Окончание. Предыдущая часть здесь⤵️
ПРО ВЕЛИКИХ СТАРИКОВ
Часто спрашивают – видела ли я Плятта, Раневскую, Орлову, бывая у мамы в театре, общались ли мы? Как-то мама взяла меня на гастроли в Прибалтику. Там я впервые увидела Плятта и Марецкую, но мы не разговаривали. Для меня это были просто взрослые люди, актеры, которые ходили за кулисами, потом шли на сцену – они работали. А вот случайная встреча с Любовью Орловой, которая тогда была уже в возрасте, запомнилась мне гораздо лучше.
Совсем маленькой я шла по коридору театра с мамой. Мама сказала: «Любовь Петровна, а это моя дочка!» Орлова посмотрела на меня и улыбнулась. До сих пор помню, как красиво она была одета в какое-то платье с кружевным воротничком, как аккуратно у нее были уложены волосы. Годы никак не отразились на ней, хотя ей было уже за семьдесят, она была так же прекрасна, как всегда в своих фильмах. Необыкновенная женщина!
Для мамы эти «великие старики», как их теперь называют, всегда были авторитетами. Она ведь, отучившись в студии Завадского, в труппу Театра им. Моссовета пришла совсем девчонкой. Мама не раз рассказывала, какой чудный человек был Плятт. Они вместе играли в спектакле «Цезарь и Клеопатра», он – Цезаря, а мама – юную Клеопатру в черном парике и золотом платьице. Ей самой тогда только исполнилось двадцать два, и это был ее дебют. По сюжету герои должны были целоваться, но Плятт говорил: «Нет, я не буду с ней целоваться, она же молоденькая совсем!» Может, он думал, что маме будет неловко. Но она настаивала: «Ну Ростислав Янович, ну пожалуйста, это же есть в пьесе!» Ростислав Янович маме очень симпатизировал, разговаривал абсолютно на равных, уважал как актрису, как женщину.
Раневская маму тоже любила. Мама с юмором вспоминает, как еще в студенчестве подбежала к ней и спросила: «Фаина Георгиевна! А скажите, на сцене нужно забываться? Вот вы забываетесь на сцене?» На что та своим неподражаемым низким голосом ответила: «Милочка, если бы я забывалась на сцене, я бы свалилась в оркестр». В спектакле «Дальше – тишина» мама играла ее внучку. В то время мама уже много снималась. Конечно, ей завидовали. Но когда у Завадского спрашивали: «А что это у вас Терехова так много снимается?» – он говорил: «Ей это нужно». И все вопросы отпадали.
Однажды после съемок вылет задержали, и мама позвонила в театр, что на спектакль не успевает, чтобы ввели кого-то. Раневская, которую предупредили о смене партнерши, была недовольна. Но каким-то чудом к самому началу спектакля мама в театр успела. Вбежала в гримерную и увидела, что в ее костюм никак не может влезть другая артистка. «Играть буду я!» – сказала мама, быстро переоделась и выскочила на сцену. Увидев ее, Раневская обрадовалась, но несколько минут была с ней очень сдержанна – воспитывала. Все-таки на спектакль тогда было принято приходить за два-три часа – готовиться.
ПРО ДЕТЕЙ
Недавно прихожу к маме, а она говорит: «Какие у меня хорошие детки! Какая я молодец, что вас родила. Тебя и Сашеньку». Просто радуется, что мы есть, не вмешиваясь в нашу жизнь. Она и раньше никогда нам ничего не указывала, не навязывала. Могла именно посоветовать, но не давила.
Когда я ей объявила, что жду ребенка, это, конечно, ее потрясло. Я ведь тогда только на первом курсе училась, а брату Сашке было всего шесть лет. Но мама достойно все приняла, лишь вздохнула: «Что ж, ладно… Справимся». И надо отдать ей должное – очень мне помогала: отдала нам комнату в своей небольшой двухкомнатной квартире, и целый год мы с крошечным Мишей жили у нее, мама учила меня кормить, пеленать.
