Соседи души в ней не чаяли. От нее ожидали Фритите Карпфен к Рождеству и Шоколадный Захель к любому другому празднику. Улыбчивая голубоглазая блондинка. “Да она же мухи не обидит!” — говорили в квартале Маспет ньюйоркского Квинса. Точнее, паука. Полквартала не раз наблюдало, как мадам Райан выносит на газетке насекомое. И из гуманизма отпускает его на газон. И вдруг: Ахтунг! Ахтунг!! Штюте фон Майданек! Ауфзеерин! СС!
Казалось бы, где Нью-Йорк с Квинсом, а где Майданек с Равенсбрюком. Где домохозяйка и где СС. Однако не стоит спешить с выводами. Ведь все это вехи сложного, тернистого пути к простому женскому счастью. Обычной австрийской девушки. Некоторые еще прибавляют что-то типа: времена такие. Понимать, мол, надо.
Добрая и заботливая Эрмина держала мужа, электромонтажника Рассела, в сытости и довольстве. А американский дом - в идеальной немецкой чистоте. С соседями мир и полное взаимопонимание. Все это семейное благополучие зашаталось в 1964 году со статьи в Нью-Йорк Таймс. И полностью рухнуло в семьдесят третьем экстрадицией в Германию.
Выяснилось, что Эрмина Рассел на самом деле Гермина Браунштайнер. Что добрая домохозяйка из Квинса в Германии была членом СС и служила надзирателем в Лагерях Смерти. За особую жестокость ее прозвали Кобылой из Майданека или Топчущей Кобылой. Что обвиняют соседку в военных преступлениях. Конкретнее - в соучастии в убийстве более 200 000 человек. А они говорят: паук и Шоколадный Захель.
Она родилась 17 июля 1919 года в Вене. Обычный четверг. Обычные будни. Обычной семьи. Домохозяйка мать, добропорядочная католичка Тереза, в этот день родами отвлеклась от привычных хлопот по выживанию. Крайне не легко содержать дом, когда нет денег. Относительно успокаивает то, что их нет у всего города. Да и страны тоже. Собственно, привычной страны тоже нет.
Еще недавно могущественная держава в горниле Великой Войны и революционных событий раскололась на части. Поражение в Первой Мировой привело к экзистенциальному исчезновению наследницы Священной Римской Империи с карты Европы и Мира. Великое, богатое и постоянно веселое вдруг стало ничтожным, нищим и депрессивным.
Маленькая страна с трудом обогревала и кормила маленьких людей. Которые, в свою очередь, мечтали о немногом. Гермина пошла в школу. Сначала в воскресную, а затем и в обычную. Семья жила тем, что зарабатывал ее отец Фридрих. Он был шофером и трудился в пивоваренной компании. Католические традиции в доме незыблемы. И воспитание строго.
Сколько классов австрийской шулле окончила Гермина, неизвестно. Но считается, что аж восемь. Что для девушки того времени было почти роскошным образованием. Считалось, что излишние знания для фрау не впрок. Для киндер, кюхе, кирхен и четырех вполне достаточно.
Видимо, денег не хватало вовсе. К тому же появились двое братьев. Девочка мечтала со временем стать медицинской сестрой. Не более. Примерно о том же, примерно в это же время и совсем недалеко, в Мюнцкирхене, грезила Мария Мандль. И их судьбы еще пересекутся. А пока Гермина начала работать.
Вряд ли карьера домработницы удовлетворяла девицу. Но это было все, что было. Начало тридцатых для Австрии характерно неким оздоровлением экономики. Особенно по сравнению с предыдущим десятилетием. Но не подъем и не бум. Тем более, что до Европы дотянулась Великая Депрессия. И все рухнуло в пропасть вновь.
Истовые католики Браунштайнеры согласились на поездку дочери на заработки заграницу. На это еще решиться надо. Тем более что Гермине шестнадцать лет. Она получает место домработницы в Лондоне. Живет и работает в семье инженера из Америки. Так продолжается до весны 1938 года.
