Разведчики. СССР, 1969. Режиссеры Алексей Швачко, Игорь Самборский. Актеры: Иван Миколайчук, Леонид Быков, Константин Степанков, Андрей Сова, Алексей Смирнов, Гия Кобахидзе, Людмила Марченко и др. 35,0 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Алексей Швачко (1901–1988) поставил 11 фильмов, четыре из которых («Вдали от Родины», «Ракеты не должны взлететь, «Разведчики» и «Нина») вошли в тысячу самых популярных советских кинолент.
Режиссер Игорь Самборский поставил всего три полнометражных игровых фильма, но два из них («Разведчики» и «Зозуля с дипломом») вошли в тысячу самых кассовых советских кинолент.
Главный хит режиссера Алексей Швачко – это, конечно, шпионский фильм «Вдали от Родины» (1960, без малого 40 млн. зрителей), но и военный боевик «Разведчики» вполне объяснимо входят в число 150 самых кассовых советских лент. И, разумеется, не только благодаря острому сюжету, но и участию замечательного актера Леонида Быкова (1928–1979).
Да и сейчас, в XXI века «Разведчики» получают позитивные отзывы кинозрителей:
«Один из моих любимых фильмов детства. На мой взгляд по своей значимости он стоит на одном уровне со знаменитыми «В бой идут одни «старики». Кстати знаменитая актерская пара Быков–Смирнов тоже в этом фильме присутствует!» (Сергей).
«Фильм интересный, остросюжетный. О войне, о разведчиках. Смотрела фильм с большим интересом. Понравилась работа Л. Быкова и А. Смирнова» (Альфия).
«Фильм отличный. … Леонид Быков великолепен, Смирнов забавен, здорово играет… Чтобы там не говорили, неплохо играет Миколайчук. Непонятно почему фильм не показывают. Один из лучших военно–приключенческих фильмов» (Протвень).
«Присутствие в кадре Леонида Быкова – это своеобразный Знак качества, и внутренняя готовность зрителя к его искромётным шуткам: – Как тут пройти на Берлин?... А к вашему сердцу?, Не храпи, – немцы услышат!, Возьмём на Бога!, Ну, славяне, понеслась!... Собственно, … оценка и складывается из подобных мелочей, формирующих мнение о картине, как об очень достойной работе» (Фридмон).
Киновед Александр Федоров
Белое солнце пустыни. СССР, 1970. Режиссер Владимир Мотыль. Сценаристы Рустам Ибрагимбеков, Валентин Ежов (при участии Марка Захарова). Актеры: Анатолий Кузнецов, Павел Луспекаев, Спартак Мишулин, Кахи Кавсадзе, Раиса Куркина, Николай Годовиков, Татьяна Федотова и др. 34,5 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Владимир Мотыль (1927–2010) поставил 10 полнометражных игровых фильмов, три из которых («Женя, Женечка и «катюша», «Белое солнце пустыни» и «Звезда пленительного счастья») вошли в тысячу самых кассовых советских кинолент.
«Белое солнце пустыни» – пожалуй, самый знаменитый фильм этого режиссера. Авторы этого сказочного "истерна" попытались как можно дальше оттолкнуться от идеологических установок своего времени, четко диктовавших, какие парни должны быть "хорошими", а какие – "плохими" в фильмах о гражданской войне. "Хорошим", более того – душевным гуманистом, трогательно заботящимся о женщинах из восточного гарема, получился в "Белом солнце пустыни" товарищ Сухов в обаятельном исполнении Анатолия Кузнецова. Ничуть не меньше полюбился зрителям бывший таможенник его императорского величества, замечательно сыгранный, увы, уже смертельно больным Павлом Луспекаевым... Да и "басмач" Абдулла (Кахи Кавсадзе), был по–своему привлекательным героем – не менее храбрым, мужественным и ловким... Придуманный одним из сценаристов, Марком Захаровым оригинальный ход с письмами Сухова, адресованными его далекой супруге, позволил добавить иронии в и без того полупародийную атмосферу фильма. Пересматриваемая по множеству раз, картина Владимира Мотыля очень скоро пополнила национальный фольклор полюбившимися фразами персонажей, анекдотами и незабываемой песней Окуджавы о госпоже удаче... В довершение всего прочего "Белое солнце..." настолько полюбилось нашим героическим космонавтам, что, они, говорят, смотрят его перед каждым новым стартом...