У мамы есть уникальный рояль. Вначале мама занималась за ним вокалом, потом на нем пеленали детей, ну а позже дети строили под ним домик. Ночью, если Миша плакал, я молила: «Господи, только бы маму не разбудить». Но она вставала сама: «Анечка, поспи, я покачаю». Я долго не могла понять, что это крохотное существо, лежащее в колыбельке, – часть меня, мой ребеночек, за которого теперь всю жизнь я буду ответственна. Подходила и смотрела на него, пытаясь осознать. Да, было и такое. (Улыбается)
Метод воспитания у мамы очень своеобразный – она все ребенку позволяет. В этом я была с ней не согласна. Но с мамой не поспоришь – бесполезно. Миша никогда не называл маму бабушкой, сразу – Рита, и до сих пор только Рита. А она ему в ответ – Мишенька, Мишенька… У них удивительно трогательные отношения, они ни разу в жизни не поссорились. Мама всегда говорила мне:
«Ты должна с ним быть только ласковой, никогда на него не сердиться, потому что Миша – он необыкновенный!»
Однажды на свой День рождения Миша мне сказал потрясающий тост:
«Мама, я так тебе благодарен за то, что все эти годы ты в меня верила, терпела мои метания. Я счастлив, что у меня такая мама, как ты! Если бы тебя – такой – не было рядом, может, и меня бы уже не было».
Я была поражена, хотя мы всегда с ним были откровенны, были друзьями. Я ему говорила, что нужно учиться, и он учился – на психолога, на экономиста, работал менеджером в фирмах, сейчас занимается строительством. Может, это его путь.
С братом Сашей уже мы абсолютно разные.
Любим поговорить на всякие темы, и наши взгляды совершенно не сходятся. Но это нас еще больше сближает. Он учился на актерском во ВГИКе, бросил. Хотя из кино не ушел. Снял фильм по своему сценарию – «Майонез», написал еще несколько сценариев, очень своеобразных – там и мистика, и фэнтези. Мне нравится! Пытаюсь ему помочь, показать кому надо. Иногда снимается в эпизодах, чтобы на жизнь заработать. Вот такой у меня братик. В детстве Саша с Мишей очень дружили. Сейчас видятся нечасто. У каждого своя жизнь.
ПРО ЛИЧНОЕ
Маме приписывают бесконечные романы. Спрашивают у меня и про Тарковского, и про Талькова… Я никогда ничего не комментирую. Зачем? Это не моя жизнь. Как-то мама мне сказала: «Анечка, в личной жизни у тебя опыта больше, чем у меня». Не думаю… Любовь и счастье у нее, конечно, были. Но как бы я радовалась, будь она и сейчас не одна! Видимо, когда-то она сама этого не захотела. И стала вести себя как аскет. Разумеется, мама не одинока, у нее есть мы, но мужчина – это другое. Не нашелся. Может, потому, что она всегда была на такой высоте, которой мало кто мог соответствовать и ощущать себя рядом с ней действительно мужчиной. Только никто не знал, что внешне очень независимая, внутри она была ранимая и нежная. Скрывала это. А еще она постоянно была занята профессией. Не всякий мужчина выдержит -- наверное, только единицы. И вот такая единица маме не попалась…
Так вышло, что Саша до сих пор не женат, а я уже не замужем. Мама за нас переживает, очень хочет, чтобы у ее сына и дочки были семьи. Кстати, мамин взгляд на мужчин на меня всегда действовал. Если она говорила о ком-то, что он необыкновенный и потрясающий, я его тоже считала необыкновенным и потрясающим. Так, например, она сказала про Колю Добрынина, моего бывшего мужа. И я в него сразу влюбилась. (Улыбается) Сейчас я одна, и одиночество тяготит. Мне обязательно надо, чтобы рядом кто-то был. Хочется свою любовь кому-то дарить, о ком-то заботиться, делиться впечатлениями. Даже шучу – «одинокая женщина желает познакомиться». Просто надеюсь встретить человека, с которым у нас все получится.
Понравилось? Подпишись на наш канал и читай:
МАРИЯ СПЕРАНСКАЯ, Москва, специально для «Лилит» (с)ЗДЕСЬ