Потеря столь привычного имперского величия, стремительное обнищание привели к росту германского национализма в Австрии. И без того очень популярный земляк Адольф Гитлер считался примером успешного остеррайхера. Аншлюс 13 марта стал праздником для подавляющего большинства молодой республики.
На заработки в Англию уезжала гражданка нищего обломка некогда великой страны. Уезжала за перспективами. Но возвращалась Браунштайнер, подданной Тысячелетнего Рейха. Гермина была уверена, что теперь то все двери открыты для расово полноценной фрау.
Нравственное превосходство над многими окружающими, внушенное в католическом детстве, приобретало юридические обоснования в новом, бурно развивающимся отечестве. Точнее, Фатерлянде. Заехала Гермина в Вену или нет, но почти сразу после Лондона она оказалась в Берлине. Из домработниц - в пролетарки. Один из заводов Хенкеля принял Браунштайнер в свой дружный коллектив.
И может мир никогда не узнал бы Топчущей Кобылы. Может, Гермина стала бы частью рабочего класса. Может, в тайне вечерами, почитывала бы Капитал Маркса, днем потрясая мир цитатами из Маин Кампф своего успешного земляка. Но обстоятельства сложились иначе.
Сложились они на общей кухне коммунальной квартиры. Гермина арендовала одну из комнат в помещении, принадлежавшем сотруднику берлинской полиции. Вот он то летом 1939 года надоумил свою двадцатилетнюю квартирантку круто изменить свою судьбу. Служба нации и рейху сама по себе привилегия. А уж перспективы причастности к СС так просто туманили разум.
Как известно, женщин в Черный Орден не брали. Зато фрау принимали в СС-Гефольге. Или “Свиту СС”. Вспомогательные подразделения тоже были заманчивой карьерой. Тем более, что зарплата ауфзеерин в создаваемой системе лагерей в четыре раза превышала ставку помощницы слесаря на заводе Хенкель.
Оклад составлял не менее 105 Рейхсмарок. А она одна примерно равна нашим 580 рублям. Плюс различные начисления. И еще набегало от 35 и выше. Казенное обмундирование, пайковое содержание, гарантированный отпуск… В общем, райские кущи в условиях концлагеря. И это не говоря о плети. Как о символе власти в твоих руках. Кстати, она тоже казенная.
Немецкая девушка сколь чистоплотна, столь и честолюбива. А уж расчетливость проявляется с младых ногтей. Как и уверенность в моральном превосходстве католика, окруженного протестантами. Стремление к самореализации и материальному успеху привели девицу Гермину 15 августа 1939 года в Рейхсшулле СС в Оберренхейме.
Физически крепкая, здоровая, морально устойчивая, политически грамотная Браунштайнер подходила по всем требованиям. Оставался только возраст. СС-Кригсхельферин, то есть помощницами СС, наделенными военными обязанностями, возможно стать только по достижении 21 года. Но и это преодолимо. Пока она училась в Рейхсшулле СС успела созреть до требуемой нормы.
По окончании обучения Браунштайнер получила назначение на должность ауфзеерин, то есть надзирателя в лагерь Равенсбрюк. Тогда женский. Относительно недавно перепрофилированный для содержания лесбиянок, политически неблагонадежных, уголовниц и последователей не традиционных для Рейха религий. Что католичке Гермине было более чем понятно.
В начале 1940 года Браунштайнер прибыла на место службы. Как повезло. Она попала в подразделение, возглавляемое ее землячкой. Мария Мандль уже делала головокружительную карьеру Бестии СС. Учеба лагерному делу продолжилась на практике. Да еще и под строгим призором заботливой наставницы.
Что уж там между ними произошло — неизвестно. Бывает, что фрау ссорятся. А уже тем более амбициозные. Видимо, противоречия оказались неразрешимыми. Землячкам пришлось расстаться. Гермину переводят из Равенсбрюка. 16 октября 1942 года Браунштайнер приступает к новым обязанностям в системе лагерей Майданек. Что недалеко от польского Люблина.
