Форма - штука непростая. Я сейчас о школьной. И удобной она должна быть, и качественной, и дышащей, и натуральной, и ноской, и главное - дисциплинирующей! Вот по поводу последнего я что-то и озадачилась.
К одной моей старой статье о форме частый комментарий - "Зато форма дисциплинирует!" А как дисциплинирует-то? Механизм какой? Форму надел - оп-па, и опоздания пропали, и все уроки на "отлично", и за углом смолить перестали, и при встрече с учителями ученик подтягивается и совершает легкий поклон, и вообще "с честью несет гордое звание российского (или там советского) школьника"?
Не знаю, в каких заповедниках так было. Форма, как предмет неодушевленный, никого дисциплинировать не может. Это вообще такая социальная штука - дисциплина. И может происходить только из двух источников: либо внутреннего, личностного, либо внешнего - административного.
С внешним все, в общем-то, понятно: устав учебного заведения и набор санкций к нарушителям. Хочешь не хочешь - задисциплинируешься. Особенно, если учебное заведение непростое. Вон, в Японии, например, - идет школьник и по форме все сразу знают, он из приличной школы с высоким рейтингом или так, муниципалка, где учатся неудачники.
И тут репутация учебного заведения один из решающих факторов. Особенно если заведение "с историей" - например, Суворовское или Нахимовское. Славная история, кого попало не берут, попасть трудно...
Попробуй опозорить форму - за тобой стоит история армии и флота! Стыдно.
Что стоит за формой условной районной школы №48? Редко что-то, за что стоило бы сознательно переживать условному семикласснику, который в этой самой школьной форме матерится у забора на двойку по ОБЖ.
Кажется, нынче формой гордятся лишь первоклассники - и то максимум до конца первой четверти. Потом привыкают. Рутина.
Ходят смутные слухи, что, если вдруг форму отменить, школьницы резко переоденутся в супер-мини, колготки сеточкой и декольте до пупка, украшенного пирсингом. Что будет с парнями, не знаю. Да, ещё же выкрасят волосы в неприличные цвета - и это будет конец света. (Ирония*)
Ну вот смотрю я на своих студентов - вчерашних школьников. 90% носят удобные просторные брюки или джинсы, свитера-оверсайз или толстовки, кто наконец-то дорвался до возможности покрасить волосы в радикально-синий или ультрарозовый ходят с чистой головой и никаким образом цвет шевелюры на оценки и посещаемость не влияют.
То есть приличные дети что в форме, что без - учатся, не опаздывают, не хамят, публично не матерятся и курят в отведенных для этого местах. Так что дело тут не в синенькой юбочке или черной жилетке.
А я сейчас вспомню отличную советскую книжку, где форма как раз ещё как дисциплинирует! И книжку эту от души порекомендую. Называется она "Матросы Наркомпроса", а написал её Кирилл Павлович Голованов (1925 - 1998гг).
Сюжет там вот какой - 1940 год. В Ленинграде открывается Военно-морская спецшкола, куда принимаются только отличники, прошедшие комиссию и строгий медицинский отбор.
Замечу, что книжка хоть и насквозь художественная, но сам автор - из тех самых мальчишек, что поступали в эту реально существовавшую школу! Самый первый набор... Пишет он её, уже будучи отставным капитаном 3 ранга, вспоминая то, что довелось пережить его сверстникам: школа оставалась в блокадном Ленинграде, и когда Кирилла Голованова вывезли из города в 1942 году, мальчишка весил 25 килограммов 400 граммов! Выживали при таких потерях массы один из двухсот. Кирилл мало того, что выжил - за лето он освоил курс пропущенной программы, сдал экзамен за 9 класс и догнал своих одноклассников, эвакуированных в Тарусу...
Так вот, в книге для учеников спецшколы, вымечтанной, любимой с первых же дней, создается форма. Как мечтали мальчишки о настоящих флотских клешах, фланелевке, тельняшке! Каждый из них связывал свою будущую жизнь с советским военным флотом...
Вот один из главных героев, Димка Майдан, возвращается из школы с синяком:
Когда Димка пришел домой из гостей, тетя Клаша всплеснула руками, потом заплакала:
— Опять за старое…
— Получу обмундирование и драться больше не буду, — пообещал ей Димка. — В форме драться нельзя.
— Наоборот, можно, — возразил ему Федор Петрович Майдан. — Даже нужно, но только с настоящими врагами.
А сколько было горя, когда оказалось, что форму-то для "спецшкольников" придумали какую-то совершенно неправильную!
Антон читал и не верил своим глазам:
— «Утверждена новая форма для учащихся средних военно-морских спецшкол Наркомпроса. Лента на бескозырке короткая, оканчивающаяся бантом с надписью: «Военно-морская спецшкола». Бант располагается на левой стороне бескозырки, в задней ее части; фуражка без белых кантов. Учащиеся будут одеты во фланелевую рубаху со стоячим воротником, застегивающимся на две пуговицы. На левом рукаве рубахи и шинели якоря красного цвета».
— Типичный трамвайный кондуктор, — мстительно комментировала Жанна.
Антону оставалось только промолчать. От флотского великолепия в форме не осталось ничего. Отменялись тельняшки, синий отложной воротник — гюйс и канты на кургузой бескозырке без лент.
