Михаил очнулся в больнице в отделении реанимации рядом с теми, кто в процессе распивания горячительных напитков, поймал «белочку». Разношерстный народ стонал, требовал выпить и нецензурно выражался.
На Мише была рубашка с оторванными пуговицами, с испачканным рвотой рукавом, с брюками, из шлёвок которого был вытащен ремень и расстёгнута пуговица, чтобы "не жало", как пояснила медсестра. Носки исчезли, а туфли облитые дезинфицирующим средством стояли у больничной койки.
Но не это больше всего бесило мужчину, а отсутствие связи с внешним миром. Когда Миша пришёл в себя, у него было высокое давление и бешеный пульс. Сердце стремилось пробить рёбра. Тело было мокрым от пота. Мужчина задыхался.
Первые несколько часов его крючило, выворачивало и плющило. И ему, разумеется, было не до звонков. А ближе к вечеру, когда дышать стало легче, выяснилось, что его привезли в больницу с портмоне, но без телефона.
Доктор утверждал, что жена Михаила уже приходила и встречалась с ним, интересовалась здоровьем, даже справку взяла, чтобы обратиться в наркологический центр для составления индивидуальных занятий с психологом или что-то в этом роде.
Миша разозлился, услышав об этом.
- Я не псих! Это она полная дура! Пусть сама катится к психологу! – кричал он, за что получил порцию успокоительного. И лекцию доктора о том, что ему вредно волноваться. А так же запрет на всё, что связано с телефонами, телевизорами, планшетами. Только покой. Только сон. Только… разглядывание потолка в реанимации.
- Я требую один звонок, - пыхтел Миша, глядя на доктора исподлобья.
- Вы не заключённый, - покачал головой мужчина в белом халате. – Здесь у вас только одно право – быть благодарным за жизнь, которую я и мои коллеги спасли вам. Повторяю, все звонки после того, как вас переведут из реанимации. Но вы можете попросить дежурную медсестру позвонить любому абоненту, номер которого вы назовёте, и передать от вашего имени сообщение.
Миша поджал губы и кивнул, затем нахмурился, решая, кому лучше позвонить: матери, брату или Юрке. Это была сложная дилемма. У матери у самой давление, её лучше не волновать лишний рад. Брат начнёт бурдеть, что нужно сменить полюс жизненных приоритетов и больше уделять времени семье. Семье... Есть ли она у него? А Юрка... Юрка будет ругаться похлеще тех, что лежали рядом с ним в реанимации на соседних койка.
Чем больше он размышлял, тем сильнее закипал:
«Все мои беды из-за Маринки!» - представляя, как ладонью сожмёт белую, тонкую шею супруги.
А затем он побледнел, чем вызвал новую волну переполоха среди медицинского персонала.
«Боже, - его сердце сжалось и застучало быстро-быстро, - я не помню ни одного номера… Какие-то цифры - да. А вот номер полностью - нет».
Успокоительное действовало мягко, убаюкивая.
Глаза Миши закрылись сами собой и он забылся тревожным сном, абсолютно уверенный, что его будут искать: мать, брат, Юрка, в конце концов.
© Copyright: Дёмина Наталья.
Продолжение следует...