Для начала Гермина назначена на должность ауфзеерин на швейную фабрику при Лагере Уничтожения Майданек. Браунштайнер следит за выработкой плана по пошиву одежды. Надзирает за дисциплиной заключенных. Из Равенсбрюка прибыл крепкий специалист. Взрощенный знающими учителями. В жестокости она превосходит многих своих коллег. А в садистах в лагерной охране дефицита не наблюдалось вовсе.
В январе 1943 года Браунштайнер переводят в Лагерь Уничтожения на должность заместителя Оберауфзеерин. Она служит под командованием Эльзы Рейх. В ее обязанности входит надзор за порядком и дисциплиной в определенном для нее блоке. В котором содержаться женщины. Кроме того, участвует в селекции прибывших заключенных всех полов и возрастов.
Браунштанер в числе еще пятерых ауфзеерин решает. кого отправлять в газовую камеру сейчас, а кого потом. Именно она занимается отбором детей у матерей. При этом важную роль играют особые навыки и устремления Гермины. Со времен она стала получать массу удовольствия от проявления насилия и власти над людьми.
По воспоминаниям выживших, Гермина Браунштайнер была одной из самых жестоких надзирательниц в лагере уничтожения. Забить плетью заключенную у нее считалось нормой. Нередко она затаптывала человека насмерть. Кованые казенные сапоги на ее ногах становились орудием и пытки, и казни одновременно. Все зависело от настроения. За это она и получила прозвище Штюте фон Майданек. То есть Кобыла из Майданека. Или Топчущая Кобыла. А в довесок за успехи на службе в 1943 году еще и Крест за Военные заслуги Второго класса.
В январе 1944 года Браунштайнер переводят обратно в Равенсбрюк. Точнее, в систему лагерей с тем же названием. В подразделении в Гетине, что в Саксонии-Анхальт, она становится Оберауфзеерин. Таким образом, возглавляет этот лагерный пункт. Теперь в ее безраздельной власти все содержащиеся там женщины. В основном гражданки Советского Союза и Польши.
Гермина и раньше не стеснялась в проявлениях жестокости. Теперь садизм стал повседневной нормой. Как чашка ячменного кофе утром и полстакана шнапса вечером. Врач из числа французских заключенных практически лишился работы. Заключенных, как правило, забивали насмерть. А случайно выживших запрещали лечить. Браунштайнер не расставалась с плетью вообще. Которой орудовала с редким мастерством. А там были специалисты “заплечных дел”.
Ее жестокость возрастала по мере приближения частей наступающей Красной Армии. 7 мая 1945 года карьера Гермины Браунштайнер в СС-Гефольге закончилась. Она бежала с места службы. Какое-то время ее скрывали родственники в Вене. А потом спрятали в одной из деревень недалеко от столицы вновь образованного государства.
Но местные полицейские, еще недавно верой и правдой служившие тем же, кому и она, задержали Гермину. 6 мая 1946 года Браунштайнер была выдана Британским оккупационным властям. До 18 апреля 1947 года ее содержали в различных фильтрационных лагерях.
Документы лагерной охраны в Гетине она уничтожила сама. А опознание личности по предъявлению было затруднено из-за послевоенной неразберихи. Потому ее вина в каких-либо преступлениях тогда установлена не была.
Повторно Браунштайнер арестовали 7 апреля 1948 года. Тогда она трудилась на швейной фабрике в Граце. Что в австрийской Штирии. И не начальником цеха, а простой швеей. 22 ноября 1949 года городской суд Граца признал Гермину виновной в совершении военных преступлений в Равенсбрюке. За недостаточностью доказательств ее преступная деятельность в Майданеке осталась безнаказанной.
Ее приговорили к трем годам заключения. К трем годам. За сотни убийств. Тогда еще считали, что эти деяния совершались по служебной необходимости. Таков был приказ. И она его исполняла. И как ауфзеерин в Равенсбрюке, и как оберауфзеерин в Гетине.
С учетом уже отбытого в различных лагерях для интернированных лиц и следственной тюрьме Граца, а также амнистии в отношении граждан Австрии, Гермина Браунштайнер в апреле 1950 года была освобождена от дальнейшего отбытия наказания. Со снятием судимости. Теперь считалось, что она чиста перед Законом Австрии.
