После обеда молодежь, населявшая усадьбу, позвала нас отдохнуть в саду. Оказывается, садам в Китае издавна давали поэтические названия: «Сад совершенной ясности», «Парк безмятежного отдыха и сохранения гармонии», «Сад скромного чиновника». Какое же название дали саду клана Цзя? – Сад роскошных зрелищ – был ответ.
Прогулка по другому миру
И он действительно необыкновенно роскошен. Стены, переходы, камни, искусственные горы и водоемы создавали бесконечное множество живописных уголков. Вода в пруду или протоке была тихой и стоячей.
Считалось, что такая вода способна накапливать энергию ци и отдавать ее тем, кто ею любуется. Поэтому, наверное, нас охватило ощущение покоя. Нарушили спокойствие резвящиеся карпы и журчание ручья.
В этом уголке создателю сада удалось достигнуть гармонии между недвижимостью (энергия инь) и бурлением жизни (ян). Сопоставление и противоположностей мы встретили в саду еще не раз: камни неправильной формы рядом с гладкими прямоугольными глиняными плитками; мягкий мох, растущий на грубых скалах; темный двор, который предшествует входу в залитое солнцем пространство.
Весь процесс прогулки приводит к постоянно меняющемуся ощущению пространства; ворота различной формы приглашают продолжать двигаться и исследовать каждый новый пейзаж.
Согласно древнейшим китайским представлениям, Вселенная состоит из трех равноценных составляющих – Неба, Земли и Человека. Жизненный путь (дао) последнего – максимально реализоваться в творчестве и в искусстве.
В большинстве индоевропейских культур акт творения начинался со слова, образ в сознании закреплялся с помощью звуков (речь, музыка). В Китае же образ формируется, прежде всего, визуально (каллиграфия, монументальная живопись, ландшафтное искусство).
Многие выдающиеся художники Китая успешно занимались проектированием садов. Как раз в то время, когда процветал клан Цзя, был создан первый в китайской традиции трактат по садово-парковой архитектуре. Он назывался «Юанье», или «Устроение садов» и был написан художником и мастером сооружения искусственных горок Цзи Чэном 1635 г.
Одним из принципов китайского традиционного паркового искусства является «правило отсутствия правил». Посудите сами: так описаны принципы создания сада.
У горного ручья можно посадить орхидеи и дудник. Тропинку пусть окаймляют «три друга», символизирующие вечность – сосна, бамбук и слива. Ограду следует спрятать за ползучими растениями, а крыши пусть проглядывают меж вершинами деревьев. Поднимаешься на башню или холм, чтобы посмотреть вдаль, – и природа восхищает взор! Бродишь в зарослях бамбука в поисках уединения — и восторг наполняет душу. Широко расставь высокие столбы веранды, чтобы в проемах открывался безграничный вид.
Пейзаж должен вмещать и бескрайнюю водную гладь, и переменчивую красоту четырех времен года. Пусть тень платана укрывает землю, а тень софоры украшает узором стены. Вдоль насыпей у воды лучше посадить ивы, вокруг строений — сливовые деревья, в бамбуковых зарослях — тростник. Выкопай канал к источнику. Поставь ширму из причудливых горок, возвышающихся одна над другой. Сделанное руками человека пусть кажется творением самой природы.
Острые горные пики из огромных каменных глыб, как на полотнах Да Чи.
Неужели извилистая река не рассеет летнюю жару? Неужели сад не сохранит весеннюю прохладу? В летнем домике хорошо пить вино, смешивая его со снегом, и слушать шорох бамбука, колышущегося на ветру; Ночью капли дождя стучат по листьям банана, словно слезы русалок. На утреннем ветру ивы изгибаются, подобно тонкой талии танцовщицы. Посади у окна бамбук и чуть дальше несколько груш, чтобы отгородить. Найди укромный уголок и посади там бамбук, а напротив – цветы, чтобы бамбук и цветы любовались друг другом.
На возвышенностях следует устроить террасы и павильоны, в низинах и впадинах вырыть пруды и озера. Пруд – это зеркало, которое не разобьется тысячу лет. Так реализовалась конфуцианская идея отображения великого в малом.
Интеллектуальные развлечения
Ведя нас по саду, Дайюй сообщила, что они создали поэтическое общество «Цветок персика».
Все члены общества решили выбрать себе псевдонимы. Обитатели сада роскошных зрелищ считали, что для погружения в творческий процесс нужно отказаться от повседневного имени и от традиционных форм обращения («сестра», «сестрица», «дядя», «тетя»). «Прозвище надо давать со смыслом, – пояснила Дайюй. – Баоюй живет во дворе Наслаждения пурпуром, вот и назвали его Княжич, Наслаждающийся пурпуром».
Ориентируясь на топонимику сада, в котором жили герои, девушки придумали себе такие благозвучные имена: Обитательница кабинета Осенней свежести, Властительница острова Водяных каштанов, Обитательница павильона Благоухающего лотоса и т. д.
Члены поэтического общества, не обладающие ярким талантом стихосложения Иньчунь и Сичунь, взяли на себя выполнение организационных функций. Кроме этого они предлагали поэтам тематику для новых стихов, задавали рифмы, рецензировали получившиеся результаты.
На наш вопрос, трудно ли сочинить стихотворение, Дайюй пояснила: созданию талантливых поэтических образцов предшествует серьезное изучение классического наследия китайской поэзии – произведений Ин Яня, Лю Чжэна, Бао Чжао… Кроме этого необходимо усвоить структуру пятисловных и семисловных уставных стихов и четверостиший. К нашему разговору подключилась Баочай: темы для стихов не должны быть замысловатыми, а рифмы – сложными и вычурными, в новой форме должна содержаться ясная мысль. В это время все подошли к беседке, и Баочай выдвинула идею конкурса: пусть каждый из нас сочинит восьмистишие об отношении человека к хризантеме в течение трех месяцев ее цветения. Каждому автору было предложено название: «Вспоминаю хризантему», «Ищу хризантему», «Сажаю хризантему», «Любуюсь хризантемой», «Воспеваю хризантему» и т. д.
