Мы неоднократно говорили, что любое новое оружие, система вооружения, боевой корабль требует к себе внимания и на этапе проектирования, создания, и на этапах испытания, ввода в строй, и боевого применения. С подводными лодками такие ситуации не исключение - освоение каждого нового образца всегда было сопряжено с опасностью, особенно на первых советских проектах. На примерах ввода в строй и эксплуатации подводных лодок I серии типа "Декабрист" это было видно особенно четко (и мы об этом не раз вспоминали). Но происшествия и аварии сопровождали не только "декабристы", подводным лодкам II серии тоже "досталось". К счастью ни одной из них не довелось погибнуть в мирное время по техническим причинам, но жертв в экипажах избежать не удалось.
Подводные лодки типа «Л» II-й серии, постройки Балтийского судостроительного завода, явились достойным продолжением идей и традиций, заложенных первым отечественным подводным минным заградителем «Краб». Сразу отмечу, выше сказанное не говорит о том, что они строились по проекту "Краба", а отмечаются их расширенные возможности по применению как торпедного, так и минного вооружения. Приходится признавать, что в конструкции лодок типа "Л" советские инженеры могли использовать только опыт постройки подводных лодок I серии типа "Декабрист", да некоторые решения, реализованные на трофейной "L-55". Плюс конечно опыт постройки и эксплуатации "барсов" и "АГ", которые еще имелись в составе флотов. По аналогии с «Декабристами» (типа «Д», I серии), имя головной подводной лодки в соответствии с существовавшими традициями - «Ленинец», стало названием и всех подводных минзагов II серии, вступивших в строй в 1933-1935 годов. Всего было построено шесть лодок: три - на заводе № 189 "Орджоникидзе" в Ленинграде, три - на заводе " 198 "Марти" в Николаеве. Лодки получили (опять же в соответствии с традициями) "революционные" наименования: "Ленинец", "Сталинец", "Фрунзевец", "Гарибальдиец", "Чартист", "Карбонарий", так что на момент описываемых ниже событий все субмарины имели только собственные имена. Однако с 15 сентября 1934 года они получили литерно-цифровые обозначения, которые стали упоминаться гораздо чаще. Мы в нашем рассказе , чтобы избежать путаницы, название и номер подводной лодки постараемся используются вместе.
У подводников, как вспоминают эксперты, осваивавших первые минные заградители, особое беспокойство вызывала эксплуатация аккумуляторной батареи. Дело в том (по некоторым данным), что конструкция аккумуляторной ямы была скопирована с трофейной подводной лодки «L-55» английского производства, а акумуляторные ямы на «L-55» не были герметичными. Они лишь закрывались деревянными щитами с резиновым ковром. Конечно, ковер мог предупредить попадание в яму воды, но не защищал жилые помещения от проникновения в них гремучего газа и паров электролита. Правда, существенно увеличивались высота и объём жилых кают, но вентиляция аккумуляторов была только общеямовой. И вскоре после ввода в строй начались "неприятности".
Например, уже в 1934 году, 9 апреля, черноморское командование докладывало начальнику ВМС РККА: «Имел место случай пробивания искры во время зарядки батареи, что при значительном выделении водорода может повлечь за собой опасность взрыва». Были предприняты некоторые меры предосторожности, но избежать аварий не удалось, причем первая аварий произошла на балтийском "ленинце".
14 августа 1934 года на Балтике произошёл пожар 3-й группы аккумуляторной батареи в IV отсеке подводной лодки «Л-3» «Фрунзевец» (3-й дивизион бригады ПЛ Морских сил Балтийского моря, с апреля 1921 года до января 1935 года в советском ВМФ такое название носил Балтийский флот). Личному составу под руководством командира А.А. Пышнова и инженера-механика В. В. Матвеева удалось его быстро ликвидировать.
А вскоре громыхнуло и на Черном море. Ночью 28 августа 1934 года, произошёл взрыв воздушно-водородной смеси на подводной лодке «Л-4» «Гарибальдиец», под командованием капитан-лейтенанта П.И.Болтунова. Лодка находилась в море к северу от Севастополя в районе реки Бельбека. Завершив зарядку аккумуляторной батареи, «Л-4» погрузилась. Спустя два часа пребывания под водой во втором отсеке субмарины, в котором находились носовые 1-я и 2-я группы аккумуляторных батарей, прогремел взрыв, и в аккумуляторной яме начался пожар. «Л-4» немедленно всплыла и, доложив по радио о случившемся, направилась в Севастополь. Тем временем во втором отсеке лодки моряки, действуя в плотных объятиях удушающего едкого дыма, боролись с огнём, за свои жизни и жизнь своего корабля. Вместе с командиром «Л-4», который во время перехода находился на мостике, внутри отсеков борьбой за живучесть руководили его старший помощник капитан-лейтенант И.Бурмистров и командир БЧ-5 корабля Ф. Букач.
