Блок 3. "Природа и культура в жизни человека". Категория 3.2. Наука и человек. Продолжаем подыскивать литературные аргументы. (Общий список смотри здесь.)
Сопряжённые понятия: цивилизация, прогресс, научно-технический прогресс, научные открытия, технологии, будущее, цифровой мир.
Оглянемся на предыдущие списки. Могут ли они помочь? Очень мало. Но опять начнём с малого.
Научно-технический прогресс
Драма А.Н. Островского "Гроза"
показывает "тёмное царство" города Калинова, не только как жестокое и деспотичное, но и как невежественное. Эта пьеса поможет в рассуждениях о том, к чему приводят косность и неуважение к прогрессу. А также о том, что научные открытия подчас тяжело пробивают себе дорогу. Обратимся к тексту.
Феклуша. Последние времена, матушка Марфа Игнатьевна, последние, по всем приметам последние. Еще у вас в городе рай и тишина, а по другим городам так просто содом, матушка: шум, беготня, езда беспрестанная! Народ-то так и снует, один туда, другой сюда.
Кабанова. Некуда нам торопиться-то, милая, мы и живем не спеша.
Феклуша. Нет, матушка, оттого у вас тишина в городе, что многие люди, вот хоть бы вас взять, добродетелями, как цветами, украшаются; оттого все и делается прохладно и благочинно. Ведь эта беготня-то, матушка, что значит? Ведь это суета! Вот хоть бы в Москве; бегает народ взад да вперед неизвестно зачем. Вот она суета-то и есть. Суетный народ, матушка Марфа Игнатьевна, вот он и бегает. Ему представляется-то, что он за делом бежит; торопится, бедный: людей не узнает, ему мерещится, что его манит некто; а придет на место-то, ан пусто, нет ничего, мечта одна. И пойдет в тоске. А другому мерещится, что будто он догоняет кого-то знакомого. Со стороны-то свежий человек сейчас видит, что никого нет; а тому-то все кажется от суеты, что он догоняет. Суета-то ведь она вроде тумана бывает. Вот у вас в этакой прекрасный вечер редко кто и за вороты-то выдет посидеть; а в Москве-то теперь гульбища да игрища, а по улицам-то инда грохот идет; стон стоит. Да чего, матушка Марфа Игнатьевна, огненного змия стали запрягать: все, видишь, для-ради скорости.
Кабанова. Слышала я, милая.
Феклуша. А я, матушка, так своими глазами видела; конечно, другие от суеты не видят ничего, так он им машиной показывается, они машиной и называют, а я видела, как он лапами-то вот так (растопыривает пальцы) делает. Ну, и стон, которые люди хорошей жизни, так слышат.
Кабанова. Назвать-то всячески можно, пожалуй, хоть машиной назови; народ-то глуп, будет всему верить. А меня хоть ты золотом осыпь, так я не поеду. (Действие третье. Сцена 1-я. Явление первое.)
Зачем такая большая цитата? Присмотритесь к ней повнимательнее. Здесь мы видим аргумент не только в осуждение невежества и сложности продвижения новых технологий (Кабанова боится обычного сегодня для нас паровоза). Но также речь идёт об "издержках" прогресса, реакции людей на ускорение темпа жизни. (Феклуша: "...по другим городам так просто содом, матушка: шум, беготня, езда беспрестанная!")
Обратим внимание на Действие четвёртое, явление второе данной пьесы. Здесь довольно показательный диалог купца Дикого с мещанином Кулигиным (механиком-самоучкой), иллюстрирующий как нельзя лучше проблемы, с которыми сталкиваются изобретатели, заботящиеся о благе общества и культуре.
Кулигин. Савел Прокофьич, ведь от этого, ваше степенство, для всех вообще обывателей польза.
Дикой. Поди ты прочь! Какая польза! Кому нужна эта польза?
Кулигин. Да хоть бы для вас, ваше степенство, Савел Прокофьич. Вот бы, сударь, на бульваре, на чистом месте, и поставить. А какой расход? Расход пустой: столбик каменный (показывает жестами размер каждой вещи), дощечку медную, такую круглую, да шпильку, вот шпильку прямую (показывает жестом), простую самую. Уж я все это прилажу, и цифры вырежу уже все сам. Теперь вы, ваше степенство, когда изволите гулять, или прочие, которые гуляющие, сейчас подойдете и видите, который час. А то этакое место прекрасное, и вид, и все, а как будто пусто. У нас тоже, ваше степенство, и проезжие бывают, ходят туда наши виды смотреть, все-таки украшение — для глаз оно приятней.
Дикой. Да что ты ко мне лезешь со всяким вздором! Может, я с тобой и говорить-то не хочу. Ты должен был прежде узнать, в расположении ли я тебя слушать, дурака, или нет. Что я тебе — ровный, что ли? Ишь ты, какое дело нашел важное! Так прямо с рылом-то и лезет разговаривать.
Кулигин. Кабы я со своим делом лез, ну, тогда был бы я виноват. А то я для общей пользы, ваше степенство. Ну, что значит для общества каких-нибудь рублей десять! Больше, сударь, не понадобится.
