Детство и юность (часть 3)
Отец (тятя) Иван Михайлович родился в 1870 году. Его родителей, моих бабушку и дедушку, я не помню, думаю, что были они потомственными крестьянами. Тятя был хорошим портным, хотя промыслом этим на стороне не занимался. Семью нашу он обшивал сам. Это были и пиджаки из холста, и шубы из овечьей шерсти. О пальто и костюмах в современных понятиях тогда не было и речи. Помню, что праздничным костюмом у мамы была шёлковая блузка, так называемый «казачок».
Весной тятя иногда ходил с деревенскими мужиками на сплав леса по реке Казаре от её устья в районе деревни Красное, где сплачивали брёвна в плоты, до места впадения её в реку Андога (или Шексна, точно не помню), у «Села». Андога протекала западнее деревни Починок. Гонки плотов длиной около двадцати пяти метров были далеко не безопасным занятием. Множество порогов и плотин с мельницами становились опасной преградой на пути плотов, и не всегда удавалось провести их без потерь, а значит, и заработать небольшие деньги. В таких случаях, дай-то Бог, самому в живых остаться, не утонуть.
Тятин брат, мой дядя Степан Иванович, занимался сапожным делом. Нам он шил сапоги из телячьей кожи, которой было вполне достаточно, чтобы мы были обуты. Тятя был очень рассудительным культурным человеком. Никогда не ругался, чем грешили другие мужики. Был дружен с соседями, помогал им, чем мог, когда они обращались за помощью. Да и соседи помогали нам. Наиболее обеспеченные давали в долг зерно, которое потом отдавали с процентами в соотношении почти 1 к 1,5 – это называлось «исполу».
Тятя критически относился к религии, но неверующим не был. Он только критиковал попов (священников), которые в определённые дни ходили с богослужением и ждали (но не выпрашивали) подати от хозяев.
Тятя был внимателен ко мне. Вспоминаю, как однажды, когда я учился в четвёртом классе, и была голодная зима, учёбу пришлось прервать, и мы с сестрой Машей вместе с тятей отправились на отхожие заработки. Так было заведено: в зиму уезжали на заработки в Карелию, город Петрозаводск. Помню, как ехали до Петрозаводска в товарном вагоне, теплушке, который отапливался печками-буржуйками. Во время топки было слишком жарко, а когда печь остывала, становилось очень холодно, морозно. Вагоны были оборудованы и нарами, на которых спали. Недалеко от Петрозаводска проезжали станцию Волховстрой, залитую электрическим светом. В то время уже работала знаменитая электростанция. Именно благодаря ей ярким светом были залиты все железнодорожные пути. Это меня очень поразило, особенно, если учесть, что и железную дорогу я тогда увидел в первый раз. Считал, что она начинается от станции Кадуй, рядом с которой находилась деревня с экзотическим для меня названием Тёплое – почти Африка. Поездки в Карелию открыли мне глаза на рядом существующий мир, расширили мой кругозор.
Прибыв на место, мы занялись заготовкой леса в настоящей тайге: валили вековые стволы елей, пилили и рубили их на брёвна, отвозили на лошадях к озеру. Жили там же, в лесу, в бараках, которые отапливались печками-буржуйками. Спали на нарах, на всяких матрасах, укрывались одеялами, но подушек не было. К концу зимы бывалые лесорубы зарабатывали по два, а то и три мешка белой муки. Нам же это не удавалось, но мы были довольны тем, что всю зиму были обеспечены кормёжкой и, тем самым, сохраняли небогатые домашние запасы для дальнейшего прожития. Так ездили мы дважды, а на третий раз тятя меня не взял, сказав: «Учись, сынок!», - и я вернулся в школу, снова в четвёртый класс, к той же учительнице Самойловой Антонине Ивановне, которая была родом из Костромы.
Мама Анна Кузьминична родилась в 1879 году и была на десять лет младше тяти. Малограмотная, самое большое, что она могла в этом смысле – это расписаться. Была она набожна, но не до фанатизма. В доме, в переднем углу, висела иконка, перед которой все мы молились. Здоровье у мамы было неважное, но работала она не покладая рук. В доме всегда было чисто и уютно. Бельё после стирки в избе мама возила на речку (зимой на санках), полоскала его, а потом вывешивала во дворе. Высохшее бельё гладила угольным утюгом. Умерла мама в 1952 году в Ярославле, будучи на попечении моей сестры Ани.
Старшая сестра Шура, Александра Ивановна, родилась в 1907 году (неточно) и в родительском доме жила не так уж и долго, так как вышла замуж за Степана Ивановича Гришенкова из деревни Красное, что в пяти километрах от Починка. Летом я часто бегал к ним босиком. Хорошие пироги Шура пекла в то время. Детей у них не было. Шура несколько лет прожила в Ленинграде, где работала воспитателем у знакомых деревенских. Даже по нынешним временам её можно считать достаточно образованным и культурным человеком.
Сестра Маша, Мария Ивановна, родилась в 1910 году и почти всю жизнь прожила в родной деревне. В доме она была настоящей хозяйкой, вся в маму. Несколько лет была замужем, воспитывала двух детей: Тамару и Тоню. Со здоровьем у неё не всё ладилось, плохо слышала. Последние свои годы, вплоть до 1967 года, жила и работала уборщицей в Череповце. Сумела отправить уже повзрослевших дочерей на заработки в Москву. Тоня там и вышла на пенсию, проработав много лет в известной строительной организации ДСК-1. Жизнь Тамары, к сожалению, трагически оборвалась в начале шестидесятых.
Сестра Аня, Анна Ивановна, родилась в один день со мной. Долгое время жила в Ярославле, работала на ликёро-водочном заводе, который до сих пор выпускает продукцию. Муж её, Александр Михайлович Фёдоров, добрейшей души человек, работал водителем скорой помощи. Жили они очень дружно, но детей у них не было. Вскоре после смерти мужа ушла из жизни и Аня.
Старший брат Паля, Павел Иванович, родился в 1914 году и, после семилетки в деревне, что в 15 километрах от Починка, поступил в Тихвинский лесной техникум, окончив который был направлен на работу в Борисово-Судское Бабаевского района. Позже он поступил в Московскую Академию политработников, а с началом Великой Отечественной войны служил в различных местах, участвовал в боевых операциях, в том числе на Воронежском фронте, где героически погиб в 1943 году и был похоронен в пригороде Воронежа. Мне довелось однажды побывать в Воронеже и поклониться его праху. Не знаю, сохранилось ли захоронение до настоящего времени, но тогда, благодаря заботе местных школьников, оно было ухожено.
Младший брат Петя, Петр Иванович, 1921 года рождения. Добровольцем ушёл на фронт, чтобы отомстить фашистам за погибшего брата Палю. Имел ранение, а первого января 1945 года погиб в боях за венгерский город Секешфехервар, под Будапештом. Награждён орденом Отечественной войны 2-й степени.