«Я своим примером доказываю, что с ВИЧ можно жить счастливо»
1 декабря — Всемирный день борьбы со СПИДом. Развенчиваем мифы о болезни и рассказываем историю женщины, которая доказывает, что этот диагноз уже давно — не приговор.
Восемь лет жизни. Больше врачи 22-летней Светлане Изамбаевой не обещали. В 2002-м диагноз ВИЧ автоматически ставил крест на человеке. Спустя 18 лет Светлана — счастливая жена, мама здоровых ребятишек и основатель фонда, помогающего женщинам и детям с таким же диагнозом. Она рассказала Parents.ru свою историю.
Восемь лет жизни. Больше врачи 22-летней Светлане Изамбаевой не обещали. В 2002-м диагноз ВИЧ автоматически ставил крест на человеке. Спустя 18 лет Светлана — счастливая жена, мама здоровых ребятишек и основатель фонда, помогающего женщинам и детям с таким же диагнозом. Она рассказала Parents.ru свою историю.
«18 лет назад о ВИЧ я не знала ничего. Нам не рассказывали об этом ни в школе, ни в университете. Я жила с ощущением, что это где-то там в Африке, а нас не касается.
К врачу пришла просто на плановый осмотр, у меня ничего не болело, не было никаких симптомов. Это была весна, и я хотела очистить организм. Мне сделали УЗИ, я сдала анализы. Но потом сказали, что первый тест потерялся, предложили сдать повторно. Пришлось ехать в СПИД-центр.
Когда мне сказали, что у меня ВИЧ, это было как в песне Земфиры* — «СПИД, и значит я умру». Других мыслей не было. Я спрашивала у разных врачей, сколько мне осталось жить. Они независимо друг от друга говорили «лет восемь».
Врачи-эпидемиологи спрашивали, с кем я была, с кем кололась. Я начинала плакать, потому что не понимала, что они от меня хотят.
Ко мне относились либо нейтрально, либо с осуждением. Даже психолог в СПИД-центре: я видела ее нейтральность, мне не хотелось с ней говорить. Она показывала мне карточки Люшера, чтобы я выбрала цвет, который у меня ассоциируется с картинкой. Но я же понимала зачем все это. Так что вместо черного, пусть даже у меня все очень плохо, выбрала зеленый.
Помню, как пошла в книжный магазин, искать хоть какую-то литературу по теме. На полках ничего не было, пришлось попросить продавца дать книгу про ВИЧ. У него в глазах было осуждение»
Что делать дальше — мне никто не сказал. Это сейчас есть множество схем лечения — на усмотрение врача, в том числе и всего с одной таблеткой в день. Она помогает сохранять приверженность терапии, а это очень важно для ВИЧ+. А тогда не было практически ничего, включая информации.
Светлана рассказывает: самое страшное — это думать, что кто-то узнает и осудит. Она буквально умоляла врачей не отправлять данные в деревню, где прописана — понимала, что будут обсуждать не только ее, но и ее семью.
«Я жила в Чебоксарах и заочно училась на экономиста, а приезжая домой к родителям работала парикмахером. Однажды меня пригласили сделать прически сотрудникам Дома культуры. В какой-то момент в помещение забежала женщина с криком: «Вы знаете, в нашем селе есть женщина 1981 года со СПИДом!»
Я очень испугалась, так как знала, что речь идет обо мне, но не знала, в курсе ли та женщина. Мне казалось, что я резко покраснела, было очень тяжело».
Однажды врачи, у которых наблюдалась Светлана, предложили дать интервью одному изданию. Молодая женщина поставила условие: закрыть лицо на фото, не называть имя и фамилию. Выдала одежда, точнее любимый пиджак, пошитый на заказ. Бульварную прессу (а это была одна из таких газет) в Светиной деревне уважали, эксклюзивную вещицу узнали сразу. Что-то скрывать было уже бесполезно.
«Это был очень тяжелый период. Я считала себя изгоем, мне хотелось провалиться сквозь землю. Я рыдала по ночам, боялась, что мою квартиру сожгут, моих родителей тоже. В тот момент меня поддержала только соседка, с которой мы очень близко общались.
Как-то меня пригласили в больницу сделать химическую завивку постоянной клиентке. Вдруг забегает женщина и кричит: «Зачем вы пригласили эту, она же сейчас всех заразит!»
Я не стала реагировать на крик женщины, просто сказала клиентке, что могу снять бигуди и уйти, это ее право. Но она меня поддержала. Благодаря ей и другим людям, которые меня не осудили, я смогла пройти через весь этот ужас».
Через испытания Светлана прошла достойно. Говорит: когда поняла, что не надо больше ничего скрывать, почувствовала облегчение и свободу. Участвовала в первом конкурсе красоты среди ВИЧ-инфицированных и победила, став «Мисс Позитив». Вышла замуж — супруг Ильнур тоже ВИЧ-положительный.
В браке они уже 14 лет, у них двое родных здоровых детей: Еве — 13 лет, Адаму — 11. И, к сожалению, они сталкивались и продолжают сталкиваться с непониманием общества.