Нам было предложено определить победителя конкурса.
Не успели мы прослушать все сочиненные стихотворения, как к беседке подошла бабушка Цзя и спросила, слышали ли мы о поэтической игре «плывущие чарки по извилистому ручью»? Она рассказала, как зародилась эта традиция.
В ночь на третий день третьего лунного месяца 353 г. отошедший от дел чиновник и каллиграф Ван Сичжи пригласил в свою уединенную усадьбу друзей, чтобы сыграть в поэтическую игру люшан цюшуй. Участники игры сели на разных берегах извилистого ручья и пускали по воде чаши с вином на листьях лотоса. Пока чаша плыла от одного гостя к другому, последний должен был сочинить поэтическую строку. Тому, кто не успевал это сделать, приходилось опустошить чашу.
Тут бабушка заметила, что в беседке нет Сичунь. Мяоюй вежливо напомнила, что бабушка Цзя полгода назад поручила ей написать сад с высоты птичьего полета. Все решили пойти посмотреть, как продвигается работа.
К сожалению, рисунок еще не был завершен.
Уходя из беседки , где рисовала Сичунь, мы увидели небольшой остров со скалой. Оказалось, что его создание тоже связано с легендой.
Остров Восьми бессмертных и другие камни
В IV веке до н.э. в книге "Горы и моря" рассказывалось о горе Пэнлай, расположенной на одном из островов в восточной части Бохайского моря, между Китаем и Кореей, которая была домом для Восьми Бессмертных.
На этом острове были дворцы из золота и серебра, с драгоценными камнями на деревьях. Там не было ни болезней, ни зимы, бокалы для вина и миски для риса всегда были полны, а съеденные фрукты даровали вечную жизнь.
В 221 году до н.э. император Ин Чжэн объединил Китай под названием империи Цинь и отправил эмиссаров, чтобы найти остров и привезти эликсир бессмертной жизни, но безуспешно. Рядом со своим дворцом он приказал разбить сад с большим озером. На острове в озере он создал точную копию горы Пэнлай, символизирующую его поиски рая. После его смерти империя Цинь пала в 206 году до н.э., а его столица и сад были полностью разрушены, но легенда продолжала вдохновлять владельцев и создателей садов.
Культ конфуцианской учености дал жизнь еще одной своеобразной «игре» китайских аристократов – коллекционированию. Во время династии Мин особой популярностью пользовалось коллекционирование камней. Любители садов по всему свету с восхищением ищут старинные камни.
Многие выбиваются из сил в поисках камня «из такого-то сада с такой-то горной вершины», на котором «такой-то поэт написал стихотворение» и который «с такой-то династии дошел до наших дней». Люди не жалеют больших денег – стоимость одного камня доходит до ста мер риса!
Обитатели усадьбы Цзя стали наперебой рассказывать о необычных коллекциях их соседей: один собирал чайники с отбитыми носиками, другой чашки с изящными трещинами, а третий карликовые растения. Девушки вспомнили и Ли Дэюя – поэта и садовника эпохи Тан (787–850). Он, ухаживая за своими коллекционными растениями, вспоминал кусочки текстов с их названиями. Тут мы подумали: О! Еще один мнемонический инструмент в нашу коллекцию.
Опера – непонятная, но красивая
Уже стемнело, но никто не собирался покидать сад. Наоборот, всех охватило легкое возбуждение. Оказывается, бабушка Цзя в честь день рождения одной девушки, пригласила труппу оперы куньцюй: на берегу водоема были накрыты столы для банкета, а на воде возведена плавучая сцена. Опера называлась «Пионовая беседка» и была написана Тан Сяньцзу в1598 г.
Когда мы познакомились с сюжетом оперы, он показался нам очень романтичным. Это было давным-давно. У военного чиновника уезда Наньан Ду Бао была дочь. Ее звали Ду Линян. Она была очень красивая и умная.
Однажды она заснула в саду в беседке, во сне встретила юношу и всей душой его полюбила. Охваченная страстью, Ду Линян, нарисовала себя рядом с молодым человеком. Она все время думала о своем сне и затосковала так, что не могла вставать с постели, и спустя некоторое время она умерла. Служанка оставила картину в саду в той же беседке. Спустя годы в ту же беседку зашел юноша, нашел там портрет Ду Линян, влюбился в нее, девушка ожила и они стали счастливой парой.
Эту китайскую легенду веками передавали из поколения в поколение.
Мы понимали, что китайская опера требует высочайшего мастерства, содержит массу оттенков, но, воспитанные на европейской музыкальной традиции, не смогли ее по достоинству оценить. А вот сестры Баоюя долго обсуждали музыку, которая подобно воде, которая «стекая, полирует камень».
Когда выяснилось, что в либретто оперы предполагалось участие 300 героев и описано 50 сцен (нам показали только 5), нас озарило: мы посмотрели первые серии самой древней мыльной оперы. Круто!!
Было поздно, сад приобрел совсем другие очертания, но сохранил свою удивительную красоту.
Уходя, мы подумали, что частный сад – это идеальное место для творческого ничегонеделания: будь то поэтические игры в кругу близких по духу, коллекционирование, писание стихов, любование живописными свитками, занятия каллиграфией или музицирование.
Использованная литература
Кузьмина Е.А. «Чаша вина плывет по излучине вод»: садовые развлечения китайских аристократов»