Иногда очень полезно и интересно изучать контекст эпохи, чтобы то или иное произведение искусства раскрылось. Иногда ждут неожиданные факты и совершенно новый взгляд на привычные образы.
Вот вам картина, знакомая с детства и по ошибке называемая «Незнакомкой». Мы видели ее на коробках конфет, календарях, блокнотах — где только не использовали «Неизвестную» Ивана Крамского! Только возможно это стало только в советское время, когда как раз контекст был забыт. До этого разместить подобный образ на всеобщее обозрение было немыслимо!
Итак, что мы с вами видим? Нарядная молодая девушка, очень богато одетая — меха, шелка, парча — все при ней. Она одна едет по центру зимнего города в открытом экипаже. И бросает надменный взгляд на зрителя. Что в этом взгляде? Презрение, высокомерия, а может... страх?
Мы додумываем, что это прекрасная молодая аристократка, быть может, она отправляется на званый ужин, поэтому надела все лучшее, а может в театр или салон. В любом случае, она принадлежит к высшим слоям общества, не имеет недостатка в средствах и время проводит исключительно за светскими развлечениями... Но так ли это?
На самом деле, мы просто не считываем явные признаки ее принадлежности и статуса, которые современникам были очевидны. Когда эту картину показали на 11-й ежегодной выставке художников-передвижников в 1883 году, был скандал! Негласно вход на выставку был разрешен только после 18 лет. Покупать ее никто не хотел. Да и вообще повесили в последнем зале — авось не дойдут...
«Кокотка!» — воскликнул критик Владимир Стасов. Да, да, она самая и изображена Крамским. А иначе говоря, содержанка, дама полусвета. Почему это сразу бросилось в глаза посетителям выставки? А как раз по тем признакам, которые мы упомянули выше. Она очень богато одета. И очень модно. И это все — слишком.
Шляпка а-ля «Франциск» со страусиным пером, без вуали — она не прячет лица, пальто а-ля «Скобелев» с атласными лентами, изысканные перчатки из оборотной стороны кожи. Все очень изящно.., а еще маняще, кричаще, вычурно. Но так никто не одевался. В то время в моду как раз входит «аристократическая простота», все самое дорогое надевать было моветон. Она как будто специально демонстрирует свой уровень. Или уровень, на который рассчитывает...
В коляске она одна, хотя та двуместная. Это тоже было неприлично — негласное правило не позволяло даме появляться в обществе одной. Она явно показывает, что одинока, а место рядом с ней — свободно. Возможно, девушка лишилась патрона, который содержал ее, положение стало шатким, она вынуждена «выйти на охоту». И сразу демонстрирует, какого содержания достойна.
А что же со взглядом — таким надменным на первый взгляд? Он действительно таков, потому что зритель, видя ее, осуждает. Он понимает, кто она. Она понимает, что ее сразу считывают. Этот взгляд — как защита от таких же надменных взглядов в ее сторону.
Потом, когда контекст был утерян, «Неизвестная» превратилась в «Незнакомку» и стала распространенным образом в массовой культуре, насколько она существовала в СССР. А неизвестной ее прозвали, потому что образ несколько смешался с тем, что появился в стихотворении Александра Блока «Незнакомка».
Мы действительно до сих пор не знаем, кем была эта девушка — реальный ли она персонаж или собирательный образ. Каких только инсинуаций ни существует. Называют ее и Екатериной Долгоруковой, негласной женой императора Александра II, и балериной Екатериной Числовой, любовницей вел. князя Николая Николаевича, и Анной Карениной, и другими современницами Крамского или героинями того времени. Но никаких доказательств ни у одной и версий нет. Личность «Неизвестной» так и останется для нас загадкой... Зато мы знаем, кем она была, и что это значило для ее современников. А это, мне кажется, очень интересно!
Кстати, в Третьяковскую галерею картина попала уже после смерти Третьякова. Сам он покупать ее отказался, слишком неприлично и двусмысленно...
Как вам такой разбор картины?