После освобождения Браунштайнер трудилась на различных должностях в гостиницах Австрии. В одной из них она познакомилась с туристом из США Расселом Райаном. В октябре 1958 года Гермина выходит замуж. Практически незамедлительно молодожены покидают Европу. Они поселились в Новой Шотландии Канады. А в апреле 1959 года переезжают в США.
19 января 1953 года Гермина Браунштайнер-Райан становится Эрминой Райан и гражданкой США. Супруги поселились в доме 52-11 по 72-й стрит в квартале Маспет района Квинс в Нью-Йорке. Слава добропорядочной жены, прекрасной хозяйки и приветливой соседки разрушили сотрудники Фонда Симона Визенталя и репортер Нью-Йорк Таймс Джозеф Леливельд.
Сначала возмущениям мужа и его родственников не было предела. Они уверяли прессу и знакомых, что Эрмина не виновна. Потом, что она выполняла приказы. И наказание уже отбыла. Гнев соседей по поводу газетной шумихи сменился удивлением. Ведь добрую миссис Рассел обвиняли в соучастии в убийстве более чем 200 000 человек.
Власти США сначала игнорировали скандальные публикации. Затем поняли, что шанс есть. Они могут оправдаться. Они дали гражданство военной преступнице, потому что она их обманула. Скрыла сведения о своей судимости в Австрии и эсэсовском прошлом в Германии и Польше.
22 августа 1968 года власти США начали процесс по денатурализации Эрмины Рассел. В 1971 году в рамках судебного разбирательства было заключено соглашение. Гермина отказалась от гражданства США в обмен на обещание не экстрадировать ее в Европу. И продолжала проживать в Квинсе. Однако отношение к ней сильно изменилось. В 1972 году некие линчеватели подожгли ее дом 52-11 по 72-й стрит Нью-Йорка.
В 1973 году Прокурор Дюссельдорфа вынес постановление привлечении Гермины Браунштайнер, а на тот момент Эрмины Рассел к уголовной ответственности за совершение военных преступлений, членстве в СС и соучастии в убийстве более чем 200 000 человек. А так же выдал международным полицейским организациям ордер на ее арест.
22 марта 1973 года Браунштайнер-Рассел была взята под стражу властями Нью-Йорка. И помещена под стражу в тюрьме на острове Райкерс. 1 мая 1973 года, несмотря на заключенное судебное соглашение, было принято решение об ее экстрадиции в ФРГ. А 7 августа 1973 года Гермина стала первой нацистской преступницей, выданной с территории США.
30 июня 1981 года Суд Федеральной Земли Северный Рейн-Вестфалия в Дюссельдорфе признал Гермину Браунштайнер виновной в убийстве 80 человек, подстрекательству к убийству 102 детей и соучастию в убийстве 1000 человек в лагере Майданек. И приговорил Топчущую Кобылу к пожизненному заключению.
Она содержалась в женской тюрьме Мюльхайма на Руре. Муж Рассел, как мог, часто навещал жену. Женское счастье все же удалось Гермине. Не так, как мечталось, и не в тех условиях, но все же. Горечь потерь и постоянную депрессию Гермина восполняла сладким. В заключении Топчущая Кобыла обжиралась тортами и пирожными. Которые из США оплачивал супруг.
В итоге Браунштайнер-Райан диагностировали диабет. От осложнений ей ампутировали ногу. Но есть сладкое Гермина не переставала. Видимо, легче отказаться от пыток и убийств, чем от штруделя или захеля. В 1996 году из соображений гуманизма отбытие наказания в заключении ей заменили на домашний арест. Муж к тому моменту уже скончался. Как два года тому.
Гермина Браунштайнер-Райан умерла 19 апреля 1999 года. Как много значил этот месяц в ее жизни. Еще и Земляк родился. Смертельный галоп Кобылы из Майданека окончился в полном одиночестве в городе Бохум Земли Северный Рейн-Вестфалия. В однокомнатной квартире, ставшей ей тюрьмой. Зато с Шоколадным Захелем.