Дикой не только отвергает предложение о благоустройстве города, но и против пользы громоотводов высказывается весьма определённо:
Дикой. Да гроза-то что такое по-твоему, а? Ну, говори!
Кулигин. Электричество.
Дикой (топнув ногой). Какое еще там елестричество! Ну как же ты не разбойник! Гроза-то нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали, а ты хочешь шестами да рожнами какими-то, прости господи, обороняться. Что ты, татарин, что ли? Татарин ты? А? говори! Татарин?
Кулигин. Савел Прокофьич, ваше степенство, Державин сказал:
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю.
Дикой. А за эти вот слова тебя к городничему отправить, так он тебе задаст! Эй, почтенные! прислушайте-ка, что он говорит!
Кулигин. Нечего делать, надо покориться! А вот когда будет у меня миллион, тогда я поговорю. (Махнув рукой, уходит.)
Дикой. Что ж ты, украдешь, что ли, у кого? Держите его! Этакой фальшивый мужичонка! С этим народом какому надо быть человеку? Я уж не знаю. (Обращаясь к народу.) Да вы, проклятые, хоть кого в грех введете!
Как говорится, налицо конфликт тёмной невежественной массы (включая наделённых властью её представителей) с "просветителями" и поборниками прогресса.
Ответственность человека науки
Не стану возражать, если кто-то со мной затеет спор, но мне кажется, что литература гораздо громче предупреждает нас об опасностях науки и прогресса, чем пропагандирует пользу таковых. Возможно, это связано с косностью человеческого сознания как такового. А может, слишком дорогую цену мы платим за прогресс в области технологий. Причём плата эта касается не только экологии планеты, но и экологии души человеческой.
Но очевидной, а потому популярной, тема эта становится не ранее XX века. Мне хочется посоветовать вам прочитать
повесть М.А. Булгакова "Собачье сердце".
Во-первых, это кладезь мыслей не только и не столько о науке, сколько о цивилизации, культуре, прогрессе, нравственности и воспитании. Во-вторых, конкретно для темы "Человек и наука" - это просто подарок. И о гениальном учёном - пожалуйста! И о его взаимоотношениях со властью - будьте нате, как говорится! И о революционных преобразованиях - сколько угодно. И, в первую очередь, об ответственности учёного перед человечеством! Не будем голословны. Процитируем высказывания профессора Филиппа Филипповича Преображенского, хирурга и "величины мирового значения".
"– Ну вот‑с. А бросать коллегу в случае катастрофы, самому же выскочить на мировом значении, простите… Я – московский студент, а не Шариков.
Филипп Филиппович горделиво поднял плечи и сделался похож на французского древнего короля".
"– Вот что, Борменталь, вы первый ученик моей школы и, кроме того, мой друг, как я убедился сегодня. Так вот вам как другу, сообщу по секрету, – конечно, я знаю, вы не станете срамить меня – старый осёл Преображенский нарвался на этой операции как третьекурсник. Правда, открытие получилось, вы сами знаете – какое, тут, – Филипп Филиппович горестно указал обеими руками на оконную штору, очевидно, намекая на Москву, – но только имейте в виду, Иван Арнольдович, что единственным результатом этого открытия будет то, что все мы теперь будем иметь этого Шарикова вот где, – здесь, Преображенский похлопал себя по крутой и склонной к параличу шее, будьте спокойны! Если бы кто-нибудь, – сладострастно продолжал Филипп Филиппович, – разложил меня здесь и выпорол, – я бы, клянусь, заплатил бы червонцев пять! «От Севильи до Гренады…» Чёрт меня возьми… Ведь я пять лет сидел, выковыривал придатки из мозгов… Вы знаете, какую я работу проделал – уму непостижимо. И вот теперь, спрашивается – зачем? Чтобы в один прекрасный день милейшего пса превратить в такую мразь, что волосы дыбом встают.
– Исключительное что-то.
– Совершенно с вами согласен. Вот, доктор, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподнимает завесу: на, получай Шарикова и ешь его с кашей".
"...Объясните мне, пожалуйста, зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно. Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого. Доктор, человечество само заботится об этом и в эволюционном порядке каждый год упорно, выделяя из массы всякой мрази, создаёт десятками выдающихся гениев, украшающих земной шар. Теперь вам понятно, доктор, почему я опорочил ваш вывод в истории Шариковской болезни. Моё открытие, черти б его съели, с которым вы носитесь, стоит ровно один ломаный грош… Да, не спорьте, Иван Арнольдович, я ведь уж понял. Я же никогда не говорю на ветер, вы это отлично знаете. Теоретически это интересно. Ну, ладно! Физиологи будут в восторге. Москва беснуется… Ну, а практически что? Кто теперь перед вами? – Преображенский указал пальцем в сторону смотровой, где почивал Шариков, – исключительный прохвост.
Кратко резюмируя, перед нами облик высоконравственного учёного, готового мудро анализировать собственные открытия, делать нелицеприятные выводы и (как показывает развитие сюжета) исправлять допущенные ошибки.
