Друзья, в этой рубрике я буду периодически писать о том пути в английском, по которому шёл я: от детского наивного интереса в девяностые годы ХХ века до профессиональных сертификаций в "ревущие двадцатые" века XXI. Это не глянцевые истории про "инкрементный рост после сид-раунда на основании удачного питча в лифте небоскрёба" и не рассказы о феноменальном успехе бросившего университет рубахи-парня из гаража, у которого все родственники как на подбор губернаторы, руководители фондов, распорядители заказов госбюджета или кандидаты в президенты. Нет, это серия публикаций об изучении и применении английского "с той стороны баррикад", истории об английском в моей жизни, как источнике вдохновений, доходов и расходов, различных взлётов и падений. А ещё о том, как идя по своему пути, со временем можно найти друзей по духу и освещать общий путь светом науки, дружбы и любви. А ещё о том, как можно обменять зов духа на доход и во что это в обходится через десяток лет. Хроника запланирована интерактивной и будет дополняться теми фрагментами, которые я недостаточно раскрою по мнению читателей, о чём я узнаю из ваших комментариев к публикациям.
Предпосылки и условия среды
Самое моё раннее воспоминание об осознанном взаимодействии с английским относится к 1987 году, за 2 года до первого класса советской школы, в который я пошёл как и многие дети работающих родителей в 6 лет. Оба родителя имели педагогическое образование по специализациям английский и немецкий языки. Только у одного основным был английский, а у другого - немецкий. Меня в те времена не очень интересовали подробности вроде отличий в труде школьного учителя и переводчика технической литературы на машиностроительном заводе. Меня очаровывала сама возможность того, что можно говорить так, что окружающие, незнакомые с используемой системой передачи информации, тебя не понимают, а вот адресат - очень даже. Что-то типа шифровки. В те времена очень многие знакомые возраста до 10 лет любили истории про шпионов, а кто постарше - изобретали свои собственные способы тайнописи. Их тайнопись мне не нравилась тем, что она не касалась звукового воплощения написанного и отличалась только однотипными манипуляциями с кириллицей.
Взгляд сквозь время: Я тогда не мог выразить словами близкое и родное мне сегодня определение языка как семиотической системы (системы знаков), используемой в коммуникации между людьми путём кодирования и декодирования информации об окружающем и внутреннем мире человека и для описания самой системы. По правде говоря, у понятия "язык" очень много определений, которые зависят от науки, в контексте которой ведётся разговор о языке, но большинство учёных согласны с обозначенными основными характеристиками.
Так вот, в поисках способа передачи информации, который не привязывал меня к письменности (которой я в силу возраста не очень владел) и притом позволял сохранить втайне передаваемую суть высказывания даже если говорить вслух на людях я обратил внимание на то, что родители так могут. Мало того: двумя разными способами (на английском и немецком). И однажды по пути в детский сад утром я попросил научить меня этому волшебству. Я как будто попал в комнату с чудесами. Естественно, я попробовал оба, но немецкий мне не очень понравился, а вот английский заворожил короткими словами, мягкостью и кажущейся простотой.
Взгляд сквозь время: С годами выяснилось, что от первого впечатления правдивость сохранилось только в отношении длины слов. Она в среднем составляет 5 букв, притом очень много слов из всего 3 букв. А если учесть правила чтения и произношения - так из гораздо меньшего количества звуков.
Начало пути
Начало изучения английского было, как и очень многие начала в жизни беззаботным и безответственным. Занятия немецким подразумевали нахождение за столом и вот эту всю атмосферу, присущую формированию академических навыков. Занятия английским же напротив проходили прямо на ходу во время ходьбы по улице по всяким бытовым делам взрослых и заключались по большей части в описании окружающего мира и меня в нём. Так в мою жизнь вошли глаголы to be и to do.
Взгляд сквозь время: Притом, мне удалось ухватить за хвост самое очевидное, но о чём не принято писать в учебниках по грамматике для низких и средних уровней: to be - это о месте в мире, о характеристиках и состояниях субъека, объекта и среды их взаимодействия. Притом в английском эта категория бытия не является статичной, она может отражать также и динамику, что в русском не настолько очевидно. При этом, динамика бытия совершенно необязательно противопоставляется действию по преобразованию этого бытия. Для этого есть отдельный глагол to do. Так, в глубоком детстве я и заметил категорию бытия и состояния при употреблении to be (на тот момент только в Present Simple), и всё время сравнивал её с разудалой динамикой преобразования и взаимодействия с действительностью, которую давал мне to do.
В те времена мне было достаточно описывать окружающую среду и внешний вид объектов, задавать вопросы и получать на них ответы. Что, как вы знаете, совершенно невозможно без как минимум to be и to do в качестве вспомогательных глаголов. Естественно, правила было учить неприятно, т.к. в них было много длинных и непонятных слов, что делало правила не только более непонятными, но и формировало стойкое ощущение их бесполезности. Их время пришло позже, с 1994 года (5 класс и стандартный школьный английский), а до тех пор мне достаточно было моделей речевого поведения для решения различных коммуникативных задач.
О следующем периоде пути во времена середины девяностых - в следующей публикации цикла.