Пожар на лодке был потушен ещё до её прибытия в Севастополь. На подходе к городу к минному заградителю на торпедном катере подошёл командующий Черноморским флотом И. Кожанов. По его приказу экипаж аварийной лодки перевели на подводную лодку «Л-5», всех пострадавших отправили в госпиталь, а саму лодку отбуксировали в Южную бухту. При взрыве и пожаре на «Л-4» погибли пять подводников: С.С.Бурдаков, В.Б.Иртлич, А.П.Лыгин (ошибочно - Дыгин), Г.Г.Наврузов, С.И.Янич (их должности и звания не известны). Они были похоронены на севастопольском кладбище Коммунаров у могилы подводников ПЛ «Металлист» (8 июня 1931 года эта лодка погибла при столкновении с эсминцем «Фрунзе»), позже, в 1955 году, во время похорон моряков линкора «Новороссийск», погибших подводников этих лодок перезахоронили в одну братскую могилу (по данным К.Б.Стрельбицкого), по одной из версий - первоначальная могила сильно пострадала в годы войны.
На Балтике 5 сентября 1935 года произошёл взрыв аккумуляторных газов во втором отсеке минного заградителя «Л-2» «Сталинец» (3-й дивизион бригады ПЛ МСБМ), командир Г.А.Иванов. В момент взрыва, приведшего к человеческим жертвам, лодка находилась в подводном положении. А теперь поподробнее.
«Сталинец» вступил в строй 24 октября (по другим данным 29) 1933 года. Подводный минный заградитель являлся вторым кораблём этого типа в серии, но, тем не менее, у командования флота до сих пор не было точных данных о дальности плавания новых субмарин в подводном положении. И 4 сентября лодка покинула Кронштадт с целью определения этого параметра. Назначение плавания считалось очень важным, а потому на корабле находились командир 3-го дивизиона Г.Г.Таубе и дивизионный штурман. Кроме этого для наблюдением за состоянием экипажа в длительном подводном плавании, на борту находился помощник Флагманского врача бригады подводных лодок З.З. Хвощинский.
Операция по определению дальности подводного плавания началась в Финском заливе 5 сентября в 06:00. Завершив полную подзарядку аккумуляторной батареи, «Л-2» погрузилась на глубину 30 метров и направилась в сторону Балтийского моря, намереваясь пройти залив в подводном положении. Период светлого времени суток был выбран не случайно. Днём, периодически всплывая на перископную глубину, подводная лодка могла беспрепятственно брать пеленги на береговые ориентиры. Это позволяло с максимальной точностью определять местоположение лодки, что было очень важно для определения пройденного расстояния.
Ничто не предвещало беды. К полудню подводная лодка -подводный минный заградитель прошла меридиан Хельсинки, затем был обед. К двум часам дня кок приготовил всё необходимое для дневного чаепития. Камбуз на лодке располагался во II отсеке, здесь же - кают-компания, каюты командира, комиссара, штурмана, и другие жилые помещения. Под их палубой находилась носовая АБ, а точнее 1-я и 2-я группы аккумуляторной батареи, всего 224 элемента типа «ЛС». За чаепитием в кают-компании второго отсека собрался весь командный состава корабля: командир дивизиона подводных лодок Таубе, дивизионный и лодочный штурманы, военком «Л-2» Медведев, помощник флагманского врача, командир минного заградителя Г.А.Иванов и его помощник Аверичкин. В это время «Л-2» подходила к меридиану острова Нарген.
Командир лодки, покидая центральный пост, оставил за себя инженер-механика К.Л.Григайтиса. Любопытно, что по некоторым данным Карл Леопольдович Григайтис не входил в штатный экипаж "Сталинца", а был дивизионным инженер-механиком, прикомандированным на подводную лодку на данный поход.
Направляясь в кают-компанию, Иванов не стал закрывать переборочную дверь между вторым и третьим отсеками, и в центральном посту (ЦП), не смотря на шум вентиляторов, были хорошо слышны громкие разговоры собравшихся за чаем людей. И вдруг, во втором отсеке раздался взрыв, ворвавшаяся в центральный пост ударная волна повалила с ног всех находящихся напротив открытой двери. Во втором всё стихло, погас свет, а через открытую дверь в третий отсек повалили густые клубы чёрного дыма. Спустя мгновение сквозь них в центральный пост (ЦП) из второго вбежали обожжённые кок и ещё один подводник.