Во времена выхода фильма в прокат кинокритик Александр Липков (1936–2007), точно прочувствовав жанр «Белого солнца пустыни», делал верный вывод о том, что «подлинные события истории – революция, гражданская войны в Средней Азии – составляют лишь предысторию событий, они оставлены за кадром, за гранью повествования, а на экране торжествует вымысел – ироничный, занимательный, а кроме того, и поучительный» (Липков, 1971: 94).
Киновед Николай Хренов был убежден, что «в трактовке своего героя авторы исходят из стародавних сказочных традиций, то и в сюжете картины, и в ее интонации появляются новые для приключенческого фильма элементы, без коих сказка не существует. Сказка предполагает целую серию неразрешимых ситуаций, непреодолимых препятствий —труднейших испытаний для неунывающего служивого. Сюжет фильма на том и строится. Русская сказка всегда была сильна иронией, сверкала остроумием. И это есть в фильме. ... В сюжете фильма, в характерах героев, в народном юморе, в духе народном установилась здесь связь приключенческого киножанра с истоками этого жанра в национальном фольклоре. Это имеет принципиальное значение. Это плодотворно: фольклорные традиции обогатили фильм. И не только как зрелище: крепче, явственнее, определеннее стало то главное, ради чего надобны приключенческие картины,— героическое начало не потерялось, как это порой бывало, в хитросплетениях фабулы» (Хренов, 1970: 50,52).
Киновед Виктор Демин (1937–1993) писал, что в «Белом солнце пустыни» тщательно воссоздавалась атмосфера нежилой, романтической, но опасной, враждебной человеку земли. Круг действующих лиц был там резко ограничен, но каждое запоминалось, обладая сочной, броской характерностью. И была — как главное слагаемое — ирония. Картина начиналась как ироническое, почти пародийное следование канонам вестерна, но продолжалась — как созидательное, утверждающее отношение к этим людям, к этим событиям, к этим идеям. Распространенный в вестернах мотив — смельчаки–умельцы сопровождают группу, нуждающуюся в защите, — Р. Ибрагимбеков и В. Ежов повернули до последнего витка резьбы, до полной, казалось, чрезмерности: красноармеец Сухов считай, что в полном одиночестве и почти что голыми руками, должен защищать от многочисленной банды Довлет–хана весь его, хана, гарем — перепуганных и визжащих жен в паранджах» (Демин, 1982: 79).
А кинокритик Константин Щербаков писал, что «Белое солнце пустыни», похоже, хоронило «на серьезе» сделанный вестерн, справляло по нему веселые, озорные поминки. Ироническое переосмысление традиционных приключенческих ходов и приемов было совершенно очаровательным — казалось, этим ходам и приемам в прежнем своем качестве лучше теперь носа не показывать. … Верещагин из того же «Белого солнца пустыни», лучшая кинематографическая роль Павла Луспекаева. В ироническом переосмыслении вестерна нашлось место для глубокого анализа незаурядного и совершенно особого человеческого характера. Пристальное внимание к нравственному миру героя окупилось сторицей — таможенник Верещагин стал одним из запоминающихся характеров в кинематографе последних лет. … блестящая ирония «Белого солнца пустыни» в результате нанесла сокрушительный удар примитиву и штампам, которых скопилось весьма достаточно, но «вестерна» как такового не прикончила. Напротив, заставила его, как мне кажется, подтянуться, сосредоточиться, собраться с силами, пересмотреть свой арсенал, выбрав из него средства наиболее действенные и эффективные. Похороны не состоялись еще и потому, что настоящий герой настоящего приключенческого фильма совершенно необходим на сегодняшнем экране. Необходимы, и прежде всего для молодежи, его стойкость, ловкость, находчивость, умение не теряться перед препятствиями, казалось бы, непреодолимыми, смелость и быстрота реакции, органически соединенные с преданностью нашему делу, готовностью отдать ему все силы, а если потребуется, и жизнь» (Щербаков, 1973: 69–75).
