Роман «Звёздочка моя» глава 4 «Жизнь продолжается» часть 3
Оля Добрикова вернулась из магазина с буханкой хлеба. Она заскочила домой, отдала матери хлеб, и поделилась услышанной в магазине новостью.
— Кстати, я к Ирке Петровой забегала, ей тоже рассказала. Она предложила скинуться по рублю. А у меня рубля не оказалось, я ей сдачу с хлеба сдала. Ты же не против, мам?
— Конечно, нет, — ответила дочке Нина Константиновна.
— Я к Ленке забегу. Говорят, что её выписали.
— Ты ей расскажешь?
— А почему бы и нет?
— А зачем ей об этом знать? Ей волноваться совсем ни к чему.
— Так она же всё равно узнает!
— Конечно, узнает, но всему своё время.
— Ты думаешь, что мне не стоит к ней идти?
— Зайти, можешь, а вот всё остальное — не советую.
— Ну, мам! Мне кажется, что зря ты мне это говоришь. Ленка должна знать, чем закончилось её падение со скамьи для брата Закуски.
— Фу-у, — фыркнула мать, — прекращай называть своих одноклассников так. Клички у животных, а у твоих одноклассников есть имена.
— Так у нас так принято, мам! Любую кличку, ещё нужно постараться заслужить, — Оля чмокнула мать в щеку, прощаясь, махнула кончиками пальцев. — Я быстро, мам. Одна нога здесь, а другая там!
— Знаю я — твоё быстро! — улыбаясь, вслед проронила ей мать.
Оля открыла дверь и уже переступила порог, как вдруг остановилась и сказала:
— Представляешь, мам! А бабки в магазине утверждают, что это Ленкиных рук дело.
— Ты о чём?
— Ну не тупи, мам. Старухи уверены, что Ленка ведьма и брат Закуски рассчитался своей жизнью за её болезнь.
— Чушь какая-то.
— И вовсе не чушь! Милиция дело в товарищеский суд передала, а его сотрудники на поруки взяли. А Леха на радостях поехал в сад с друзьями отмечать свою свободу.
— Вот и отметил. И Лена тут вовсе ни причём.
— Так он говорят трезвым был! Представляешь, мам?
— Значит, гнал сломя голову.
— Наверное, он гонять любит, а вернее, любил. Ну всё, я пошла!
— Да лучше бы и совсем не ходила, дочка!
— Так у меня новостей вагон и маленькая тележка! — Оля захлопнула дверь за собой и поднялась на третий этаж. Она подошла к двери, поправила платье, прислушалась, а потом робко постучала три раза.
Послышались шаги, скрипнула половица, и мать Лены спросила:
— Кто там?
— Тётя Таня, это я — Оля!
— Какая ещё Оля?
— Добрикова! Соседка ваша.
Ширяева нехотя открыла дверь и с пренебрежением посмотрела на гостью. Заметив на ней новое платье, подумала: «И где только они деньги берут, рисуют их что ли?»
— Здрасте, тётя Таня!
— Ну, здравствуй, — она нахмурила свои соболиные брови. — Что надо?
Добрикова хотела шутя ответить:
— Шоколада! — но вслух призналась: — Я по Лене соскучилась. Лена дома?
— Дома.
— Вы новость слышали?
— Ты о чём? — насторожилась Татьяна и с прищуром посмотрела на неё.
— Брат Закуски, то есть Холодцова, в берёзу на машине вклепался. Его больше нет.
— Не зря значит Ленке-то сон приснился. Замуж он её звал, — испуганно прошептала Татьяна. — Что же теперь будет?
— Мы по рублю решили с Иркой Петровой скинуться и со всех одноклассников собрать. Вы можете тоже к нам присоединиться, если захотите.
— Ещё чего! Перебьются без моей рублёвки. Господи, что же теперь будет-то? — Татьяна уже мысленно корила себя за то, что не взяла тысячу из рук отца Холодцова.
— Старухи в очереди сказали, что дадут теперь ему в Берёзовой роще квартиру: метр на два и на этом всё.
— Каждому по заслугам. Ленку мою чуть-чуть на тот свет не отправил, так теперь сам заместо неё туда попал. Есть ещё значит справедливость-то, а я не верила.
— А Лена где?
— Да спит ещё. Ты иди, Оля, с Богом, — Татьяна открыла дверь и выпроводила её. — Ни к чему ей с тобой видеться. Всё, прощай! И сюда больше ни ногой. Ты уже давно ни девка и нечего к моей Ленке шастать и компрометировать её своей репутацией.
Добрикова покраснела от стыда и не смогла проронить ни слова. Она спустилась по лестничному пролёту на свой этаж, остановилась, не доходя до квартиры и расплакалась. Мать как будто ждала её у двери и выглянув, сказала:
— Говорила же тебе не ходи, а ты. Когда же ты в людях-то начнёшь разбираться, дочка?