В этой ситуации, ничего не зная о судьбе командира, руководство борьбой за живучесть и командование ПЛ взял на себя К.Л.Григайтис. Он приказал немедленно задраить переборочную дверь во II отсек и всплыть на поверхность. После всплытия Григайтис, развернул лодку, взял курс на остров Гогланд, приказал радисту немедленно связаться с Кронштадтом и дал команду провентилировать все отсеки, кроме второго.
В источниках нет данных о том, что происходило на ПМЗ «Л-2» «Сталинец» во втором отсеке сразу после взрыва. Известно только, что, всплыв на поверхность, в ЦП затем дважды открывали носовую переборочную дверь. В книге С.А.Лисина отмечено: "Неизвестно, делалось это по просьбе находящихся во II отсеке или из желания узнать их судьбу и обстановку за переборкой". Однако в интернете можно найти воспоминания самого К.Л.Григайтиса, который очень подробно описывает события, и согласно них именно он дважды намеренно открывал дверь во второй отсек, чтобы дать возможность выжившим покинуть его.
Григайтис вспоминает: "Я скомандовал: «По местам стоять!». Одновременно захлопнул дверь во 2-й отсек, чтобы прекратить поступление в центральный пост едкого дыма и горячих газов, открыл дверь в 4-й отсек, где на койках разместились раненые. Затем я снова открыл дверь во 2-й отсек и подал команду «Всем выходить из отсека!». Через открытую дверь в ЦП и 4-й отсек снова хлынули дым и газ. Раненые в 4-й отсеке начали кричать: «Задыхаемся, закройте дверь во 2-й отсек!». Я приказал прекратить крики. Из горящего отсека вышли командир лодки, его помощник и минер... . Все были ранены. После их выхода я снова быстро закрыл дверь. Командира лодки при взрыве ударило головой о шпангоут, в результате он получил тяжелое ранение. Его перевязали и уложили в рубке. Остальных раненых уложили на койки в 4-м отсеке. Лодка продолжала следовать на 30-метровой глубине прежним курсом на запад. Так как большая часть командного состава все еще находилась в горящем отсеке, я стал принимать меры к спасению людей. Приготовили мощную переносную лампу, которой пытались осветить 2-й отсек, когда я снова открыл дверь. В дыму ничего не было видно, но на свет из аварийного отсека вышли раненые комиссар лодки Медведев, дивизионный штурман и двое краснофлотцев.... Никаких признаков жизни во 2-м отсеке не было, и я снова задраил дверь на рукоятку. Убедившись, что из горящего отсека удалось вызволить большую часть находившихся там людей, я принял решение немедленно всплывать. Для этого подал команду в 5-й отсек. «Перейти с электродвигателей экономического хода на главные!». Это обеспечивало быстрое всплытие на перископную глубину для осмотра горизонта во избежание тарана какого-либо судна.
Итак, при первом открытии дверей из второго вышли минёр, помощник командира Аверичкин и сам командир подводной лодки Г.А.Иванов, он получил ранение головы. Во второй раз из аварийного отсека вынесли штурмана лодки Мельникова, у него были сломаны ноги, а так же вышли военком Медведев, дивизионный штурман и ещё два подводника. Невольно возникает вопрос - почему они не покинули отсек сразу вместе с командиром.
Интересно, что по словам Григайтиса, штурмана Мельникова удалось вынести из второго отсека уже после всплытия лодки и вентиляции второго отсека.
Связавшись с первым отсеком и узнав, что туда из второго не выходил никто, выяснилось, что остаётся неизвестной судьба ещё четырёх человек. Но дверь во второй отсек больше не открывали и отсек не осматривали. Продолжавшийся в нём пожар погас сам после выгорания кислорода.
Радист «Сталинца», связавшись с базой, сообщил о происшествии, о наличии на борту раненых, указал координаты примерных местонахождения лодки и её нового курса. Точные данные об этом выдать было сложно, потому как все карты находились в штурманской рубке во II отсеке и были утрачены. В этой ситуации надо отдать должное действиям Григайтиса, который смог не только сохранить хладнокровие, но и определенную твердость, особенно когда командир подводной лодки, придя в сознание пробовал отдать ряд распоряжений.
