В чашке на этот раз горячий кофе, фоном снова играет рок. Почему же вновь не придаться сумбурным размышлениям? Снова хотелось бы отметь, что тут сугубо и решительно частное мнение, которое может и не быть истиной. «Истины нет, есть только точки зрения».
В прошлый раз я тут строчил про то, когда видеоигры не злодейское зло, а геймеры тоже люди. Но бывает случается, что игры все-таки становятся как запрещенные вещества. Ну что ж, ее Величество Зависимость от компьютерных игр. Хитрая она. До 2018 года ее как бы не существовало в виде психических расстройств. Так, какие-то психологические проблемки. Но ВОЗ все-таки нашли в себе мужество и решили ее включить в МКБ-11. Это такая международная классификация болезней, в 11-ом пересмотре. Что-то вроде руководства по применению. Кстати, как-то пытались ставить диагнозы по кофейной гуще, после наблюдения за перелетными птицами, народным приметам и ретроградному меркурию, но с МКБ оказалось проще работать. Хотя кофе — это тема. Но, что-то я отвлекся. Интересная позиция была до 2013 года у американских психиатров. Мол такой зависимость нет, но давайте-ка мы включим в DSM-5. Это их классификация, конечна она не во всем совпадает с МКБ, но штука толковая и в работе российского психиатра бывает пригождается. Не все же на кофейной гуще гадать.
Итак, зависимость от видеоигр. Если почитать умные научные статьи, то там прям все печально и грустно. Если геймер не очень зрелая личность с неустойчивость психикой и нереализованными потребностями, да с низкой самооценкой – то высока вероятность формирования зависимости. Как и для любой зависимости должны быть: невозможность количественного и ситуационного контроля, эмоциональные и поведенческие нарушения, проблема с критикой к своему времяпрепровождения, проблемы социального характера. А если подробнее, а тут позвольте сослаться на открытые источники, то:
1. Геймер много думает об игре, даже если занимается другими делами, и планирует, когда сможет поиграть.
2. Возникает чувство беспокойства, раздражительности, злости или грусти при попытке сократить время игры или в ситуациях, когда нет возможности поиграть.
3. Появляется желание играть больше времени и использовать для этого более мощный компьютер.
4. Игрок понимает, что должен сократить время игры, но не может себя контролировать.
5. Отказ от других развлечений (хобби, встречи с друзьями) в пользу компьютерных игр.
6. Человек продолжает играть, даже если осознает негативные последствия своей зависимости: плохой сон, опоздание в школу или на работу, слишком большие денежные траты, конфликты с близкими и пренебрежение важными обязанностями.
7. Геймер лжёт родственникам, друзьям и другим людям о количестве времени, проведённого в игре.
8. Игра используется для ухода от решения текущих проблем и эмоциональных состояний.
9. Из-за игры есть риск потерять работу, разорвать отношения с близкими или утратить другие возможности.
Если, мой друг, у тебя есть что-то из этого списка, то у меня плохие новости для тебя. И не плохо бы проконсультироваться со специально обученным человеком – психиатром, психотерапевтом, психологом. Иногда лучше перебздеть.
В прошлой статье я упоминая о эскапизме, но преступно мало уделил внимания биохимическим процессам. И честно говоря, в этой статье сильно грузить всякими научными терминами не особо горю желанием. Для этого можно почитать специальные статьи и исследования, перед сном, что бы лучше спалось и сны были интересными. А так, позволю себе обывательски и в крайней степени упрощено расписать что происходит во время игр (но это не точно, исследования проводятся, проблема исследуется, все может поменяться).
Итак, утрированно представим себе грустного и тревожного геймера. Жизнь сера и уныла, куча проблем, мальчики не любят, девушки бьют. Серотонина не хватает, кортизола много. И тут, человек открывает для себя мир видеоигр. Ммммм, а там оказывается можно быть кем угодно, и даже самим собой. Игрушка провоцирует выброс дофамина из депо. Много дофамина... очень много вкусного дофамина. Настроение улучшается, мир преображается. Красота. Правда молекул дофамина больше чем надо, больше чем рецепторов для них. А еще дофамин у нас участвует в системе обучения и запоминания. А еще внезапно из дофамина у нас образуется норадреналин. Этот пассажир у нас тоже участвует в системе обучения. Очень обывательски говоря, эти ребята мозг плохому учат. Вот поиграл геймер в геймерские свои игры, и пошел жизнь жить. А она все бьет ключом, да по голове. Снова серотонина мало, кортизола много. Грусть, печаль, тоска. И тут на сцену вновь выходит господин дофамин. И такой мозгу говорит: «товарищ Мозг, есть решение». Это уже у нас поисковое поведение. И геймер снова садится за комп, так как мозг в общем-то ленивая штука. Лень придумывать и прокладывать новые нейронные связи, искать новые способы снятия тревоги и уныния, когда есть уже знакомый путь. Оптимизация и все такое. Ну не работу работать, да с людями общаться-то.
Вернемся к игроку, он садится за игру и… «повторится всё, как встарь…», снова хорошо, приятно, легко и просто. Снова избыток дофамина и прочее. Потихоньку сужается круг интересов. Ибо зачем? Через какое-то время, мозг такой думает, «а че собственно говоря излишки дофамина без дела-то? Не порядок». И давай образовывать больше рецепторов, да с запасом. И тут наш грустный геймер садится играть, предвкушая релакс. Но… что-то идет не плану. Удовольствия не получается получить. Дофамина не хватает на все рецепторы. И что же делать? Правильно, надо больше играть. Ну а дальше... работа с учебой для слабаков, путь джедая лежит через игры. Нет игры- нет жизни.
Разумеется, первое что делают с такими товарищами, так это их лишают игр. А у нас тут как бы зависимость, а при ней есть абстинентное состояние. Оно же синдром отмены. И получаем мы неблагопристойное поведение геймера – слезы, слюни, сопли. Еще там депрессивная симптоматика и много чего другого. Помните, говорил про поисковое поведение? Так вот, дофамина выбрасывается много, геймер спрессует, опять много кортизола, мало серотонина. В общем ничего хорошего и приятного. А, следовательно, геймеру это состояние не очень нравится, и приходится врать и изворачиваться, чтобы поиграть. И в чат вошли поведенческие нарушения. Вот очень упрощая, так формируется зависимость.
Закономерно спросить, что же делать? Лечить. Как? Сложно. А так, обычно сочетают медикаментозную терапию (вкусные антидепрессанты, не очень вкусные нейролептики и пр.) с психотерапией. Надо же как-то разобраться как дошли до жизни такой, да понять, как жизнь жить дальше.
И что-то я прям разошелся. Пора закругляться. Не учебник же пишу. И на этой ноте, пожалуй, закончу. До новых встреч в эфире.