Внешне «сахарный кубик» вела себя при Кесем-султан очень даже прилично. Всегда почтительно вскакивала, склоняла голову, однако было заметно — покорность эта напускная. Опять же, стоило валиде выйти за дверь, как приветливая улыбка исчезала и доброжелательная толстушка становилась злобной фурией с ртом, постоянно исторгающем гадости...
Ее длинный язык жалил сильнее яда. Пальцев на руках и ногах не хватит, скольких девушек обрызгала своей желчью и довела до слез. При этом нельзя не отрицать ее артистических способностей. Хатун умела хорошо притворяться и строить из себя невинную овечку, решившую свою жизнь посвятить благотворительности. Как ни удивительно, но окружающие и прежде всего султан верили в ее доброту. К сожалению, никто, кроме Кесем, не замечал, куда на самом деле потоком текут золотые акче. Карманы ее родственником оказались поистине бездонными. После рождения двух шехзаде этот поток увеличился в разы, аппетиты ее родни в десятки. Глупый Ибрагим, совершенно потерявший голову от роскошным форм, готов был пойти на все, лишь бы увидеть на круглом лице улыбку.
— Мой господин, — ласковым голосом начинала она, прижимаясь круглой щекой к его плечу. Едва на лице султана появлялась улыбка, как следовал увесистый список просьб. Что только в нем не значилось! Должности ее двум братьям Васаку-эфенди и Завену-эфенди, очередная корона с рубинами, последний камень значился в числе любимых у толстухи, приглянувшиеся серьги самой валиде…
— Вах, — шумел кизляр-ага, — это не женщина, это бездонная бочка! Что ест, что пьет, что золото берет! Нет в ней никакой меры!
Султан выполнял любые капризы своей ненаглядной. Дошло до того, что, желая угодить, отдал в ее пользование все доходы от провинции Дамаск. Кесем скрипела зубами, но ничего поделать не могла. Приходило терпеть лишь по одной причине: Шевекир, к имени которой прибавилось султан, служила хорошим противовесом Турхан-султан. Причем первая была настолько глупа, что не понимала, как валиде ее откровенно использует. А вторая от раздираемой сердце злости и вовсе ничего не видела. Лишь шипела и кидалась на всех, кто появлялся на ее пути. Хотя по хорошему следовало бы задуматься и упасть в ноги матери султана с просьбой о помощи. Вместе они бы справились с любой проблемой, тем, к тому же, Шевякир не являлась серьезной. Но русская наложница считала ниже своего достоинства говорить на эту тему с Кесем, вот и оказывалась постоянно в эпицентре скандалов.
Меж тем толстуха, забыв о всякой осторожности, уверенно шла вперед. Благо, что особых препятствий на пути не возникало. Она набирала силу и умудрилась стравить весь гарем. Теперь, едва она появлялась в общей комнате, все замолкали и разбегались, придумывая благовидный предлог. Заметив, что с ней стараются не общаться, «сахарный кубик» придумала историю о рабыне, имеющей связь с евнухом.
— Только вот беда, — ворковала она, — твоя верная служанка не знает, кто из них. Да и свидетелей нет, которые бы подтвердили грехопадение мерзавцев.
Стоит ли говорить, что Ибрагим закипел от злости и принялся все вокруг бить и крушить. Хорошо еще, что рядом оказался кизляр-ага, сумевший его успокоить. А там и проклятый ходжа подоспел, хоть какая-то от него польза получилась!
Узнав о случившемся во дворце, Кесем сразу сообразила: зловещая интрига прежде всего направлялась против Турхан-султан. Именно в ней «сахарный кубик» видела свою главную противницу и мечтала ее извести. Остальные матери шехзаде для нее просто не существовали. Впрочем, вполне вероятно, она о других и не знала. В отличии от Турхан молодые мамы шехзаде вели себя тихо и скромно, в покои султана не врывались, валиде свои правила не диктовали...
Когда Кесем сообщили, что Ибрагим приказал наказать весь гарем за провинность неизвестно девушки, она воскликнула:
— Какой ужас!
Богатое воображение сразу нарисовало картину, как ничего не понимающих наложниц посадили в кожаные мешки с камнями, отвезли на лодках подальше от берега и выбросили в синий Босфор. Госпожа на тот момент находилась в Эдирне и проверить информацию не могла, потому и слушала с замиранием сердца все эти страшилки. Особенно ее заинтересовала молодая, мало кому известная рабыня. Только ей удалось спастись. Вроде как ее мешок в спешке плохо завязали и она сумела выплыть. Потом бедолагу выловил капитан французского корабля и увез с собой на родину. Наложница была очень испугана, даже имя свое поменяла, лишь бы не нашли и не казнили вновь.
Этот момент Кесем показался довольно странным и она потребовала узнать настоящее имя счастливицы. Только сколько не добивалась, так и не смогла получить конкретики. Безуспешной оказалась попытка узнать имя офицера и название корабля, которым командовал. Невольно закралась мысль: был ли этот корабль? И были ли это 280 девушек?
Дабы разобраться в истории окончательно, потребовала привести рыбака. Рассказывали, что он, ничего не подозревая, опустился на дно Босфора в поисках жемчуга и увидел странные мешки. Сомнительно, конечно, что в Босфоре можно было найти раковины с жемчугом да еще на продажу. Но и его найти не удалось. Кесем склонна была верить в то, что все было придумано врагами. Султанша спешно вернулась во дворец и первым делом кинулась сверять имена девушек по журналу и в наличии. Не хватало лишь тех, кого недавно выдала замуж. Получалось, что ее версия с оговором верна. Только вот какая в этом польза толстухе?
Немного успокоившись, султанша пришла к выводу, что ноги растут вовсе не от Шевякир-султан. Придумать подобное мог только один человек. Он же при помощи верных людей донес до ушей женщины-горы информацию об измене. А кизляр-ага, который давно сидит на двух стульях, умело всем воспользовался. Опытный слуга прекрасно знал, как отвлечь султана и умело сыграл.
— Идиотка, — злобно подумалось валиде, — могла бы у меня спросить, как это сделать получше!.. Но как бы там ни было, гнусная цель достигнута. В народе с опаской смотрят на моего сына... Какой стыд! Только в страшно сне могла представить подобное. Пожалуй, мне следует быть внимательнее к этой змее и серьезно ею заняться...
Публикация по теме: Одинокая волчица, книга 2, часть 19
Подробнее по ссылке