Как вспоминает Гргайтис: "...раненый командир Г.А.Иванов, очнувшись из полузабытья, приказал радисту передать в адрес штаба флота условный сигнал «Кашалот». Радист доложил мне, что сигнал передан и принят адресатом, но без координат лодки. Раненый командир, не имея возможности оценить обстановку, приказал трюмному затопить аварийный отсек, о чем последний доложил мне. Я приостановил выполнение этого приказания, объяснил командиру, что в данной ситуации это лишь усугубит аварию, с чем он согласился. Затем, видя, что раненый командир теряет сознание и не в состоянии командовать кораблем, принял командование лодкой и объявил об этом команде, информировал ее о нашем положении, о том, что у нас на борту шесть раненых и неизвестна судьба четырех человек, оставшихся в аварийном отсеке.
В ответ на помощь экипажу «Л-2» выслали два гидросамолёта ТБ-1 (командиры А.М. Вирак и А.А. Полозков). Экипаж Полозкова уже ночью нашёл лодку, также не без инициативы со стороны Григайтиса, который позаботился о подготовке прожектора, который установили на рубке и использовали для привлечения внимания летчиков, сел на воду и, подрулив к остановившейся подводной лодке забрал с неё шестерых раненых. Командир подводного минного заградителя Г.А.Иванов, несмотря на ранение головы и то, что ПЛ продолжал управлять Григайтис, остался на корабле.
Помимо самолётов к лодке был направлен эсминец. Он встретил «Л-2» на подходах к острову Гогланд. На эсминце находились командир бригады ПЛ К. И. Самборский и флагманский штурман, которые взяли на себя дальнейшее командование субмариной.
Утром 7 сентября «Сталинец» прибыл в Кронштадт. Здесь, после вскрытия II отсека в нём были обнаружены четверо погибших подводников: командир дивизиона ПЛ Г. Г. Таубе, врач З.З.Хвощинский и прикомандированные на этот поход к экипажу слушатели Учебного отряда подводного плавания (УОПП) В. М. Блинов и В. А. Недялко. Все они были похоронены с воинскими почестями в Ленинграде в Александро-Невской Лавре.
Интересно, что по некоторым данным Григайтис с помощью взятого с собой прибора Сименса определил опасную концентрацию водорода в отсеке, но комдив, опираясь на свой опыт плавания на «барсах» и «декабристах», отклонил его предложение о всплытии, которое прервало бы учебную задачу. Из-за неправильного действия системы вентиляции аккумуляторных ям, приведшего к опасной концентрации водорода, на борту лодки произошел взрыв, в результате чего 4 человека погибли.
Инженер-механик Карл Леопольдович Григайтис за мужество, проявленное в тяжёлой для корабля и экипажа ситуации, был награждён орденом Ленина. Позже он стал флагманским механиком 2-й бригады ПЛ, а затем начальником ЦНИИ военного кораблестроения.
Как отмечает С.А.Лисин: "Расследование, проводившееся командованием бригады, не смогло установить точную причину взрыва воздушно-водородной смеси во II отсеке". В тоже время ряд интернет-ресурсов отмечает, что расследование показало, что взрыв в аккумуляторном отсеке произошел от воспламенения водорода от искры, вероятно, в результате включения рубильника. Водород же проник в отсек из аккумуляторной ямы. Так что вам судить, чему верить.
Вместе с тем, целая череда взрывов в аккумуляторных отсеках, произошедших за короткий промежуток времени на новых однотипных лодках настораживала, и командование флота "задумалось". Эти происшествия говорили о неправильно избранном режиме вентиляции аккумуляторных ям и о недостатках в самой системе вентиляции этих подводных лодок. Через 2-3 часа пребывания под водой концентрация выделяющегося водорода достигала предельного уровня (4%). Образовывалась гремучая смесь, и достаточно было одной искры, чтобы вызвать взрыв. Проектантам минных заградителей пришлось немало потрудиться, внося изменения в конструкции действующих и строящихся лодок II-й серии. Аккумуляторные ямы изолировали металлическим настилом и установили в отсеках приборы дожига водорода «К-5», поддерживающих концентрацию водорода не более 2,5%, т. е. ниже уровня образования гремучей смеси. И в принципе, принятые меры достигли цели.
Все эти подводные минные заградителя участвовали в боях Великой Отечественной войны. «Л-4» закончила её, совершив семь транспортных (в Севастополь) и 16 боевых походов, за время которых она выставила 200 мин ПЛТ. «Л-3» выставила 132 мины. Долгое время её рубка стояла на территории одной из бригад ПЛ в Лиепае, а сейчас рубка «Л-3» установлена на Поклонной Горе в Москве.
