- Разве я мог бы подумать, что так заживу на старости лет? – рассуждал Слава, рослый мужик пятидесяти пяти лет, подливая в металлическую кружку чай из дымящегося самовара.
- Ну, это что кому по душе, тот так и устраивается на пенсии. Тебе раньше получилось выйти по вредности производства. А другим может, и до пенсии не дотянуть…Да и неохота потом уже в деревню подаваться. Привычка к городскому комфорту сказывается… - отвечал Славке товарищ Серёга, приехавший к нему из города.
- Нет, меня теперь в город клещами не затянешь, - продолжал Слава, подкладывая сосновые шишки в трубу самовара, - тем более, что я без жены, а дети выросли и давно самостоятельные. Внуки растут.
- Без жены повсюду благодать, - пробовал пошутить Серёга, - можно для этого и в леса податься. А я куда со своей поеду? Да она и не согласиться тут жить. Хотя красота, конечно, в этих местах - райская…
Друзья запели, сидя на пнях около бани. Мать Славы, Ольга Егоровна, принесла пироги на блюде.
- Вот, ешьте, пока горяченькие, - прошептала она, покрывая блюдо салфеткой, - а мы с бабами в доме посидим.
Бабами она называла своих подруг – трёх местных жительниц, с которыми прожила бок о бок почти сорок лет. Это были труженицы за семьдесят лет, всю молодость отдавшие работе в социалистическом колхозе.
Посиделки соседок были частыми, они уже знали всё друг о друге, о своей родне и, кажется, обо всём на свете по вещанию телепрограмм. Но теперь, когда Славка вернулся в деревню к матери, начав жизнь на пенсии с чистого листа, бабушки оживились.
Шутка ли сказать! Единственный мужик на деревне, но он у них есть. Это и опора, и новое общение, и помощь, такая нужная.
Хотя Ольга Егоровна сразу сказала своим подругам:
- Вы особо на Славку не рассчитывайте поначалу. Пусть мне мои повалившиеся заборы и сараи сперва починит, а потом, Бог даст, и до ваших дело дойдёт. И я-то не сразу на него наброшусь с просьбами. А то спугнём сына, уедет он от нас. А всё-таки человек на пенсии отдыхать хоть немного рассчитывал, понимать это надо.
- Верно, верно, Егоровна, а мы и не претендуем без очереди. Хотя, если к нему друзья поедут, может кто и захочет подшабашить, мало ли… - надеялись жительницы деревни.
Славка поначалу купался во внимании материных подруг. Они и о здоровье его расспрашивали, и о городских новостях, и о прошлой его семейной разладившейся жизни. Слава понемногу рассказывал, запивая воспоминания чаем, а женщины ободрительно и понимающе кивали, благодаря в конце вечера его за разговор.
Слава не мог нарадоваться деревне. Он приехал как раз по весне, когда не только в деревьях начинается сокодвижение, но и у человека приливают силы от яркого весеннего солнышка, свежего прогретого воздуха, наполненного пряным ароматом земли и первых цветов мать-и-мачехи.
Славка перебрал свои старые инструменты в сарае, обновил полки в бане, поправил заборы и калитку и вырубил сухостой в саду.
- Ох, дел-то, ё-моё… - говорил он, вытирая пот со лба. Однако мать видела, что размеренный труд на свежем воздухе нравится сыну и радовалась. Она начала часто печь пироги, чтобы угодить сыну, а соседки прибегали каждый день, чтобы узнать что нынче за дела затеял Слава, чем занят их единственный в деревне мужик?
Женщины, и без того аккуратные, стали повязывать яркие платочки, обзавелись новыми кофтами и спортивными костюмами.
- Девки, вы что, охмурять моего Славку надумали, а? Старые вы вешалки… Что ни день, то в обновках? – смеялась Егоровна.
- Ах, брось ты Ольга, - смущались пенсионерки, - мы ему в матери годимся. А вот всё равно: появился мужичок, и стыдно нам уже в засаленном переднике, как раньше, приходить… Всё-таки мужичок!
- Верно, верно, и у меня сразу настроение с приездом Славы улучшилось. Эх, были раньше времена, когда живы были люди… И колхоз работал, и народ всюду ходил, а теперь вот только мы доживаем и всё, - с горечью говорила Ольга Егоровна.
- Нам бы женить твоего Славку, вот тогда бы он и осел тут надолго. А ведь мы не вечны. Вот что… - всё чаще шептали соседки.
- Да разве его женить уже? Он рад был, когда с женой развёлся, хотя прожили тридцать лет. Говорит, что только и свет белый увидел, когда сам себе хозяином стал, - рассказывала Егоровна.
Слава не подразумевал, что жительницы его маленькой деревни так обсуждают его приезд. Он занимался работой каждый день до обеда, а потом шёл в лес на прогулку или на озеро порыбачить, и зазывал по телефону к себе приятелей из города.
Как только ремонт на просторной веранде был закончен, и лето началось шумными грозами и цветными радугами, в деревню к Славе стали приезжать гости и семьями, и приятели сугубо мужской компанией - в баню.
Стало веселее в деревне, звучала музыка, а иной раз и застольные песни. Не прошло и года, как уговорил Слава своего товарища по работе Сергея купить рядом домик. Слава сам помогал ему ремонтировать печь и баню, по деревне как музыка неслись звуки: стук топора и шум бензопилы, говор мужчин и смех женщин.
Сергей ещё дорабатывал последний предпенсионный год, а его родители то и дело приезжали пожить в доме, да так и остались в нём.