Интерес кинокритиков к фильму не исчез и в XXI веке.
К примеру, С. Кудрявцев вспомнил, что эта «лента подверглась подчас анекдотической цензуре, но была спасена после сановного просмотра на даче Л.И. Брежнева… Лента поистине разошлась на пословицы и поговорки (пожалуй, одна из самых часто цитируемых: "Восток – дело тонкое"), и наряду с комедиями Леонида Гайдая и сериалом "Семнадцать мгновений весны" является чемпионом по числу показов на ТВ и для многих действительно кажется типичным образцом вестерна по–советски. Хотя мало кто стремился увидеть в нём подлинный русский лубок, лукавую байку про Федю Сухова–стрельца, удалого молодца…» (Кудрявцев, 2006).
Кинокритик Евгений Нефедов обратил внимание на «на определённую политическую смелость авторов в трактовке образа благородного, широкого душой царского таможенника Верещагина, который, даже перейдя на сторону Сухова и мстящего, погибая, басмачам за смерть Петрухи, вовсе не кажется недальновидным «обломком империи», уверяя, что ему «за державу обидно»; в памяти осталась и шикарная песня Булата Окуджавы «Ваше благородие, госпожа Удача». … Создатели фильма ведут тонкую художественную игру, с иронией, отнюдь не в лоб сталкивая азиатскую культуру и русский фольклор…» (Нефедов, 2006).
А залихватский кинокритик Денис Горелов в своем фирменном стиле писал, что в «Белом солнце пустыни» «довелось Мотылю со сценаристами свести в один фильм все, чем жива и славна Россия: Азию, армию, нефть, икру, бандитизм, революцию и баб — и всего с лихвой, всего через край, и со всем нужно обращаться бережно, ибо Восток дело тонкое, женщина тоже человек, а девять граммов в сердце прилетают, никого не спросясь. ... Оттого, видать, русское чувство к картине приобрело характер религиозного. Ее кажут к выборам и в Новый год, будто на Пасху. Ее не комментируют в киносправочниках, а описывают, как чудо богоявленья, с дураковатой улыбкой счастья» (Горелов, 2018).
Среди зрителей споры о «Белом солнце пустыни» продолжаются и сегодня:
«Фильм – многогранный сверкающий бриллиант! Где каждая грань несёт свой смысл, свой урок, свой вечный вопрос. И мнение о фильме лучше высказывать тогда, когда вы видите все или почти все эти грани. … Но в любом случае абсолютно уверен, что «Белое солнце пустыни» – фильм очень глубокий и полезный!» (Евгений).
«"Белое солнце пустыни" в первый раз смотрела в детстве и так мне было жалко героев, что долго потом фильм не пересматривала. Пересмотрела уже во взрослом возрасте – совсем другие ощущения: фильм прекрасный, такое сочетание смешного и грустного дорогого стоит» (НетНика).
«Кино интересное, но я не понимаю, почему его смотрели или до сих пор смотрят космонавты. Что в нём такого? Слишком жарко, сухо, пустынно. Весь восток скучен и жесток. В нём нет ничего загадочного и глубокого. Вот что я понял из фильма. Самое интересное в фильме – интернациональный сброд, из которого состоит банда Абдуллы. … Интересные типажи. Вот она – гражданская война, всё вперемешку» (А. Ромадин).
«Могу сразу же сказать, что к числу наиболее почитаемых мной кинопроизведений [этот фильм] не относится. Наверное, потому что для героической комедии он мне показался избыточно драматичным, а для военной драмы слишком комичным. … «Собрать» образ Сухова оказалось не так уж и сложно. Классический красный боец гражданской войны в представлении советских людей того времени: готовый не на жизнь, а на смерть сражаться с мировой контрой до победы мировой революции, гуманист и альтруист, простой в быту и человеческих отношениях, верный муж своей жены. Да и с бандитами не было особых затруднений. Изобразить шаблонно негативные персонажи оказалось делом нехитрым» (Ф. Мюллер).
Киновед Александр Федоров