В моём классе было две Марии, по четыре человека Дмитрия и Екатерины, три Натальи и три Ольги. Это выборка на 32 человека. Поэтому я всячески приветствую разнообразие имён, особенно когда эти имена красивые и благозвучные.
Моя знакомая смешанная французско русская пара назвала своих сыновей Paul и Stéphane. Для русских бабушек и дедушек они Павел и Степан. И это вершина здравого подхода к жизни!
Дети растут билингвами, одинаково любимы родными из обеих стран и не испытывают никаких неудобств.
Но иногда встречаются грустные исключения.
На отделении мама хотела назвать дочку Мелена. Не Милена, через вторую «и» а именно через «е».
Разве это важно, какая там стоит гласная?
Ну… Термин «мелена» на медицинском означает чёрный кал. Это весьма грозное явление, которое возникает при кровотечении из верхних отделов желудочно-кишечного тракта. Кровь вступает в реакцию с соляной кислотой желудка, в результате чего образуется солянокислый гематин, соединение чёрного цвета.
Усугубляла ситуацию и фамилия мамы: «Насрауллова».
Имя вместе с фамилией образовывало незабываемую смесь для любого, кто хоть немного причастен к медицине. Ну да ладно, главное, чтоб девочка была здорова и счастлива.
Некоторое время назад у меня на приёме была милая девочка Барселона-Сингараджа. Города и причины изменены в рамках врачебной тайны. Суть в том, что в Барселоне родители встретились, а в Сингарадже ребёнок появился на свет. У маленькой Барсы есть вполне русская фамилия и ещё более русское отчество.
Нормально ли ей придётся во взрослой жизни?
Пока я сомневаюсь. Но это во мне говорит советский консерватизм. Кто не Танечка, тот Олечка и наоборот.
Интересных, а местами и странных имён становится всё больше. Когда наши дети вырастут, то Луки смешаются с Мефодиями и Аркадиями (женское имя), каждая маленькая Ева найдёт своего Адама (кстати, в детсадовской группе моего сына так и есть), а Николь будет ходить под ручку с Евстратом.
И это будет – нормально.