- Так что, Сергей, второй дом брать будешь? – смеялся Слава, - вон на краю отличный сруб и крыша не течёт.
Родители Сергея купили и второй дом, чтобы сын обязательно приехал и чувствовал себя свободно с семьёй в своём доме.
Слава уже с отцом Сергея – Сергеем Сергеевичем занимался отделкой второго дома, а пенсионерки за чаем обсуждали сложившуюся ситуацию.
- Мы ждём Славушку, что он наши домишки подремонтирует, а он уже два дома сосватал, надо же!
- Так радуйтесь, бабоньки, - смеялась Ольга Егоровна, - народу в деревне прибавится! Пусть хоть как дачники, но и то дело! Летом будет веселее, а вот родители Серёжи, кажется, и не думают даже зимой уезжать. А мы с вами должны их ласково приветить, чтобы им у нас хорошо было. Глядишь, и дорогу нам подсыпят, всё-таки не четыре старухи в деревне живут, а побольше народа!
Когда в гости к Сергею Сергеевичу и его жене Елене Ивановне приехала племянница, то вся деревня снова оживилась. Кто такая, сколько лет, где работает и есть ли семья?
Светлана оказалась самой обычной поварихой, но очень добродушной и весёлой женщиной. Она была вдовой, вырастила дочь и выдала замуж. Вот и приехала к тётушке помыться в баньке и пособирать черники, ведь деревня была в сосновом бору.
- Ну, и места тут красивые! Жаль, что народа в деревне мало. И почему люди уехали? От такой-то красоты… - удивлялась она.
- Потому что у каждого свои планы на жизнь, - сурово пояснял Слава, а Сергей добавлял:
- Вот ты и приезжай. Если тебе такая красота нравится.
- А что, вот возьму и приеду, надо только доработать до пенсии, всего-то два года, - обещала Света, - буду у тёти гостить, если не помешаю.
На следующее лето в деревне народу ещё прибавилось. Не обманула Света – тоже приехала в отпуск и привела в порядок и тёткин огород, и наварила черничного варенья.
- Надо бы и мне домик прикупить, как на пенсию пойду, - сказала она Сергею.
- Зачем тебе домик? – советовали тетка и Сергей Сергеевич, - живи, ради Бога, с нами. У Сергея свой дом, а ты тут. А там, глядишь, и замуж тебя выдадим за Славика.
Света отмахивалась и говорила:
- С ума, что ли, я сошла? Зачем это Славе? Он сбежал из города от своей жены, а тут я со своими пирогами, щами и булочками?
Славке передали эту Светину шутку и он улыбнулся. «И правильно, что не вешается на первого встречного», - подумал он. Однако на чаепитиях и деревенских застольях, где все даты, дни рождения и праздники отмечали сообща, Слава краем глаза присматривался к этой женщине.
Света была настолько обаятельной и простой, что притягивала к себе. Она приезжала в деревню почти на все праздники. И Слава заметил, что рад каждому её появлению.
Летом они встречались в лесу, когда ходили за грибами. Света боялась ходить одна, и всегда находила себе попутчика, чаще всего, Славу.
Они стали дружны, и не было дня, чтобы Света и Слава не повидались мимоходом и не поговорили, если она была в деревне.
Когда однажды их застал дождь в лесу, и они вынуждены были переждать ливень под огромной елью, спрятавшись под её могучие лапы, Слава почувствовал, что счастлив вот просто так сидеть под ёлкой, как в детстве в Рождество, ожидая подарки, вместе с этой милой поварихой…
Наверное, тоже самое чувствовала и Света. Она улыбалась, глядя на нити дождя и подставляла ладонь под случайно просочившиеся сквозь ветви капли.
- Наши грибники-то совершенно сухими после такого ливня домой пришли, - судачили бабы про Свету и Славу и улыбались.
Уезжая в город, Света написала на клочке бумаги номер телефона и отдала Славе.
- Мало ли, если будешь в городе, можешь позвонить. Всё-таки не чужие мы совсем… - тихо сказала она.
Через неделю они встретились в городе. Славка заночевал у Светы со всеми вытекающими последствиями.
Ольга Егоровна всполошилась, когда Слава стал часто заезжать в гости к Свете. Шила в мешке не утаить, Сергей Сергеевич рассказал о связи племянницы и Славы.
- Ох, не уехал бы он к ней в город! Останемся мы тут опять одни… - жаловалась мать.
- Не причитай, Егоровна. Никуда он не денется. А Светку надо сюда звать. Сколько ей там до пенсии осталось?
Света и Слава и не пытались теперь скрывать, что живут вместе. Всё равно вся деревня знает, да и что они – дети малые?
Света по-прежнему приезжала и останавливалась в доме тётки, пока Ольга Егоровна не сказала ей:
- Света, ну что вы, живите у нас. Комната у Славы своя. Я в своей комнатке, и вам не помешаю.
Так и выросла немного деревня. Пусть не молодые приехали жильцы, но зато душевные. Так говорили о новеньких «стареньких» соседки.
- А началось всё с моего Славки. Был один мужик на деревне. А теперь чуть поболе стало. Вот и хорошо, - хвалилась Ольга Егоровна и молилась у иконы за здоровье всех жителей маленького Скоморохово.
ЛАЙКОМ, откликами и ПОДПИСКОЙ вы поддерживаете автора. Спасибо! Поделитесь рассказом с друзьями в соцсетях, пожалуйста!
До новых встреч, друзья!