Пишет Сергей Николаéвич, литератор, журналист
Окончание. Начало тут:
За всю ее карьеру, пожалуй, только с двумя партнерами у МБ получилось идеальное совпадение - с трагическим мачо Леонидом Марковым и трепетным романтиком Геннадием Бортниковым. С первым она сыграла одну из своих лучших ролей - княжну Тараканову в спектакле «Царская охота», позволив себе на сцене быть и нежной, и беззащитной, и абсолютно зависимой от мужчины.
А с Бортниковым она доказала, что может быть ещё и невероятно преданным, верным другом. И эта ее способность дружить, помогать, становиться душевной опорой слабым, мятущимся натурам, ничуть не менее важный ее дар, чем талант любить.
Жизнь вела Терехову дорогами ее героинь. В Болгарии на съёмках фильма «Бегущая по волнам» она встретит Савву Хашимова. Он станет ее вторым мужем и отцом дочери Ани. Актёрский брак - предприятие ненадёжное. Тем более что Терехова не хотела переезжать к мужу в Болгарию, а ему явно нечего было делать в Москве. Любовь на расстоянии долго не живет. Через два года супруги развелись, но осталась Аня. Их русско-болгарская дочь, похожая и не похожая на свою маму.
Как рассказывала мне Аня, ее воспитанием занималась бабушка, которая для этой цели специально была выписана из Ташкента. Жили они с МБ раздельно. И это воспринималось ею как нечто само собой разумеющееся: есть жизнь знаменитой и вечно занятой мамы. И есть жизнь ее дочери с любимой бабушкой. Ещё где-то далеко-далеко есть болгарский папа, к которому можно летом поехать на каникулы и чудесно провести время.
Эта странная раздельность всех, и удаленность друг от друга, и вечная советская путаница с пропиской, кто где и с кем живет, - обо всем этом Аня говорит сегодня без тени обиды или претензий к своим родителям. Наоборот, с неподдельной нежностью и добротой.
Вспоминает, как в дни ее детских ангин и простуд вдруг в дом врывалась мама. Именно врывалась, не предупредив, не позвонив заранее. Как незаслуженный подарок, как прекрасное видение, как фея с небес… Она всегда так спешила, что не успевала в прихожей сбросить свою длинную в пол дублёнку, которую носила расстёгнутой в любые, самые лютые московские морозы. И эта ее вязаная шаль, замотанная в несколько слоев вокруг горла… И спутанные волосы, пахнущие духами и зимним, ночным городом. И губы, страстно приникающие к горячему лбу дочери.
«Мне кажется, что был ещё запах коньяка, хотя я и не знала его на вкус», - вспоминает Аня.
И почему-то запомнилась фраза спутника МБ, наблюдавшего встречу с дочерью: «Ну прямо как Анна Каренина!»
Спутники менялись. Но этот всегдашний порыв МБ навстречу, протянутые руки, театральные позы, взлетающие вверх звенящие интонации оставались неизменными.
… Первые сигналы болезни прошли почти никем не замеченными. МБ никогда не отличалась особой точностью и пунктуальностью. Всю жизнь она что-то теряла, путала даты, опаздывала. Была довольно рассеянной. С годами эта черта стала заметно прогрессировать. Ей все труднее было сосредоточиться на чем-то одном. Все чаще она стала забывать текст роли. Не узнавала знакомых, теряла нить разговора, повторяя по несколько раз одно и то же. Конечно, ей все прощали. Близкие друзья и многочисленные поклонники старались обратить эти ее неловкости и промахи в шутку. К тому же когда речь заходила о врачах, МБ становилась невероятно агрессивной. Никаких врачей! Что они понимают? Ане и ее младшему брату Саше стоило огромных усилий отвезти ее к психологу. После проведённых анализов и тестов диагноз ошеломил - деменция, причём стремительно прогрессирующая.
За эти годы Аня столько всего узнала об этой болезни. Увы, ее нельзя вылечить, но можно затормозить. К тому же за последнее время появилось много новых сильнодействующих лекарств и успешных практик. Увы, в случае МБ все было уже поздно.
Как раз когда болезнь взяла верх, Аня вспомнила о фотографиях. Точнее, она никогда о них не забывала, но, предвидя реакцию МБ, ни разу со времени ограбления квартиры до них не дотрагивалась. К тому же идея их публикации в виде отдельной книги или фотоальбома наталкивалась на сугубо негативную реакцию знающих профессионалов: книг никто не читает, альбомы не продаются и т.д. На такое издание надо было искать спонсора, в то время как даже денег на лечение МБ катастрофически не хватало. Но и от идеи публикации фотографий Аня не стала отказываться. Вначале она все аккуратно разобрала и разложила по годам. Потом на горизонте появился эстонский продюсер, галерист и покровитель талантов Рене Кирспуу, который и предложил: «А давай издадим книгу!».
И пусть тираж альбома будет маленьким, зато теперь Аня могла перестать бояться, что эти драгоценные свидетельства таланта и судьбы ее мамы будут украдены, утрачены или, что ещё ужаснее, - выброшены на помойку.
На самом деле благородный порыв Рене обернулся потом несколькими годами сложной и увлекательной исследовательской работы, к которой подключалась и лучший знаток творчества Тереховой искусствовед Юлия Анохина. За этими фотографиями и текстами — подробная летопись жизни целого поколения. Тут и строгие военные сороковые, и робкая оттепель конца пятидесятых, и «большие надежды» шестидесятых…
Ты листаешь альбом и будто проживаешь заново каждое новое десятилетие вместе с главной героиней. И такая странная грусть и нежность охватывают при виде этих театральных программок, газетных вырезок, пожелтевших обложек «Советского экрана» или «Спутника ММКФ».
При одном взгляде на любимые лица - Тарковский, Виктюк, Эфрос, Бортников, Параджанов, Завадский, Раневская, Плятт, Юрский, Марков… Они все здесь – партнеры, учителя, соратники и друзья Маргариты Тереховой. Ее круг. «Алмазный мой венец». Это она их всех собрала, чтобы мы снова увидели, как они были прекрасны. Чтобы вспомнили время, в которое они жили. И как, несмотря ни на что, хотели любить, творить и быть счастливыми.
Нет, не напрасно МБ так боялась потерять эти снимки, так не хотела с ними разлучаться ни при каких обстоятельствах. Она знала: это все, что после неё останется. Ее дети, ее фильмы и эти прекрасные фотографии.
Понравилось? Подпишись на наш канал и читай:
(с) Сергей Николаевич