- Что с вами, баба Катя? – спросил мужчина. – Приболели?
- Да если бы просто хворь, а то напасть какая-то, - ответила старушка. – Парализовало меня, пошевелиться не могу совсем.
Николай внимательно посмотрел на нее, а потом с улыбкой сказал:
- Дай-ка, баба Катя я тебя пощупаю.
- Пощупай, пощупай, сынок, не помню уж когда меня мужские руки щупали-то, - заулыбалась старушка. Даже в таком состоянии она не теряла чувства юмора. А присутствие Николая было ей приятно.
Мужчина подсунул руку под спину бабушки и аккуратно перевернул ее на бок. Он помассировал руками вдоль позвоночника и старушка громко закричала.
- Больно, Николай! Я ж думала, ты понежнее пощупаешь, а ты меня добить хочешь! – а сама сквозь боль улыбается. – Что завтра, аль к выходным помру?
- Не завтра, ни к выходным, - ответил мужчина. – Все будет хорошо. Вам бы уколы поколоть противовоспалительные и массаж поделать, где-то нерв защемило, видимо.
- А ты почем знаешь? – спросила баба Катя, когда Николай вернул ее в прежнее положение.
- Много видел, поэтому и знаю, - ответил мужчина. – Я ж говорил, помотала меня судьба и не таких больных видал…
Николай хотел еще что-то сказать бабе Кате, но тут в дом вошел Петр. Увидев чужого человека рядом с больной матерью, он разозлился, закричал:
- Ты кто такой? Чего тебе здесь надо? А ну пошел вон, а не то получишь у меня!
- Меня зовут Николай, я строитель, - попытался мирно познакомиться с сыном бабы Кати мужчина, но Петр не унимался.
- Вот и вали, строй себе, а сюда не ходи, нечего тут чужим делать! Не видишь старый человек при смерти.
- Она не при смерти, - спокойным тоном сказал Николай, но Петька его и слушать не хотел.
- Иди отсюда, умник, пока по морде не получил!
Выходя из дома, Николай сказал Петру:
- Если вы и впрямь приехали позаботиться о своей больной матери, постарайтесь ее переворачивать. Иначе мышцы ослабнут, а еще пролежни будут. И мой вам совет, вызовите врача. Ей необходимо лечение…
- Иди, иди, нашелся мне тут доктор-строитель, вали по добру по здорову, мы сами разберемся.
Николай вышел за калитку, а Альма бросилась за ним. Проводив мужчину до его вагончика рядом с церковью, она еще немного повертелась рядом с Николаем и вернулась домой.
Закрыв дверь, Николай достал из пакета две бутылки водки и уселся на кухне. Поставив перед собой тарелку с вареной картошкой и солеными огурцами, он налил водку в стакан. Наконец-то он может спокойно выпить, не боясь, что вернется Вера и будет его пилить. Мужчина опрокинул полстакана, поднес кулак к носу, шумно втянул воздух. Все это время он не переставал думать, как заставить мать подписать дарственную. Вера, хоть и вредная и все время им командует, но она права. За участок можно выручить хорошие деньги. А может он нах даже свой бизнес открыть сможет?
Опустошив одну бутылку, Петр открыл вторую. Из комнаты послышался голос матери.
- Петя, ты где, сынок?
Покачиваясь из стороны в сторону, Петр прошел в спальню. Старушка снова сходила под себя. Уже несколько часов она лежала, боясь признаться сыну, что ее надо помыть, а белье поменять.
- Ну, мать ты даешь, - обдав перегаром бабушку, сказал Петя. – Я ж тебе не Алка, как же я тебя мыть-то буду?
- Уж как-нибудь помой, сынок. Сыро и холодно и очень неприятно так лежать, - попросила баба Катя. Ей и самой было очень стыдно, но поделать ничего не могла.
- Ладно, - вздохнул мужчина и пошел за водой.
Взяв ведро, он вышел из дома и направился к колодцу. Вернувшись, поставил ведро на печь, а сам налил себе в стакан водки. Выпив, Петр присел на стул. Алкоголь напрочь сморил его и он задремал прямо за столом. Очнулся мужчина от криков матери.
- Петя, где ты потерялся!
Он с трудом поднялся, налил воду в таз и пошел в спальню. Невыносимый запах стоял в комнате, видимо, за то время, что он спал пьяным сном, мать уже не один раз сходила под себя. Стараясь не вдыхать, он раздел старушку, обтер и обмыл, а потом переодел во все чисто и сменил постель. Она стонала от боли, движения сына были грубыми, он обращался с ней, как с бревном. А Петька был доволен собой. Несмотря на свое состояние, он справился с матерью.
- Все, теперь лежи и не кричи больше, - я пойду на кухню, дела у меня там.
- Вижу я, какие у тебя дела…
- Цыц, мне Верки хватает нотации читать, а ты молчи, - прикрикнул он на мать и вышел из спальни.
Но через несколько минут старушка снова позвала сына.
- Петя, покорми меня, уж очень я проголодалась…
Мужчина поплелся в спальню, остановился в дверном проеме, облокотившись о косяк. Немного подумав, он сказал:
- Нет, мать, извини, кормить я тебя точно не буду, а то нагадишь, а мне опять тебя мыть!
- Так ведь помру я с голоду, сынок, - взмолилась мать.
- Ай, - махнул рукой пьяный Петька, - ты так и так помрешь не сегодня – завтра, так какая разница, от болезни или от голода.
Он снова ушел на кухню, оставив голодную мать одну в спальне. Но через несколько минут снова услышал просящий голос старушки.
- Петя, проголодалась я, дай хоть кусочек хлеба…
- Черт, - психанул мужчина. – Никого покоя!
Петька подошел к матери, взял ее на руки и понес к выходу.
- Куда ты меня, сынок, потащил? – спрашивала баба Катя.
- Туда, где ты мне мешаться не будешь, - зло сказал ей пьяный Петр.
Он вышел из дома, донес мать до сарая и положил на грязное одеяло, валявшееся в углу.
- Так я же здесь замерзну, - запричитала баба Катя. – За что ты со мной так, сынок?
- Все мать, лежи тихо, а если обделаешься, так хоть вонять на весь дом не будет, - он прикрыл дверь в сарай и пошел в дом, где на столе его ждала початая бутылка водки.
Допивая, Петр думал, что все складывается удачно. На улице по ночам уже холодно. Мать точно не переживет эту ночь, замерзнет. А разбираться, от чего умерла старушка, никто не будет. Старых людей не вскрывают в морге, не делают экспертиз и заключений. А ему, Петру, мучений меньше. Он надеялся, что утром найдет мать мертвой и сможет вступить в права наследства на ее дом и участок. Правда, придется делиться с остальными, но их-то он уж как-нибудь проведет. Нюрке и двойняшкам некогда заниматься бумагами и продажей, так что он легко их обманет. А вот с Васькой придется поделиться. Ну да ладно… С этими мыслями Петр погрузился в тяжелый пьяный сон.