На эту тему я уже писал в одной из предыдущих публикаций. Но в связи с 80-й годовщиной окончания Тегеранской конференции решил предложить вашему вниманию дополненный и расширенный вариант текста.
12 октября 1943 года в советский приграничный город Астара на азербайджанском участке советско-иранской границы прибыл таинственный эшелон. В условиях строжайшей секретности в Закавказье доставили личный состав 131-го мотострелкового полка Пограничных войск НКВД СССР, которым командовал Герой Советского Союза подполковник Никита Кайманов. Миссии, возложенной на данную часть, придавалось исключительное значение; достаточно сказать, что её формирование и комплектование осуществлялись под контролем лично Лаврентия Берии.
По прибытии на место у всех военнослужащих полка приняли на хранение документы, в том числе и партийные, деньги, часы... С личным составом постоянно проводились занятия, причём, упор делался на занятия политические, в ходе которых бойцам и командирам разъяснили суть поставленной перед ними государственной задачи, а также на инструктажи о том, как гражданам Страны Советов следует себя вести на территории сопредельного государства в ходе выполнения возложенных на них обязанностей...
Через три дня личный состав погрузили в машины Совирантранса, колонна пересекла Государственную границу и направилась вдоль Каспийского моря на юг...
Задача, для выполнения которой эту часть специально сформировали, состояла в обеспечении безопасности Тегеранской конференции, на которую ожидалось прибытие глав трёх ведущих государств антигитлеровской коалиции - Уинстон Черчилль, Франклин Рузвельт, Иосиф Сталин. Таким образом, основным солидным воинским контингентом, стоявшем на страже встречи «большой тройки», стал полк советских пограничников.
Выбор города для проведения конференции именно на Тегеран пал не случайно. Более того, именно на этом варианте настаивал Сталин. Он мог себе позволить диктовать условия: к концу 1943 года стало со всей очевидностью ясно, что Красная Армия теперь и сама сможет справиться с гитлеровской Германией, а потому союзники, которые до сих пор на Европейском театре военных действий особой активности не проявляли, поняли, что пора включаться в войну всерьёз, ибо можно не поспеть к дележу пирога победителей. Между тем Сталин, настаивая на Тегеране, исходил из того обстоятельства, что именно здесь легче всего обеспечить его личную безопасность: дело в том, что во исполнение соответствующих статей советско-иранского договора от 1921 года, с началом Великой Отечественной войны СССР ввёл воинский контингент в Северный Иран, что, к слову, отвечало интересам обоих государств, так что по сути встреча проходила на «нашем поле».
Между тем, у Сталина имелись все основания полагать, что гитлеровская разведка не преминет использовать столь уникальный момент, как сбор «большой тройки», и попытается организовать покушение на лидеров антигитлеровской коалиции. Во всяком случае, Берия постарался, чтобы эта мысль прочно засела в голове «отца народов».
Советскому лидеру вообще регулярно докладывали о разоблачаемых террористах, которые готовили против него многочисленные заговоры: достаточно вспомнить зловещую историю 1935 года, когда была разгромлена целая «сеть заговорщиков», в которую входило 110 человек, в числе которых оказались секретарь Президиума ЦИК Авель Енукидзе, а также 18 сотрудников правительственной библиотеки, 11 уборщиц, телефонисток и швейцаров, 48 плотников, дворников и других технических работников, и даже 6 домохозяек!.. А с другой стороны, вспомним Генриха Люшкова, который и в самом деле готовил покушение…
В общем, имелись основания для беспокойства, имелись.
Тем более, что информация о подготовке покушения на «большую тройку» выглядела значительно более убедительной. В Германии задуманная операция получила кодовое название «Длинный прыжок» и руководил подготовкой диверсантов сам знаменитый «диверсант №1» рейха Отто Скорцени!.. Это не могло не настораживать!
Хочется напомнить о таком факте, имевшем место месяцем ранее до Тегерана. Когда крейсер, на котором Рузвельт следовал в Каир, выходил из американского порта, с одного из боевых кораблей ВМФ США по нему выпустили торпеду. Инцидент остался без последствий, случившееся списали на случайность… Однако – кто ж знает, насколько это всё же случайность. В любом случае, подобные происшествия не могли не настораживать сотрудников спецслужб.
С другой стороны, Берия, стращая Сталина иранскими опасностями, мягко сказать, несколько сгущал краски. Действительно, в своё время в долгосрочных планах германской разведки Тегерану уделялось большое внимание; более того, именно этот город рассматривался как центр гитлеровского разведывательного проникновения во всём регионе. Однако советская и английская органы безопасности тоже не дремали - к моменту начала конференции в Тегеране прогерманское подполье было полностью разгромлено, ни одной (!) действующей разведывательно-диверсионной группы нацистов в городе, да и в стране в целом, не оставалось, а глава местной гитлеровской резидентуры Франц Майер (работавший под личиной могильщика на местном кладбище) сидел в тюрьме.