Но допустим такую трагическую историю, что вы вообще учились только в 10 классе. Или поверили мне на слово буквально, что если прочитать
"Преступление и наказание" Ф.М. Достоевского,
то и правда нечего уже бояться. Минуточку!
"Вы изволите говорить, что статья моя неясна; я готов ее вам разъяснить, по возможности. Я, может быть, не ошибусь, предполагая, что вам, кажется, того и хочется; извольте-с. По-моему, если бы Кеплеровы и Ньютоновы открытия вследствие каких-нибудь комбинаций никоим образом не могли бы стать известными людям иначе как с пожертвованием жизни одного, десяти, ста и так далее человек, мешавших бы этому открытию или ставших бы на пути как препятствие, то Ньютон имел бы право, и даже был бы обязан... устранить этих десять или сто человек, чтобы сделать известными свои открытия всему человечеству. Из этого, впрочем, вовсе не следует, чтобы Ньютон имел право убивать кого вздумается, встречных и поперечных, или воровать каждый день на базаре. Далее, помнится мне, я развиваю в моей статье, что все... ну, например, хоть законодатели и установители человечества, начиная с древнейших, продолжая Ликургами, Солонами, Магометами, Наполеонами и так далее, все до единого были преступники, уже тем одним, что, давая новый закон, тем самым нарушали древний, свято чтимый обществом и от отцов перешедший, и, уж конечно, не останавливались и перед кровью, если только кровь (иногда совсем невинная и доблестно пролитая за древний закон) могла им помочь". (Часть третья. Глава V.)
Раскольников объясняет Порфирию Петровичу суть своей теории, приводя примеры из области научных открытий, а не политических и революционных идей. Герой ответственность учёного перед человечеством видит в таком ключе: ради блага человечества можно принести в жертву и отдельных людей. Если цель велика.
И.С. Тургенев, "Отцы и дети"
Другая сторона ответственности учёного - это его самопожертвование. Надеюсь, вы не забыли ещё Евгения Базарова? Конечно, погибает он "как врач", а не как учёный. Но тем не менее, если другого примера под рукой не окажется, сойдёт и такой. Ведь он изучал науку? Изучал. И более того, её одну считал полезным делом.
Цифровой мир. Будущее.
Самая интересная тема, возможно, для человека, читающего современную литературу.
Ну, а мы с вами не то чтобы не читаем. А просто не помним всё, что прочитали. И приготовили шпаргалки по авторам, названиям, героям и общим местам по 5-6 книгам. Что делать?
Фантазировать! Не нагло и на основе прочитанного! Объясняю на конкретных примерах. Допустим, тема связана с преимуществами или наоборот изъянами цифровх технологий. Помните в примерных темах есть такая: "Реальное и виртуальное общение: в чём преимущества каждого из них?"
Даём, например, Обломову в руки ноутбук! Рассказываем, как он жил без цифровых технологий (зарабатываем балл за литературный аргумент), затем, не меняя личности героя, предполагаем оптимистичный сценарий: управляющий шлёт отчёты о делах в имении каждый день? Ой, сомнительно. Скорее всего, Илья Ильич уснёт и с ноутом в руках. Ещё, пожалуй, расколотит? Почему? Судите сами.
"Легко ли? Предстояло думать о средствах к принятию каких-нибудь мер. Впрочем, надо отдать справедливость заботливости Ильи Ильича о своих делах. Он по первому неприятному письму старосты, полученному несколько лет назад, уже стал создавать в уме план разных перемен и улучшений в порядке управления своим имением.
По этому плану предполагалось ввести разные новые экономические, полицейские и другие меры. Но план был еще далеко не весь обдуман, а неприятные письма старосты ежегодно повторялись, побуждали его к деятельности и, следовательно, нарушали покой. Обломов сознавал необходимость до окончания плана предпринять что-нибудь решительное.
Осознавать-то он осознавал, но делать ничего не делал!
Я думаю, мысль вам ясна. Мы даже и не фантазируем особо, а предполагаем, насколько могли бы помочь или помешать гаджеты Татьяне Лариной или, допустим, заблудившемуся в тайге мальчику (рассказ В.П. Астафьева "Васюткино озеро") .
И если вы не прочитали ни одной книги про будущее (что жаль, конечно), вы вполне можете предположить, что сам человек не меняется так кардинально, и представить некую дубиноголовую Коробочку в Дзене или Мегамаркете.
А можете, напротив, утверждая, что в будущем мы не будем мечтательно и бесперспективно пялиться в экраны, как Манилов на кучки пепла. И мастерски ввернуть такую вот детальку:
"На обоих окнах тоже помещены были горки выбитой из трубки золы, расставленные не без старания очень красивыми рядками. Заметно было, что это иногда доставляло хозяину препровождение времени". ("Мёртвые души". Глава вторая.)
Короче, книга вам в руку. И голова, чтобы думать. У нас с вами осталось еще два направления тем. Так что не забудьте подписаться, чтобы не пропустить следующую статью.