В квартире у бабушки Дуси была непривычная тишина – обычно у нее на большой громкости работал телевизор с утра до вечера, но сейчас он выключен, слышно только как ходики тикают. А еще Алевтина со своей дочкой Светой иногда переговариваются между собой, накрывая на стол.
- Вот, расставь тарелки, думаю на всех хватит, а если нет – свои принесем, - сказала Алевтина. - Что тут в кастрюле? Винегрет? Давай-ка по салатницам разложим. Света, пошевеливайся, скоро все с кладбища приедут.
- Эти лицемеры, что ли?
- Света, перестань. Ни дай бог ляпнешь что-то за столом. Научись держать язык за зубами.
Бабушке Дусе было 91 год, и она даже пережила свою дочь на десяток лет. Достаточно крепкая была старушка, жила одна, последние месяцы только болела, к ней ходил социальный работник, потом ее в больницу забрали, там и отошла к праотцам. Алевтине по-соседски пришлось даже приютить кота Рыжика, хотя тот какой-то зашуганный, плохо ему без хозяйки.
Не сказать, чтобы Алевтина прям-таки дружила с бабушкой, возраста разные, но все ж таки умела выслушать, если встречала бабулю на улице. Евдокия была словоохотливая, как и все пожилые одиночки, если уж начнет что-то рассказывать, то не остановишь. Вот так Алевтина узнала, что умерла дочь бабушки Дуси от рака, что на фоне дележки маминой квартиры рассорились две сестры, ее внучки – Эмма и Ира. Живут они в разных городах, имеют свои семьи между собой не общаются, а бабушке все ж таки звонят, не забывают, иногда даже денежку присылают.
- Хорошие девочки, - улыбалась бабушка Дуся. – Жаль, что между собой не ладят и в гости не приезжают. Может они все же соберутся и помирятся, когда я богу душу отдам. Специально завещание им написала, чтобы не переругались они из-за наследства как прошлый раз.
И вот, бабушки Дуси не стало. Еще вчера приехали внучки – Эмма с мужем и Ира с двумя детьми. Вроде общались по-доброму, обсуждали завтрашние похороны, нарезали салаты на поминальный стол. Алевтина с дочкой вызвались помочь с поминками, накрывали на стол в день похорон. Света хоть и взрослая девица, ей уже двадцать лет, но острая на язычок, иногда как что-то ляпнет – хоть стой, хоть падай, поэтому Алевтина ей и приказала держать язык за зубами.
Народу приехало мало, только внучки со своими родными и несколько знакомых бабушки Дуси, в основном ее подружки-старушки. Сели, зажгли свечку около фотографии, начали тихие беседы, поминая покойницу. Ну что ж достойный возраст, долгожительница, вечная ей память. Даже Эмма и Ира держали за руку друг дружку, утирая слезы.
- И что же мы с тобой так не контактировали между собой, что же так ненавидели друг друга? Мы же родные, сестренка!
- Ой, не знаю, солнышко! Прям какое-то наваждение было. Ты прости меня!
- И ты меня! Ты же знаешь – я ведь не такая! Просто времена сложные были.
- Да, конечно, все в прошлом, Ирочка! Забыли, правда?
Вспоминали, какой была бабушка, достали ее альбом с фотографиями, утирали слезы. Света долго и с усмешкой смотрела скорбящих родственников, а потом сказала:
- Там у нас в квартире кот бабушки Дуси, может кто-нибудь его заберет? Он какой-то боязливый и шерсти от него много. В общем – возьмите как память о бабушке.
Все родственники как один сделали вид, что ее не услышали, и это разозлило Свету.
- Ну а чего вы над альбомом плачете, здесь радоваться надо, а не грустить.
- Света, ты чего такое несешь? – возмутилась Алевтина.
- Ну а что? Старушка свое пожила, никого не обременяла своими болезнями, ни на кого не осталась в обиде, всем честно наследство поделила, как она рассказывала. Ушла на тот свет, завещание оставила, а значит будут деньги. Почему бы и не порадоваться? Вопрос времени – только к нотариусу сходить. А вот на такое наследство как кот, никто не претендует. Не на улицу же его выкидывать! Заберите Рыжика.
- Света, марш домой, - скомандовала Алевтина. – Что ты себе позволяешь?
Все осуждающе посмотрели на Светлану. Она усмехнулась, встала из-за стола и ушла. Потом вернулась с котом и оставила его вместе с лотком посреди комнаты. Опять ушла. Алевтина обратилась к родственникам:
- Пожалуйста, простите мою дочь! Она очень остра на язычок, иногда стыдно за нее.
- Это уж не в какие рамки, - гневно сказала Эмма. – Придумала тоже – радоваться! Как вообще такое могло в голову прийти? Тут поминки, а она нас просто оскорбила.
- Воспитывать надо своих детей, - поддержала ее Ира. – Вы ей там всыпьте как следует.
Это был намек, что Алевтина тоже должна уйти. Уже дома она ругала дочь, за то, что та не сдержалась. У Светы была своя точка зрения на этот счет, и она отстаивала свою правоту. Ну ладно, забыли.
Несколько дней за стенкой все было тихо и мирно, и вдруг раздалась такая ругань женскими голосами. Алевтине стало любопытно – что же там происходит? Крики невнятные, даже стакан, приложенный к стене не помог. О, остался корм Рыжика, может это повод сходить к соседям? Дверь открыла раскрасневшаяся от гнева Эмма.
- Я тут корм котику принесла. Осталось тут немного, возьмите.
- Да забирайте вы своего котика, загадил уже весь дом! Мы сами хотели кота вам принести, да его трудно выловить. Мы сегодня же уезжаем, коту тут не место.
Рыжик забился в угол под диван, пришлось вытаскивать его шваброй. Дома были только Эмма и Ира, остальные, наверное, уехали. Они огрызались между собой на повышенных тонах, видимо их завещание не устраивало.
- А золотые украшения я вообще не понимаю, как тебе достались, - возмущалась Ира. – Баба Дуся моей дочке обещала, а досталось тебе! Это же несправедливо! У тебя сын.
- Ну это на словах она тебе обещала, а по завещанию – мне. Знаешь, и тебя наследством не обидели, и я тоже многое считаю несправедливым. Хочешь золота? Возьми, вон, кота, он тоже рыжего цвета.
- Юмор у тебя идиотский, как и ты сама!
Кот был отловлен и забран Алевтиной, он даже как-то успокоился в руках новой хозяйки. Хм, а ведь Светлана была права – обе лицемерки. Да, ей все же нужно сдерживать свои эмоции, но она назвала вещи своими именами. Квартира была вскоре продана, а Рыжик остался жить у Алевтины и Светланы. Ну не выкидывать же его, жалко животинку, да и к коту все привыкли.
