В первый же день призыва новобранец попадает в баню, где прощается со своей гражданской скорлупой и облачается в военную, вступая в новую, неведомую жизнь.
В учебном ли полку, где он приобщается к азам военного искусства, в военном ли училище, — его окружает санитарный комфорт. Тут тебе и матрац, и простыня, и полотенце, и одеяло, заправленное по линейке.
Но вот солдат попал в действующую армию. Война — и условия круто
изменились. От прежнего комфорта ничего не осталось. Здесь ему вместо перины и прочих постельных шикарностей служат ветки деревьев, еловый лапник, если они, конечно, под рукой. Если же их и днем с огнем не сыщешь, то все эти атрибуты заменяет ему серая универсалка — видавшая виды солдатская шинель. И неизвестно откуда, будто недостающий штрих в картине солдатского бытия, появляется на арене неизменная окопная спутница солдата, крохотное существо с прозаическим названием — вошка. Этакий веселенький подарочек дьявола. Правда, во время походов или наступательных боев кажется, что эта тварь все же чуть поменьше ему, солдату, докучает. Знает, видно, что ему и так достается с лихвой, особенно в жаркой атаке, — и жалеет его, проявляет к нему милосердие. А может, просто солдату не до нее в круговерти боя, когда пули, роясь, свистят над ухом, того гляди ужалят, а земля под ногами ходит ходуном, дыбясь от взрывов. Когда же воин, подобно кроту, зароется в землю и прочно засядет в оборону, тут-то он и поступает безраздельно во власть этой беспощадной окопной «мисс». Она словно ждет не дождется того счастливого момента, чтобы на него, беднягу, ополчиться. Если, скажем, от пули, от осколка можно схорониться в каком-либо укрытии, то от этой назолы нет спасенья нигде: ни в блиндаже, хоть в пятнадцать накатов, ни в ячейке окопа. Она повсюду нерасстанно с солдатом. Не дает ему скучать.
Только когда, заскочив в блиндаж или в землянку, примет солдат вожделенное горизонтальное положение и погрузится в дрему, покажется ему, будто оставила его в покое его окопная спутница. Может быть, и у нее по распорядку дня теперь время отдыха, и она тоже изволит почивать. Но вот очнулся от сна солдат — и вместе с ним пробуждается к бурной деятельности эта надоедина. И активно принимается за свое постоянное занятие. А дело свое она знает туго.
Хотя для нашего брата солдата и устраивались редкие зимние бани — это было как ложка меда в бочке дегтя и участь нашу не облегчало. Единственным спасением для нас был порошок дуста, которого нам давали сколько угодно. И мы брали. Не ведая тогда еще о его вреднейших свойствах, мы щедро обсыпали этой темноватой пудрой голову, сыпали в обмундирование. И на какое-то время между нами, воюющими сторонами, то есть солдатами и этими белобрысыми докучницами — «блондинками», как мы их называли, — наступало временное перемирие, покой. Потом они снова откуда-то возникали. Возрождались, как птица Феникс из пепла, чтобы наверстать упущенное.
Но вот, распрощавшись со своей трехлинейкой и своими пехотинскими ботинками с обмотками, мы, нацепив танкистские погоны и нарядившись в положенные танкистам кирзовые сапоги, в июле 1944 года получили в свое распоряжение грозных стальных коней — новенькие модернизированные танки Т-34, эти знаменитые «тридцатьчетверки» с длинноствольной пушкой. Знакомясь с новыми танками и готовясь к предстоящим сражениям, жили мы тогда в землянках под городом Балахна Горьковской области. Здесь, в Балахне, мы попали, как говорится, из огня да в полымя. Нашим бичом здесь стали блохи. Самые обыкновенные черновато-коричневые существа, которых мы называли «брюнетками». Несметные полчища на вид безобидных, я бы даже сказал, изящных крошечных созданий делили кров вместе с нами в землянках, выкопанных в тамошнем золотисто-песочном грунте. То, что мы спали вповалку на нарах в этих землянках (долго ведь мы там не задерживались), ей, этой шустрой черномазенькой бестии, облегчало перекочевку с одного объекта своего внимания на другой без излишней траты сил и времени. Наверно, здешняя не фронтовая атмосфера песочной землянки ей, этой «тыловичке», благоприятствовала, и она чувствовала себя превольготно на этих обильных «пастбищах». А может, эти малюсенькие «брюнеточки» изо всех родов войск отдавали предпочтение именно нам, танкистам? Бывает же так, что некоторые девушки без ума от летчиков или моряков. Или этих крошек привлекал исходящий от нас ядреный, неповторимый танковый дух, этот букет ароматов газойля, легроина, солидола? Но, как бы то ни было, тогда нам казалось, что сюда, под Балахну, в наши землянки сбежались эти меленькие непрошеные гостьи со всего белого света, — такое их было множество.
Стоит тебе вернуться в землянку после напряженного трудового дня и общения с боевой техникой, как они сразу же на тебя набрасываются — и ты превращаешься в донора. Такое ощущение, будто на тебя голого напялили ежовую шубу иголками внутрь. А где от них спастись? В соседней землянке? Так там ситуация такая же, если не хуже. А схватить на месте преступления крошечную бестию — не тут-то было! 0на просто так вам в руки не дается. Скорость у нее приличная. Притом она ведь еще не просто шустро бегает, но скачет, как кенгуру. Попробуй-ка за ней угонись! А если, скажем, пресытившись обществом этих поскакушек, танкист захочет пойти в местный клуб на танцы, то он предварительно должен произвести ревизию всего своего обмундирования, чтобы, не дай бог, не подарить своей партнерше по танцам пару-другую земляночных обитательниц. Производится такая ревизия просто: где-нибудь в укромном местечке, в кустах, сняв и вывернув шинель наизнанку, быстренько обследуешь все ее швы и складки, изгоняя оттуда на землю всех непрошеных гостей, и тут же отбегаешь метра на два-три в сторону, чтобы они, заплутавшись в траве, как в лесных дебрях, не ударились в погоню за тобой. Затем проделываешь такие же процедуры с гимнастеркой, нижней рубашкой и т.д. Избавившись таким образом от большей части назойливых насекомых, ты можешь со спокойной душой идти на танцы.
Отвязываются от танкиста эти крошечные надоедницы, как только он, уже освоив свое грозное оружие, устремляется на фронт, куда они за ним следовать почему-то не решаются. Видно, кочевая жизнь в танке этих домоседок не привлекает.
Так вот и живет солдат-фронтовик, добытчик Победы, без скуки: то в обществе «блондинок», то в обществе «брюнеток».
А может быть, всевышний специально для того и создал этих малюсеньких «блондиночек» и «брюнеточек», чтобы постоянно тормошить, щекотать солдата, поддерживать его в приподнятом настроении, не давая сосредоточиться на грустных мыслях.
Оригинал публикации находится на сайте журнала "Бельские просторы"
Автор: Александр Пикунов
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого!