Первой не выдержала мама. Сначала она сидела тихо, молча, словно мышка, смотрела на то, как дочь, распаляя сама себя снова впадает в истерику и придирается к мужу, а потом , когда Миша тихо вышел из за стола, сжав зубы сказала:
-Наташа, прекрати сейчас же! Нашла время отношения выяснять! Сейчас- то зачем? При мне, при детях. Пусть ребятишки едят спокойно.
Дети, не глядя на мать вышли из-за стола, и сказав спасибо ушли к себе а комнату.
Наташа, глянув на мать, с издёвкой спросила:
- При тебе? Ну надо же так! А то ты не знаешь ничего! А дети тебе что, мама? Он, когда у этой своей вечерами пропадал, ни про меня, ни про детей не думал, а сейчас дети нужны стали? Дети между прочим не маленькие уже, и всё понимают. Ты думаешь, они не знают, что их папочка любимый их предал, на чужую тётку променял? Так пусть теперь терпит, молчит, да слушает, если на прощение надеется.
-Вот что ты мужика изводишь, дочь? Зачем ты так? Пусть говоришь молчит, да терпит? А нам зачем ваши разборки слушать? Без лишних ушей нельзя разобраться?
-А зачем он так со мной, мама? Не могу, понимаешь? Глядеть на него тошно! Всё в нём мне противно! Как стоит, как сидит, как молчит, голову склонив.
- А ведь я тебе говорила, что так будет, дочка. Ты ведь меня не слушала. Думаешь легко после всего, что было назад человека принять, жить с ним в одном доме, есть за одним столом, да спать в одной постели? Я ведь тебе говорила, чтобы ты подумала хорошо прежде чем назад в дом его впускать. Ты и думать не стала, простила, в дом впустила, мол люблю, жить без него не смогу. Так что теперь не так, Наташа? Сколько времени прошло, а ты всё никак не успокоишься, сама себя съела, его грызешь, да детям покоя нет. Им- то легко сейчас, как ты думаешь? Ты им мать, а он отец. А поведением своим ты ведь их против отца настраиваешь!
- А что ты его защищаешь, мама? За него заступаешься, а я виновата во всём?
- Успокойся, Наталья. Не защищаю я его, не выгораживаю, но и ты не права. Детей мне жалко, а вы хоть съешьте друг дружку, взрослые уже, сами разбирайтесь.
Наталья, уронив голову на руки, ревела, как маленькая.
- Не могу, мама! Вот вроде умом всё понимаю, что нельзя так, что надо успокоиться и жить дальше, а сделать с собой ничего не могу. Как вижу улыбку эту его виноватую, так словно переклинивает меня, язык вперёд головы работать начинает! Что мне делать, мамочка? Как дальше жить? Не могу я, понимаешь ты это или нет? Он ко мне подходит, обнимает, а меня аж выворачивает всю, до того гадко! Как представлю его с этой заей...
Мама, гладя дочку по голове молчала, словно вспоминая что-то своё. Легко вопросы задавать, а как ответить на них? Что сказать девочке своей?
Немного помолчав, Ирина Васильевна тихо сказала:
-А что тут думать, Наталья? Или прости, или выгони.
Наташа от удивления аж забыла, как дышать, замерла, и молча смотрела на мать, а потом выдохнула, и возмущённо сказала:
- Вот так, да? Так всё легко у тебя, так всё просто! Или прости, или выгони...
- А тут другого не дано, дочь. Да и зачем усложнять? Сможешь простить, так прости, а нет- и себя не мучай, и детям нервы не мотай, выгони, и дело с концом. Не жизнь это, Наталья. Рано или поздно надоест Мишке, он и сам уйдёт. Только и ты его возненавидишь, и дети. Ни к чему это.
После того, как мать ушла, Наташа ещё долго сидела за столом, смотрела в одну точку и думала: а ведь правильно мама сказала, что не жизнь это. Уже 2 месяца прошло, как простила она мужа, домой его пустила, а всё не отпускает её, сидит обида внутри, да наружу рвётся. Что бы ни сказал Мишка, что бы ни сделал, всё ей не так, всё не то.Как глянет на него, так сразу думает, что с другой был, с другой спал. Постоянно упрекает его, сама на скандал нарывается. Спят по раздельности, в разных комнатах. И ребятишки вечно разрываются, словно между двух огней. И её, маму, жалко, и папу любят.
Нет ему, Мишке оправдания, никто и не спорит. Разве дело это, при молодой да красивой жене да детях на сторону смотреть? И ладно бы просто смотрел, да куда там! Гораздо дальше всё зашло, хоть и клянётся, божится, что не было ничего.
Наташа сразу заметила, что муж какой-то другой стал. С работы задерживается, с телефоном не расстаётся, весь какой то загадочный, улыбка с лица не сходит, когда в телефон смотрит. Если раньше телефон на тумбочке лежал, то сейчас строго пол подушкой, мол устаю сильно, боюсь будильник не услышать.
Наташа поначалу внимания не обратила. У неё телефон всегда под рукой, работа такая.
Дальше- больше. Днями Мишка с телефоном не расстаётся, всё что-то пишет, да улыбается, а на вопросы, что мол ты в телефон вцепился только отшучивается, мол мужики в чат рабочий приколы разные скидывают.
Наташа уже психовать начала, мол брось ты уже его, ни днём, ни ночью покоя нет, так Миша притих, притаился, вроде как всё стало как раньше.
Наташа даже проверяла телефон мужа по тихой, пока Миша в ванной был, да ничего подозрительного не нашла, а потому быстро успокоилась, может и правда рабочий чат.
Какое то время всё было хорошо, но однажды Миша прокололся. Он в тот день домой пришёл под градусом, вроде как у коллеги день рождения был, посидели чуток с мужиками. Даже ужинать не стал, сразу спать упал, а телефон по привычке под подушку сунул.
Наталья, услышав , что звонит телефон, поспешила отключить звук, чтобы Мишка спал спокойно, а то будет сейчас шататься по дому. Он, когда выпимши хоть и не буйный, но до того нудный!
Едва взяла она телефон в руки, как он замолчал. Номер незнакомый. Ну ничего, Миша утром перезвонит. Наташа уже положила телефон на тумбочку, как брякнул ватсап. Наталья бы и внимания не обратила, сообщение и сообщение. Но как же тут не обратить, когда такое написано?
- Мишенька, как добрался? Почему не отвечаешь? Твоя поверила, что ты с мужиками сидел?
И сердечки с поцелуйчиками! Детский сад какой то!
Пока голова соображала, руки работали. Открыв мессенджер, Наташа уже читала всю переписку.
Ты смотри, какой конспиратор! И номер не записан, и переписка вся почищена, за исключением сегодняшнего дня. Видать не успел сразу всё удалить, к зае этой после работы спешил, а дома уже не до того было, уснул.
Кровь прилила к лицу женщины, пока читала она эти сопливые нежности. Ты смотри ка, зайка, котёнок! Зоопарк целый, зверинец! Её то муж так не называет, строго по имени, или просто- жена, а тут тебе и солнышко, и мышка, и зая с котиком!
Пока читала женщина переписку своего мужа с этой заей, пришло ещё сообщение.
- Кооооть, что молчишь? Мегера твоя рядом?
Наташа, не долго думая, сначала сделала скриншоты переписки, а потом написала:
- Капец тебе, зая. Котя спит, а мегера подушку потяжелее выбирает.
И как-то сразу затихла зая, быстренько стала не в сети, и про котю забыла.
Как Наташа орала! Какой уж тут сон? Мишка не сразу сообразил, что происходит, а когда до него дошло, сразу перевёл стрелки, мол а что ты по моему телефону шаришься?
Потом правда присмирел, в ноги бухнулся, мол ты не так всё поняла..
А что там можно не так понять? Что долго к этой встрече они готовились? Что после работы бегом в магазин Мишаня бежал да винишко выбирал зае? Как ещё это понимать?
Выгнала Наташа мужа на ночь глядя, мол пошёл вон, чтобы и духу твоего тут не было!
Миша спорить не стал. Наскоро покидал в рюкзак вещи, да ушёл.
Потом был целый месяц оправданий, мол прости, Наташа, сам не знаю, что на меня нашло. Ничего не было у нас, так, ерунда, смайлики- сердечки. Семья у нас, дети. Давай не будем рубить с плеча, дай мне шанс, больше такого не повторится.
Наташа уже извелась вся. Вот что ей делать? Мама сказала, мол подумай хорошенько, сможешь ли простить?
У подруг мнение разделилось. Одна говорила, мол ага, не было ничего, как же! В ладушки они играли вино попивая! Гнать его в шею, нет таким прощения! Обманул раз, обманет и второй.
Другая подруга напротив говорила, мол разрушить легко, только дети у вас, семья. Не Руби с плеча, как бы не пожалеть потом. Думаешь легко одной остаться с детьми? Мужики в очереди не стоят за разведенками, да и родной отец всяко лучше чужого дяди.
И Миша , такой виноватый, сразу видно, что раскаялся.
Сдалась Наташа, простила его. Вернулся Миша домой, ходит тише воды, ниже травы, Наташе слова сказать боится, в рот заглядывает, угодить старается. Только оказалось, что то прощение только словесным было. В душе у Наташи так и сидела злость да обида.
Миша с работы на минуту позже приходит, а Наташа тут как тут, мол что, успел уже к зае забежать?
Молчит Мишка, слова против не говорит, понимает, что виноват.
Телефон в руки возьмёт, а Наташа опять за своё, мол пиши, Мишенька, зая твоя волнуется.
Позвонит Миша вечером, мол может купить что-нибудь? Хлеба там, или молока, а Наташа ехидно так отвечает, мол а что это сразу молока? Как к зае, так с вином, а к жене родной так скромничаешь?
И так во всём. Миша хоть и молчит, а нервы не железные, уже на пределе.
Ушла тёща домой, дети в комнате сидят, не видно их, не слышно. Молча подошёл Миша к жене, обнял за плечи, уткнулся ей в шею, и молчит.
Долго так стояли, а потом Миша, выдохнув, спросил:
- Ты скажи мне сразу, Наташа. Сколько ты ещё обижаться будешь, да мне сердце рвать? Ведь сама сказала, что простила, а на деле что? Себе сердце рвешь, да и я не железный. Дети вон по комнатам сидят, выйти боятся. Ты скажи сколько мне ждать, неделю, месяц, год? Я подожду, Наташа. Есть шанс что простишь меня? А то может права тёща- то? Ты или прости меня, или выгони... Виноват я перед тобой, не спорю, но всему есть предел. А так- не жизнь это, мучение. И от себя не отпускаешь, и к себе не подпускаешь. Живём, как соседи, спим на разных койках.
Ничего не сказала Наташа, прижалась к мужу, и заплакала. Легко сказать, или прости, или выгони. Решиться сложно. Знать бы, что такого больше не будет, так и простила бы, а так- грызёт её что-то изнутри, и себе покоя нет, и семья страдает. Как сделать так, чтобы забыть всё, и не вспоминать? Чтобы вернуть то, что было?
- Я не знаю, Миша. Вот что ты от меня хочешь? Чтобы сказала я тебе, что завтра обида пройдёт? Так не проходит она, понимаешь! Я бы и рада простить, да не могу. Как подумаю, что было у вас ,так противно становится!
- А мне что делать, Наташа? Не могу я так жить, понимаешь? Мы семья, а получается, что я один во всём виноват, а ты белая да пушистая! Ты вон тоже с телефоном не расстаешься, откуда мне знать, с кем ты там любезничаешь? Заи у тебя там, или крокодилы? Ты же слова сказать не даёшь, всё одни разговоры у тебя!
Наташа и сама от себя не ожидала, опять язык вперёд мозга работать стал.
- А ты , когда налево шёл о семье думал? Нет, у тебя голова в другом месте была! Правильно, Миша, лучшая защита это нападение. Давай, вали с больной головы на здоровую, делай меня виноватой. Знаешь, может когда и прощу тебя, а сейчас наверное не смогу. Пока наверное выгоню...
Молча Миша ушёл. Куда? А кто его знает? Может к родителям, а может к зае своей.
И так Наташе хорошо стало, так спокойно, что впервые за долгое время спала она спокойно и безмятежно, как а детстве. Утром на удивление проснулась сама, без будильника. Приготовила детям завтрак, собрала их в школу, всё с улыбкой, без нервов и криков.
По пути на работу как обычно позвонила маме.
- Что там у вас, Наталья? Успокоились?
- Успокоилась, мам. Я успокоилась.
- Что случилось, Наташа? Как понять успокоилась? Простила?
- Нет, мам. Простить не могу. Выгнала...
- Ох, Наташа, Наташа. А может бы простила? Кто его знает, как лучше, дочка?
- Ты же сама сказала, мам, или прости, или выгони. Попыталась простить, не получилось. Не могу, не хочу. Каждый раз буду думать где он, с кем. Каждый раз себя накручивать буду, и нервы мотать.
Поговорив с мамой, с улыбкой шла Наташа по улице. Вот ведь как бывает! Иногда выгнать проще, чем простить...
Спасибо за внимание. С вами как всегда, Язва Алтайская.