— Так я же Лену хотела увидеть.
— Увидела?
— Нет.
В подъезде послышались чьи-то шаги.
— Заходи домой, — мать мотнула головой внутрь квартиры, — незачем чужим людям свои слёзы показывать.
Оля послушалась её. Только она скрылась за дверью своей квартиры, как вскоре появилась бабушка Лены и остановилась, перевести дух.
— Задо́хла совсем, — вытирая пот со лба уголком головного платка, посетовала Галина Лысова сама себе. — Угораздило Таньку так высо́ко квартиру получить, а я вот теперь маюсь. Пока до неё поднимешься, сто потов сойдёт, и э́нто с моим-то сердцем.
Бабушка отдышалась и пошла по ступенькам дальше. Поднявшись с передышками на третий этаж, она остановилась у двери, поставила хозяйственную сумку на коврик и трижды позвонила.
Ждать долго, пока откроют дверь не пришлось. Татьяна подумала, что вернулась Оля и собралась её как следует отчитать, но увидев мать, облегчённо выдохнула, проговорив:
— А, мам, это ты?! Проходи!
— Вот так значит, нынче мать-то встречают, — пробубнила с обидой Галина, — ни тебе ни здрасте, ни до свидания. — Она переступила порог. —А уж про то, чтобы чмокнуть в щёчку, так я вообще молчу.
Татьяна, смеясь ей напомнила:
— Так ты же сама меня учила: не здороваться, пока ты через порог не пройдёшь!
— Тьфу! И правда, Танька. Из ума, ли чё ли, я выживаю?
— А вот теперь, здравствуй, мам! — дочь взяла из рук матери сумку и поставила на табуретку у трюмо. — Да рано тебе ещё из ума-то выживать.
— Да кто и зна́т. У всех свой срок. Здравствуй, Танька, коли так. А я тебе новость принесла, сногсшибательную.
— Уж ли не про Ленкиного ли обидчика?
— Про него самого. А ты уже зна́шь, ли чё ли?
— Знаю, мам. Знаю.
— Вот те и пожалуйста, зря шла. А откель зна́шь-то?
— Да только что, перед тобой Ленкина одноклассница сообщила, та, что на этаж ниже нас живёт.
— Это значит она, перед моим носом, юркнула к себе домой. А я прислушивалась, когда пережидала на ступеньках. С матерью они шептались. Услышала только: «Заходи домой, незачем чужим людям свои слёзы показывать». Ревела она. А вот почему — э́нтого я тебе не скажу.
— Да я её пропесочила. Высказала ей в глаза то, что давно хотела, а тут как раз случай подвернулся. Представляешь, она хотела с нас рубль взять.
— Э́нто за чё ещё? — скидывая с ног старенькие туфлёшки, переспросила Галина.
— Чтобы мы Холодцовым скинулись.
— И ты дала?
— Да нет, конечно. У меня деньги, что ли, лишние, чтобы рублёвками разбрасываться. Во сне он Ленке приснился. Замуж звал.
— Да ты чё! Не к добру э́нто, Танька. Ох, не к добру, помяни моё слово.
— Типун тебе на язык, мама.
— Типун — ни типун, а я знаю, что говорю. Отдала бы ты лучше рублёвку от греха подальше: с покойным ведь шутки плохи — своё возьмёт.
— И что мне теперь рубль им отдать?
— Ну я бы, на твоём месте, сходила и отдала. И зря ты, Танька, деньги-то у Холодцовых не взяла тогда. Ой, зря. Что они тебе лишние ли чё ли были?
— Да я уже, и сама покаялась, мам. Только паровоз-то уже ушёл.
— Вот именно что ушёл, на станцию «Конечная». Отказалась от тыщи, а могла её в дело пустить. Совсем не слушаешь мать. И в кого ты у меня такая упёртая? Не пойму, — Галина сняла платок и пластмассовой гребёнкой поправила волосы. — А где все-то?
— Ребятишки ещё спят, а Ванька в ванной моется.
— Ну надо же, а! Не успел зять проснуться, а уже испачкался! Вагоны он у тебя, что ли, ночью разгружал? — с усмешкой проговорила Галина. — И ребятёшкам сколь можно спать? Уже почти одиннадцать.
— Мам, так ведь суббота! Пусть спят, пока спится. Никто же не знает, как дальше-то жизнь сложится.
— И то правда, Танька. Жизнь-то видишь какая пошла.
Не теряйте меня, если что — я тут , продолжение романа, в первую очередь я теперь буду публиковать именно там, а потом уже тут.
© 27.11.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение романа "Звёздочка моя" глава 4 часть 4 А я не знаю кто я будет опубликовано 29 ноября 2023 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓
Начало романа ↓