События локальной истории, индивидуальные казусы, конкретные случаи в широком контексте... Современные историки уделяют им немало внимания, тогда как историкам прошлых лет они порой казались слишком мелкими и незначительными.
Сегодня я расскажу об одном документе, с которым мне довелось работать, и о событиях, там упомянутых.
Место действия
Приход Алунда (Аделунда). Он расположен в области Упланд.
В XVII веке шведский биолог, лингвист и писатель Улоф Рюдбек (Олаус Рюдбекиус-младший) считал, что название прихода - Аделунда - одно из доказательств того, что древняя Атлантида - это на самом деле Швеция.
Это, конечно, неверно. Но Алунда действительно имеет древнюю историю. Как и в случае со многими другими скандинавскими топонимами, корень "lund" ("роща") свидетельствует о том, что когда-то здесь была священная роща, где поклонялись языческим богам. Местность богата археологическими находками; самая известная - "Алундский лось", ритуальный топор из нефрита.
Но вернемся к нашей истории.
Время действия
1541 год. В Швеции идет "Королевская Реформация". У церкви отбирают владения; проводятся визитации (инспекции) церквей; священники, не желающие сотрудничать с властями и реформаторами, лишаются должности; назначения получают новые пасторы. Изымается серебряная утварь. Церковь облагается налогом; король заключает с духовенством контракты о налогах. Взамен латинской мессы в стране вводится богослужение на шведском языке...
Что происходит
Заседание королевского суда.
Его состав представителен. В числе судей - лидеры шведских реформаторов Олаус Петри и Лаврентиус Андреэ, а также приближенные должностные лица короля Густава Васы, выходцы из Германии Георг Норман и Конрад фон Пюхю.
Совсем недавно, зимой 1539-1540 гг. эти четверо уже встречались в суде; Георг Норман и Конрад фон Пюхю тогда были судьями, а попавшие в опалу Олаус Петри и Лаврентиус Андреэ - подсудимыми; их обвинили в измене, приговорили к казни и помиловали на условии уплаты крупных штрафов.
Но реформаторов реабилитировали, и они заседают в суде, где востребованы как опытные и образованные церковные деятели, сведущие в теологии и праве.
Суть дела
Примечательно дело, идущее в протоколе первым[i]. Батрак по имени Матс на Пасху пошел причащаться, будучи пьян, о чем сообщил пономарь. Тот же пономарь доложил, что лично предупреждал этого человека, чтобы тот не шел причащаться, ибо был настолько пьян, что не мог самостоятельно ходить.
Тем не менее, Матс подошел в толпе причащающихся, держась за соседей, и принял причастие, а затем, выйдя из церкви, рухнул на землю возле амбара священника.
После того, как Матс некоторое время полежал, его вырвало, и он, собрав рвотные массы в варежку, пошел к служанке священника и попросил, чтобы она эту варежку сожгла.
Вслед за тем он вновь ударился в пьянство, а когда его в конце концов взяли под стражу, ругался, говорил, "что принадлежит к чертям, и с удовольствием пойдет в ад, и другое такое, свидетельствующее, что мало раскаяния имеет он в своем сердце по поводу своего преступления".
Его приговорили к повешению в порядке смягчения наказания, объявив, что его следовало бы "другим в пример и назидание разорвать заживо раскаленными щипцами", настолько тяжелым было его преступление "против Бога и властей".
Против властей?
Последнее утверждение любопытно. В протоколе нет упоминаний о преступлениях против светской власти: проступки являлись фактами богохульства и кощунства.
На решение суда, возможно, наложили отпечаток идеи Георга Нормана и Конрада фон Пюхю, считавших, что король является главой церкви как в материальных, так и в духовных вопросах.
К этому мнению мог присоединиться Олаус Петри, который полагал, что король несет ответственность за религиозное просвещение своих подданных.
Как преступление против властей могло быть расценено грубое и демонстративное нарушение общественного порядка.
В протоколе особо отмечено еще одно преступление Матса: нарушение правила, согласно которому он "не должен был принимать питье с захода солнца в пасхальную субботу до принятия тела Христова"[ii]. Итак, суд вынес приговор, руководствуясь, среди прочего, церковными установлениями.
Протоколы других дел
За делом о кощунстве следует протокол по делу некоего Томаса из того же прихода, который, в то время, как приходской священник герр Йенс вкушал пасхальную трапезу, подговаривал толпу крестьян прихода вывести пастора и разделаться с ним “за то, что тот упразднил-де их старые обычаи”.
Заключительное постановление суда было принято по делу “о святой воде и особенно о том, что опрокинули крест во время пасхальной службы” (очевидно, святую воду осквернили). Распятие опрокинули в то время, когда священник, совершая праздничное богослужение, стоял спиной к пастве.
Приговор приходу
Приговор по делу об опрокинутом распятии был такой: поскольку конкретные виновники содеянного не были найдены, то приход должен заплатить общий штраф в 3000 марок, либо найти виноватых.
Что здесь главное?
Дело об осквернении причастия. Его протокол - первый и самый подробный. Нет сомнения, что надругательство над причастием – спланированный скандал.
Средневековые богословы уделяли внимание вопросу о физическом и душевном состоянии причащающихся. Считалось, что нельзя причащать, если есть вероятность, что человека вырвет или он станет выплевывать Святые Дары[iii].
Совокупность преступлений, совершенных на Пасху, сводилась к надругательству над богослужением. События в приходе Аделунда можно рассматривать как коллективный протест против пастора-реформатора и новшеств в богослужении.
Такая вспышка протеста не случайна в самом начале 1540-х: это время усиления королевской политики на реформирование церкви, фактического навязывания реформы. Это и время ухудшения положения бондов, усиления их эксплуатации короной. К этому добавились и неурожайные годы.
Указанные обстоятельства привели к массовому выступлению - крестьянской войне Нильса Даке (начало 1540х гг.).
Но социальный протест мог носить и более локальный характер. Такой вспышкой протеста и являются, несомненно, события в приходе Аделунда.
Вот такие казусы можно встретить в древних документах.
До новых встреч! Читайте, обсуждайте, делитесь мнениями!
[i] Uppländska konungsdomar från Vasatiden intill Svea hovrätts inrättande: Ur otryckta källor utg. jämte inledning, förklaringar och register genom Nils Edling. Uppsala, 1933. S. 116-117.
[ii] Ibid. S. 117
[iii] См. в частности.: Шпренгер Я., Инсисторис Г. Молот ведьм. Саранск, 1991. С. 263.