6.
Первые две пары были лекциями. Папа тут же подсуетился, и попросил конспект у двух девчонок, но почему-то не у мамы. Девчонок в группе было четыре. На потоке восемь. У меня на всем потоке одна. В декрете.
Папины и мамины однокурсники, конечно, проявили ко мне интерес. Я мозг сломал, объясняя, как я оказался без денег, вещей и документов, и кем я Лаврову прихожусь по родственной линии. Мальчишкам и преподам, делающим перекличку на практических занятиях (тем преподам, которые лекции читали, вообще пофиг), в принципе, хватило минимальной информации. Вписали карандашиком внизу списка, посмотрев в студень, познакомились, руку пожали, и все. А вот девочки! Которые мало того, что активные и любопытные, так еще и не дуры с точки зрения логики и техники. Поскольку каждая, оказывается, школу закончила с медалью (за редким исключением с двумя четверками), и инженерное образование получала не на халяву, а присутствуя почти на всех занятиях, лабораторных и практических, имея почти все лекции, и понимая, чему ее учат. А тут я еще, оказывается, Сашка Лавров номер два, а папа, я так понял, у девушек всегда пользовался повышенным интересом. В отличие от меня. Я вообще с девочками редко общаюсь. Я в 11 классе был, так скажем, внешне не в форме, и не представляю, какой интерес я могу у них вызывать. Не представлял. Короче, я так не привык. И никогда, как Штрилиц, не был так близок к провалу.
Но, по сравнению с тем, что меня ждало вечером, когда прадед (прадед Миша – бабушкин отец, папин дед) налил мне коньячку и рассказал, как его друг привез невесту знакомить с родителями, и точно так же ей налили рюмку, чтобы проверить свой ли она человек?!! Я же не пью! От слова совсем!!!
Эту страшную историю про тест "на вшивость" я слышал еще от мамы, ее здесь так же проверяли, когда она в первый раз в качестве невесты на Пушкинской появилась. Страшная (история, не мама) она была потому, что коньяк в бутылке стоял в серванте начатый, и, каким-то образом, туда заполз таракан. Умер, естественно. Таракан с коньяком выплыл к маме в рюмку. Но ей было так неудобно перед будущими родственниками, и за них, и так не хотелось ударить лицом в грязь перед дедушкой (невеста его друга смело выпила предложенное), что она не стала афишировать присутствие таракана в коньяке и опустошила рюмку вместе с ним. Закусила коньяк тараканом, в общем. Вот такая история.
Короче. Тараканов у меня в рюмке не было. Но дела это не меняло. В итоге я все-таки объявил, что не пью. Давно. Больше не могу. Меня даже на день молодежи в мех. отряде на первом курсе не соблазнили. И боюсь, что, не смотря на то, что прадед пожал плечами: «Больной что ли?» - кажется, он начал что-то подозревать. Особенно, когда стал выяснять степень родства: - Так ты Анне кем приходишься?
Я, измученный утренним допросом девчонок в институте, беспечно махнул ладошкой:
- Дедушка Миша, да я сам уже запутался[1]. Знаю, что мать кому-то из вас писала, и все согласовала, в институт я перевелся, меня вроде ждать должны были - и вот он я, "здравствуйте, я ваша тетя", – и улыбнулся улыбкой идиота. Я это умею. Но, по-моему, прадед мне не поверил… Не очень сработал сценарий прабабушкиного родственника…
После ужина мы с Санькой (который отец), прекрасно провели время. Слушали Цоя (я на его песнях на гитаре с учительницей играть учился! – мне он тоже нравится) на двухкассетном магнитофоне. Его родители папе из-за границы привезли, сейчас (в моем времени) он на даче стоит. Ходили курить на балкон. То есть папка курил, а я нет.
- Ну и молодец! – отреагировал на это мой прадед, выходя с балкона, где занимался тем же самым, что и отец: – А Сашок – дурилка картонная! – и хлопнул папку по затылку.
Еще у папы две гитары было. Одной я теперь пользуюсь, а вторую я не застал, потому что папа ее маме подарил, а потом, по семейным преданиям, сам же на нее упал нечаянно. Классная гитара, оказалась, концертная, звук хороший. Только папа играть не умеет. Поэтому, он с уважением меня послушал.
Не, с ним сейчас прикольно. Там, откуда я, у него не так давно умер отец, мой второй дед-друг Вова, и это его очень сильно подкосило. Потому что отец и для него был самый лучший друг, в отличие от мамы, даже больше, чем друг, почти бог... Он винит себя в том, что его папа умер так рано. И мать его (бабуля моя) масла в огонь подливает. Но она всех виноватыми считает – папу, врачей, весь мир (кроме себя, разумеется). Только папа сильнее всех впечатляется. Поэтому мой папа там не очень приятный в общении человек… Там, в прошлом, в будущем, блин, запутался…
Перед сном, временем разговоров по душам, когда свет уже выключили, а спать «не идет», я решил невзначай поинтересоваться:
- Санек, а тебе Танька нравится?
- Какая Танька?
А, ну да, у них же в группе их две.
- Ну, эта… Полуянова (девичья фамилия моей матери)?
- Так она же не Полуянова уже, она же замужем, она - Стрельченко!
- А.
- А откуда ты знаешь, что она раньше Полуянова была?
- Ну… я ж у нее ночевал, там папа, мама, бабушка…
- И что, понравилась, сам хочешь подкатить?
- Да она же замужем! Дурак ты…
- А чего спрашиваешь?
- Да так, хорошая девчонка, мне кажется…
- Да, ничего… мышка…
- Все равно. Нравится? Она так быстро с тобой про меня договорилась.
- Знаешь… Если честно… очень. Особенно, когда она замуж вышла… Мы же дружили. Ну, просто дружили. Друг она классный! Но, с другой стороны и правильно, наверное. Если бы с ней что-то серьезное получилось, то… страшно.
- В смысле?!!
- Ну, она такая правильная, красавица, отличница, а я разгильдяй…
Мда… И не поспоришь…
Как же понять, чем это мне грозит? Чувствую вроде себя нормально. Не исчезаю никуда пока. Ключевое слово пока. Надо завтра в телефоне на фотки посмотреть. А вдруг я там уже размытый? Кстати, а когда у него заряд закончится? Хорошо, что разговаривать не с кем, батарея долго будет держать. Но с этим надо что-то делать!
[1] Для тех, кто тоже запутался, я там, в самом конце, схемку набросал для одного человечка (прим. Дэна)