я уйду, — ответила Ирина Владимировна.
— И куда пойдёте-то? Опять на вокзал?
— Ну, почему на вокзал? Я поеду на дачу к сыну. Он потерял меня, наверное, волнуется. А на даче мы живём на свежем воздухе. Врачи велели для здоровья. Болезнь вот так подкосила, сердца шалит и головные боли... А ему всего двадцать четыре года, моему Алешеньке-то. Он моложе вас, Максимка.
Казалось еще чуть-чуть и женщина заплачет. Что она скрывала и зачем, Максиму было непонятно. Или в этот раз говорила правду?
— Ну, это, конечно, неприятно, но... молодой же человек, значит, организм справится, — поддержал хозяйку квартиры Руденский.
— Дай то Бог, я только об этом его и молю.
— Деньги-то у вас вместе с сумкой украли?
— Это вы про долг? Ой, да не волнуйтесь, не волнуйтесь. Я погасила. Вот как от вас ушла, сразу заплатила. Спасибо, помогли. А сюда я приехала полтора дня тому назад. За пенсией. Но, видно, меня выследили.
— Да я не про задолженность спрашиваю. Раз у вас денег-то нет, как до дома-то будете добираться? Далеко вообще ваша дача? — заботливо поинтересовался Максим.
— Да, километров семьдесят с лишним. Но ничего, ничего, я что-нибудь придумаю. Не стоит беспокоиться. — Ирина Владимировна махнула рукой.
— А по какой дороге?
— По Киевской, посёлок Знаменка. А что?
— Ну, и сколько билеты на электричку стоят?
— А, проверяете, не врёт ли бабка? — Ирина Владимировна усмехнулась. — Не вру. На этот раз можете не сомневаться. Бомжевать не буду.
— Вот это хорошо. Я просто денег вам хочу дать на электричку. Я понимаю, что больше, чем на билет, вы не возьмёте. И поэтому и спрашиваю.
— Да я и на билет не возьму. Не стоит беспокоиться.
— А вот чтобы нас больше не беспокоить, возьмите деньги. Триста рублей хватит?
— Ой, да что вы, с ума сошли? Много. — Тем не менее Максим вручил женщине эти деньги, на что та его поблагодарила: — Спасибо. Правда, мне неудобно.
— Нечего стыдиться. Такое с каждым может случиться человеком.
— Спасибо. Я верну вам, Максимочка.
— Да вы мне на «ты» говорите. Я же, как-никак, вам в племянники затесался, — с шуткой напомнил Максим.
— До свидания.
— Всего вам доброго, Ирина Владимировна.
В этот момент Максим испытал облегчение, почувствовал, что точка в этой всей истории наконец-то поставлена. Он не то чтобы радовался тому, что одна проблема решилась, и они избавились от непутевой хозяйки. Нет. Он тогда испытал искреннее удовлетворение от того, что хорошо не ему, а какому-то другому, чужому, пусть даже совершенно незнакомому ему человеку.