...Впрочем, приведённые факты отнюдь не умаляют значения и объёма той грандиозной работы, которую пришлось провести советским пограничникам в Тегеране. Потому что все обязанности по патрулированию улиц, по организации непосредственной охраны конференции требовалось выполнять в полном объеме.
Так то же они, эти бойцы и командиры, которые охраняли Тегеранскую конференцию?
Полк начал формироваться еще в ноябре 1942 года в г. Бабушкино, в бывших казармах Московского военно-технического училища войск НКВД (ныне Московский пограничный институт ФСБ РФ). По личному приказу наркома Лаврентия Берия сюда направлялись лучшие из лучших сотрудников НКВД. Командиром стал, как уже говорилось, Герой Советского Союза подполковник (впоследствии полковник) Никита Кайманов, заместителями - Герои Советского Союза подполковник Николай Руденко и капитан Иван Чернопятко. Следует подчеркнуть, что Никита Фадеевич Звезду Героя получил уже в августе 1941 года, за то, что в течение 19 суток успешно оборонял со своей заставой вверенный участок границы с Финляндией, а потом вывел из окружения группу подчинённых; Николай Руденко также получил Звезду за первые дни войны на той же финской границе, где лично уничтожил полтора десятка снайперов врага и, несмотря на полученные ранения, захватил вражеский пулемёт; Иван Чернопятко отличился в боях за сопку Заозёрная на Дальнем Востоке, где, дважды раненный, продолжил командование маневренной группой и выполнил боевую задачу. Уже факт, что командовать полком назначены столь заслуженные боевые офицеры, свидетельствует как о важности задачи, так и о том, насколько важное значение придавалось подбору кадров.
Помимо командиров, ещё 36 военнослужащих полка к тому времени имели государственные награды. Правда, в процессе комплектования выяснилось, что значительное число бойцов-пограничников на передовой не бывали, а потому не имеют практического боевого опыта - лишь 327 из них прибыли с фронта. В связи с этим командование приняло решение организовать своеобразную «стажировку» для необстрелянных бойцов; в связи с этим в период с февраля по октябрь 1943 года на фронтах побывало 153 снайпера и лучших стрелка...
Всего списочный состав полка к моменту отправки в Иран насчитывал 1750 человек. Кроме того, перед самой конференцией особым распоряжением старшего офицера Генштаба генерал-лейтенанта Аркадьева (данных об этом генерале я не нашёл) в полк зачислен Отдельный батальон в количестве 320 человек. Что за специфические задачи стояли перед батальоном, никаких сведений не сохранилось - во всяком случае автору найти их не удалось. Тотчас по окончании конференции, 6 декабря, Отдельный батальон исключили из штата полка и откомандирован в Советский Союз.
...И вот 7 октября со станции Мытищи секретный эшелон увёз полк на юг, к иранской границе. Далее 75 автомобилей в два захода доставили личный состав части в Тегеран. И там начался новый этап службы - тот, к которому бойцы готовились почти год!
В Тегеране полк разместился в военном городке 182-го горнострелкового полка. В этот период ряд официальных документов полковник (к тому времени он уже получил очередное воинское звание) Кайманов подписывается как «Командир гарнизона Советских войск в Тегеране».
Оговоримся, что в охране самой конференции принимали участие и другие воинские формирования. Однако в данной публикации речь идёт только деятельности 131-го полка.
Первым делом командование полка провело рекогносцировку города, определив объекты, которые подлежали обязательной охране. В их число входили советское посольство, консульство, торгпредство, комендатура, дворец шаха, почта, телеграф, военные склады, аэродром... Первоначально предполагалось установить 40 постов внутри города, но затем это число пришлось увеличить до 100 по 2-3 бойца на каждом. Кроме того, в городе сформировали 3 взвода резерва...
В связи с этим вспоминается соответствующий эпизод из сериала про Николая Власика, как он в Москве нашёл и привлёк к сотрудничеству специалистов, которые построили макет Тегерана и по которому руководители операции заблаговременно намечали места, уязвимые с точки зрения диверсантов.
С 24 ноября от полка стал выделяться Почётный караул. В первый день в его состав включено 105 человек, в том числе взвод музыкантов. (К слову, в более поздних документах он именуется как джаз-оркестр). Непосредственно на охрану советского посольства заступила 4-я стрелковая рота в составе 120 бойцов. Кто знает, быть может, на знаменитых кадрах кинохроники, где лидеров западных держав встречает на тегеранском аэродроме строй бравых красноармейцев, запечатлены бойцы именно этого полка?..
