Мы уходили с утра и до самого вечера. Играли весь день находя всё новые и новые приключения. И ведь никто не знал где мы были(кроме посвящённых), ведь мобильников тогда не было. Мы плавали по большим лужам на плотах из досок или на огромных катушках из-под проводов, или же на кусках пенопласта, по весне бывало и на льдинах. Находили «катушки» с проводами, обычно телефонные, разноцветные. И было большой удачей отпилить себе кусочек. Но на сдачу цветмета они не шли, они шли на важные дела. Кто то плёл брелок для ключей, кто то оплётку для рогатки или перочинного ножичка, кто то оплетал авторучку или спицы на велосипеде ну, а кто постарше, те оплетали руль у машины.
В играх чего только не было и резали или сдирали кожу с рук и ног, особенно доставалось коленям и локтям. И главным лекарством была зелёнка. Бывало и ломали рёбра падая с дерева или с «тарзанки». Выбивали случайно зубы, бывало такое в драках. Дрались, ходили в синяках, всякое бывало и виноваты были только мы и отвечали за проступки только мы. Когда кто то падал- не добивали и не прыгали ногами на голове у лежачего. А самое главное, из-за таких мелочей в суд никто не подавал.
Не знаю почему, но самый вкусный хлеб - это хлеб, который ты принес домой из магазина. Не потому, что он был свежеиспеченным, а потому, что ты сам его нес.
В детстве мы хотим как можно быстрее вырасти, стать большими и самостоятельными. Но мы понимаем, что торопиться не стоит.
Меня часто спрашивали, кем я хочу стать, когда вырасту, но я не могла ответить. Я не хотел быть кем-то другим, я хотел быть собой. Этим я и занимаюсь большую часть своей жизни. Меня многое интересует, и я многим увлекаюсь.
Ах...милое сладкое детство,
И хлебец пекарский с печи.
Душистый из белого тестца
И черный. А вкус?..- Куличи!!!
В работе, в дороге, в походе,
В войне и за "круглым" столом,
Хлеб был нам мерилом заботы,
Достатка и мира послом.
Живу, осознав в своем сердце,
Что "Хлеб есть - всему голова".
Горбушка - из детства наследство,
Отныне и присно жива!
И никто не толстел, потому что никто не сидел на месте. Все играли, бегали и не сидели на месте. И почему-то никто не умер от того, что несколько человек выпили одну газировку или сок. Не было ни компьютеров, ни игровых приставок, ни видеомагнитофонов, ни Интернета, ни мобильных телефонов. Но у нас были друзья. Мы выходили из дома, кричали в окно, чтобы позвать на прогулку, стучали в двери, звонили в колокола или заходили сами, без спроса. А иногда мы находили их в назначенном месте. И мы были одни в этом "опасном и жестоком мире". Мы придумывали игры с консервными банками, палками и старыми велосипедными ободами. Батутами служили старые панцирные кровати. Многие из нас пытались проверить, прилипнут ли наши языки к санкам, качелям и стальным трубам.
Воду пили из ближайшего колодца или из водопроводной трубы, которая "торчала" из каждого дома. И все мальчишки носили в кармане гаечный ключ, чтобы открывать краны на этих трубах.
Велосипеды были установлены на неправильной высоте.
А какой мальчишка не смастерит тележку из досок и подшипников, найденных на свалке, не вытащит эти подшипники из выброшенного никому не нужного электродвигателя и не съедет с горки, грохоча и пугая прохожих.
Мы провели утро и вечер. Мы играли весь день и находили новые приключения. Тогда у нас не было мобильных телефонов. Мы плавали в больших лужах, на плотах из досок, на огромных мотках проволоки, на кусках пенопласта, а весной даже на льдинах.
Мы находили "катушки" с разноцветными проводами, обычно телефонными. И им очень повезло, что они смогли отрезать для себя обрывки. Но они шли туда не для того, чтобы сдать цветные обрывки, а для того, чтобы сделать что-то важное. Кто-то вязал брелоки, кто-то - тесьму для рогаток и тесьму для перочинных ножей, кто-то - ручки и велосипедные спицы, а один пожилой человек связал руль отцовского автомобиля.
И никто не толстел от того, что ели мороженое, пирожные, пирожки жаренные в масле, которые горячими подавали, завёрнутыми в бумажку, похожую на кальку, пили лимонад.
И никто не толстел, потому что никто не сидел на месте. Все играли, бегали и не сидели на месте. И почему-то никто не умер от того, что несколько человек выпили из одного стакана газировку или сок. Не было ни компьютеров, ни приставок, ни видеомагнитофонов, ни Интернета, ни мобильных телефонов.
Но у нас были друзья. Они выходили из дома, кричали в окно, гуляли, стучали в двери, звонили в звонок и входили без спроса. Или мы только что оказались на земле обетованной. И мы были одни в этом "опасном и жестоком мире". Мы придумывали игры из консервных банок, палок и старых велосипедных ободов. Батутами служили старые панцирные кровати.
Многие из нас примерзали языками на санки, качели или железные трубы.
Во фруктовый сад мы залезли за яблоками.
А понятие откосить от армии практически не существовало. Те, кто не служил в армии, считались какими-то убогими. Поэтому занятия НВП были обязательными как для юношей, так и для девушек.
У нас была свобода выбора, право на риск, право на успех или неудачу. Этому нас научила жизнь.
Это наше счастливое детство и нечего всяким малолетним «умникам» не знающим, даже перед ЕГЭ, таблицу умножения, лезть своими грязными мыслями и ботинками в наше детство. Ведь это же про нас говорят: «Мужчина это случайно выживший мальчик».
А пройдёт ещё несколько десятков лет и бесплатная медицина и образование, я уже не говорю о бесплатных квартирах для простых рабочих, все эти рассказы будут восприниматься, как фантастика.
Самосвалы привозили песок в песочницу, и дети всех возрастов, как муравьи, роились в куче, радуя себя и доставляя лишние хлопоты своим бабушкам и мамам.
И самое главное - мы уважали своих учителей, и не позволяли себе обижать учителей или, того хуже, оскорблять их или бить. Перечислять причины, по которым современные дети никогда не узнают нашей жизни, детства и юности, можно бесконечно долго, и то, о чем я рассказано, - лишь капля в море.
Если идущее зомби уткнувшись в смартфон, останавливаются, в лучшем случае об тебя, а не попадает под колёса автомобиля, то что можно изменить, рассказать, объяснить? Когда современной молодёжи будет столько сколько нам, они не поймут и тогда, в полном объёме, наши чувства, чувства невосполнимой утраты. Утраты той страны, страны нашего детства, которой больше не будет, никогда.
А что же сейчас? Мы живем в стране, где на каждого ребенка в песочнице приходится два-три взрослых, где книги стоят дороже бутылки водки, молоко дороже пива, штрафы за наезд на пешехода меньше, чем за парковку на траве, суточный рацион собаки, содержащейся в питомнике, в два раза больше детского пособия, а заказы на пиццу и суши "доставляются" быстрее, чем скорая помощь. Мы живем в стране, где заказ пиццы и суши "доставляется" быстрее, чем скорая помощь. Детские сады берут взятки, чтобы зачислить детей, а учебники покупают за свой счет.