Как мы понимаем, не только в красоте тут было дело... И руководство школы оказывается в этически непростой ситуации:
Политический руководитель спецшколы пошел с Димкиной газетой к Радько и сразу же приступил к делу:
— Напортачили с обмундированием, нагородили черт знает что! Порочный принцип — лишь бы не походила на взрослую.
— Сегодня у меня была делегация учеников, — нахмурился военрук. Он не привык, чтобы командир, младший по возрасту и воинскому званию, который к тому же являлся его заместителем по политчасти, разговаривал в таком тоне. — Пришлось им разъяснять значение слова «утверждено». Надеюсь, вы не нуждаетесь в подобной воспитательной беседе.
— Приказы обсуждать не намерен, — возразил старший политрук. — Однако знаю, что умных и заинтересованных руководителей обычно знакомят с проектом приказа на стадии его подготовки.
С одной стороны - приказы не обсуждаются, с другой - ребята будут стесняться формы! Как быть? И выход найден!
Старший политрук прокашлялся и снова вернулся к прежней теме.
— Нельзя допустить, чтобы ребята стеснялись формы, — настаивал он.
— Боюсь, что протестовать уже поздно, — поморщился Радько, но все же спросил: — Что вы предлагаете?
Старший политрук ничего пока не имел в виду. Но, посмотрев в насмешливые глаза Радько, понял, что промолчать нельзя. И в этот момент к нему пришла великолепная идея.
— Пусть протестует Наркомпрос, — заявил Петровский. — Они люди гражданские. Им можно.
— Как будто Наркомпросу не все равно, — покачал головой Радько, слегка пригладив черные усики.
— Не думаю, — возразил Петровский. — Поскольку дело упирается в экономику…
Старший политрук объяснил, что рубаху со стоячим воротом из обыкновенной фланелевки не переделать — ее надо шить на заказ. Бескозырку без кантов тоже. Все обойдется гораздо дороже стандартного обмундирования военных моряков.
— А кто платит? — торжествовал старший политрук. — Платит-то Наркомпрос!
И ситуация разрешилась...
Но не для всех.
По школе пронесся слух - двоечникам форму не дадут! А двоек у бывших отличников хватало - школа готовит тех, кто в будущем станет советскими офицерами и поблажки никому не дает, предъявляя высокие требования (но и учителя в спецшколу набраны со всего города самые лучшие)! И директор подчеркивает, что школа растит будущих командиров, и не надо гнаться за процентом успеваемости в этом деле...
И ведь не дали! А творчески настроенный физкультурник тем временем придумал, как использовать форму на физзарядке:
А 28 октября, когда спецшкола впервые засверкала флотским великолепием, Ростислав Васильевич неожиданно предложил новый комплекс упражнений. Он приказал всем расстегнуть широкие кожаные ремни так, чтобы бляха свободно свисала вниз, а потом присесть. При достаточно глубоком приседании бляха ударялась о паркет. В этом и заключался фокус.
— И 'аз, два, т'и… — подсчитывал преподаватель. Бляхи всей роты единым стуком вторили команде.
Куржак пришел в школу перед самой физзарядкой.
В пиджачке и сереньких старых брюках, он мрачно приседал в строю своего взвода. Звякать ему было нечем. Куржак старался не смотреть на товарищей.
Дисциплинирует? Стимулирует? Ещё как!
Но что делать, если Жорке никак не удавалось исправить двойку по биологии! Кстати, если вы подумали, что Жорка стал изгоем - так ничего подобного.
За Жорку болел весь взвод. Его штатский облик не позволял остальным радоваться в полный голос и, кроме того, внушал постоянную тревогу за положение дел в собственных дневниках.
Контрольные работы шли по всем предметам, на каждом уроке велся опрос. Никто из «спецов» не мог себе позволить прийти в школу, не доучив домашнего задания. Облик притихшего Куржака показывал масштаб неприятностей, угрожавших любому ученику за недобросовестность или легкомыслие. Ибо блестящая флотская форма оказалась функцией переменной. Ее вполне могли и отобрать.
О форме говорит мальчишкам и народный комиссар Военно-Морского Флота, посетивший спецшколу:
А пока мальчишки мечтали, и было важно, чтобы такие смелые жизненные планы никого не укачали. Адмирал оглядел юных слушателей и обо всем догадался. Для предупреждения пожара он заранее подлил забортной воды:
— Ученики должны помнить: если их сейчас одели в военную форму, это отнюдь не значит, что они обязательно будут курсантами. Флот насыщен самой новейшей и сложнейшей боевой техникой, для овладения которой требуется серьезная подготовка. Мы будем требовать отличных знаний…
Напрямую нарком не мог говорить, но фраза «Необходимо использовать для учебы каждый день и каждый час, так как события могут нам помешать!» впечаталась в сознание каждого ученика спецшколы...
Книжка отличная. Иногда - серьезная, местами - смешная. Персонажи написаны так, что видишь живьем всех - и незадачливого Жорку Куржака, и Лёку Бархатова, играющего в командира, и сурового Раймонда Тырву, и многих, кого на всю жизнь назовут "матросами Наркомпроса"...
А что касается формы - так в книге четко и ясно видно, что форма дисциплинирует именно тогда, когда её ценность является абсолютной личной ценностью каждого ученика.
Такие дела.
Хорошей недели! Искренне ваша, - Умная Эльза!