Собственно конференция начала свою работу 28 ноября. Однако этому событию предшествовал эпизод, который, с подачи наших кинематографистов («Освобождение» и «Тегеран-43») считается хрестоматийным. В ночь с 27 на 28 ноября нарком иностранных дел Вячеслав Молотов пытался уговорить посла США в СССР Авереллома Гарримана, чтобы американский президент перебрался в советское посольство. Поначалу Гарриман не соглашался. Тогда Молотов выложил те же козыри, которые подготовил Берия для Сталина - о масштабном нацистском заговоре... И Рузвельт согласился, переехал в советскую резиденцию. Позднее сын президента Рузвельта, Элиот, комментируя это решение отца, вспоминал, что «повсюду была расставлена русская охрана, состоявшая в большинстве из офицеров». Ну а сын Берии, Серго, также в последующем, рассказывал, что комнаты, предназначенные для американской делегации, были буквально нашпигованы подслушивающей аппаратурой...
Таким образом, отечественная историческая наука подаёт нам данный эпизод как несомненную победу советской дипломатии.
Однако я со своей стороны рискну высказать осторожный скепсис по данному поводу. Вряд ли можно считать Рузвельта настолько наивным, что он не понимал подлинную подоплеку такового приглашения. Скорее всего, причина его уступчивости кроется в следующем: с Черчиллем они общались куда чаще, чем с «дядей Джо», взгляды и позиции английского премьера ему были известны и понятны, а потому и он желал пообщаться с советским лидером в неформальной обстановке... Напомню, что Рузвельт прибыл в Тегеран из Каира, где проходила аналогичная конференция, только по Дальнему Востоку, в которой не принимал участие Сталин, зато присутствовал лидер Китай Чан Кайши. Так что в переговорах с глазу на глаз был заинтересован не только Сталин, но и Рузвельт.
Впрочем, вернёмся к документам.
28 ноября в городе несла службу сапёрная рота. На следующий день для сопровождения на переговоры советской делегации из числа той же части сформированы экипажи водителей автомобилей и мотоциклов. Надо отметить, что автомотопарк полка оказался довольно обширным: шесть «Виллисов», четыре «М-1», 80 полуторатонных «Фордов», 22 трехтонных ЗиСов, а также 22 танка Т-34 и до 30 ГАЗов и мотоциклов...
Общеизвестно, что с точки зрения политической конференция прошла весьма успешно. Никаких посягательств на жизнь членов «большой тройки» не произошло. В ежедневных отчётах о политико-моральном состоянии личного состава 131-го полка значилось, что «отрицательных явлений советской воинской дисциплины в полку не было». А 202 военнослужащих повышены в званиях и поощрены ценными подарками...
Между тем без некоторой ложки дёгтя и здесь не обошлось.
Ещё когда полк в Астаре готовился к броску на юг, в его расположение прибыл оперуполномоченный «Смерша» и с ним целая команда «оперов». Они в очередной раз начали шерстить личный состав, хотя, казалось бы, здесь по определению могли оказаться только лучшие из идеальных. Однако только за октябрь–декабрь 1943 года по материалам «Смерша» в СССР откомандировано 26 человек. Причины разные: пьянство, обмен советских денег на иностранную валюту, «воровство народного имущества», антисоветские высказывания... Вместе с тем, за такое серьезное воинское преступление, как оставление караула и продажа иранцу финского ножа, один из красноармейцев получил только пять суток гауптвахты...
По окончании конференции 131-й мотострелковый полк Погранвойск НКВД остался в Иране. Ни в каких боестолкновениях не участвовал, занимался только охраной советских объектов. И так - до момента его расформирования в октябре 1945 года. Соответственно, из всего личного состава части правами и льготами участников войны впоследствии пользовались только те, кто ранее в том или ином качестве побывал в Действующей армии...
На этом можно бы поставить точку.
Но хотелось бы отметить, коль уж речь зашла, что в охране Сталина в период Потсдамской конференции в 1945 году (операция «Пальма») принимало участие значительно большее число сотрудников органов безопасности. Так, в районе города, где размещалась советская делегация и где проходила конференция, было сосредоточено семь полков НКВД и полторы тысячи самых опытных оперативников. В самом дворце находилось примерно тысяча солдат и полторы сотни оперативных работников советских органов безопасности. А для того, чтобы со Сталиным ничего не случилось во время его следования в поезде из Москвы в Германию на Потсдамскую конференцию и обратно, за состоянием полотна и обстановкой в пятикилометровой зоне вдоль железной дороги следили 17.140 бойцов НКВД, огромное число оперработников, а также бронепоезда.
Быть может, когда подойдёт пора, поговорим и об этом.