Для справки: Первоначально "родная" рубка подводной лодки Л-3 была установлена у штаба бригады подплава в Лиепае. Интересно, что напротив была установлена еще одна рубка (ограждение) - Краснознаменной подводной лодки Щ-307. После развала СССР и ухода российской армии из Прибалтики рубка «Л-3» была "эвакуирована" и, как официально сообщается - "установлена у мемориала на Поклонной горе в Москве". Однако часто отмечается, что при перевозке памятника из Лиепаи часть его деталей была утрачена и потом восстановлены. По мнению многих .в том числе и читателей канала московский макет ограждения рубки Л-3, и к настоящей лодке не имеет никакого отношения. А настоящая рубка была утрачена в "лихие 90-е", и сейчас мы можем видеть только макет, созданный в те годы. Читатели как то указывали, что этот "макет создан по чертежам из "Моделиста-конструктора", есть даже некоторые ошибки, которые были в тех чертежах, например, ошибочное расположение бортовых огней". И можно вполне наглядно сравнить и обнаружить несовпадения. Как пишут читатели: "Обратите внимание на расположение фонарей бортовых огней, также обратите внимание на расположение вырезов под "иллюминаторы", ну и присмотритесь к сварным швам на оригинальном ограждении рубки и на макете. На оригинале есть сварной шов на небольшом расстоянии от земли, плюс есть сварной шов, который проходит от среднего поручня на площадке 45-мм орудия, и этот шов идёт по корпусу рубки чуть выше бортовых огней. А на макете этого нет, швы там не совпадают. Столь большое количество несовпадающих деталей позволяет уверенно утверждать, что ограждение рубки, которое стоит на Поклонной горе, не оригинал". Ниже фото оригинального ограждения из Лиепаи.
Судьба ПЛ «Л-2», которой командовал капитан-лейтенант А. П. Чебанов, оказалась трагичной. В ночь на 13 ноября лодка вышла из Кронштадта в свой первый боевой поход для постановки минных заграждений в Данцигской бухте, «Л-2» следовала в составе группы кораблей, направлявшихся на Ханко. Утром 14 ноября в районе эстонского острова Кери конвой оказался на выставленном недавно минном поле противника. Первым подорвался на мине и затонул тральщик «Вепрь». Затем, около 06:00, раздался взрыв под «Л-2». Подводная лодка последовательно подорвавшись на трёх минах, погибла со всеми находящимися на борту. Другие корабли участия в спасении оказавшихся в воде людей не принимали. На лодке погиб талантливый поэт-маринист Алексей Лебедев, он был её штурманом, в Кронштадте одна из улиц города названа в честь именно этого человека - "улица Лебедева" (иногда ее называют улицей Алексей Лебедева). Еще один "ленинец" - черноморская Л-6 "Карбонарий" - пропала без вести в апреле 1944 года, это уже другая история, но мы помним о ней.
Источники: Лисин, С.Хронология аварий и катастроф отечественных подводных лодок/С.А.Лисин. СПб.: Галея Принт, 2011.- 456 с.; Трусов, Г. Подводные лодки в русском и советском флоте/ Г.М.Трусов.- ГСИСП, Ленинград, 1957г. - 384 с.; Ковалёв, Э. Рыцари глубин:Хроника зари российского подплава /Э.А.Ковалев. - М.: «Центрполиграф», 2005.- 445 с.; Ковалёв, Э. Короли подплава в море червоных валетов: Хроника начального периода советского подводного плавания. 1918-1941 гг. /Э.А.Ковалев. - М.: «Центрполиграф», 2006. - 428 с., материалы Интернета; Платонов, А. Энциклопедия советских подводных лодок. 1941-1945/А.В.Платонов.- М.:АСТ, 2004. -592 с.; Гусев, А. Советские подводные лодки. 1922-1945. Часть 1. Большие и средние подводные лодки/ А.Н.Гусев. - СПб.: Галея-Принт.- 2004.- 124 с.; Морозов, М. Советский подводный флот 1922-1945. О подводных лодках и подводниках/ М.Э.Морозов, К.Л.Кулагин. - Спб.: Аст.- 2006. - 877 с.; Стрельбицкий, К.Б. Во имя России: Мартиролог черноморских подводников отчества (1909-1945)/К.Б.Стрельбицкий.- М.: 2003.-196 с.