Цеховая культура Средневековья и Нового времени
Представьте, что после тяжелого рабочего дня вы с друзьями, идете пить пиво. Хорошо проводите время, отдыхаете душой. А что если вместо кабака, вы пойдете мучить городских кошек? Вешать их, сжигать живьем, варить, ломать хребты, сбрасывать с крыш и топить? Не кажется ли вам, что в таком "веселье" смыслов будет гораздо больше, чем в бездушных клевках светлого нефильтрованного.
Вот примерно так и подумала группа парижских печатников, решившая в самом конце XVII века устроить кошачье побоище в назидание своему мастеру. Всю затею они подавали, как шутку, как веселую забаву и потешный розыгрыш. Однако хозяин своих подмастерьев понять не смог, а потому оставил после себя воспоминания о том страшном дне, когда под каток котоненавистников прошелся по городу, не оставляя шансов ни одной животне.
Этот сюжет является лишь одним из многих тысяч эпизодов, отражающих образ мысли средневекового человека. Человека, который остается жить в городах и селах даже после того, как наступает Новое время. Культурные различия отделяют этого человека не только от нас, но и от своих современников. И наиболее отчетливо это видно на примере цеховой культуры.
Культура средневекового цеха и миф о "золотом веке" мастеров.
Вокруг парижской типографии конца XVII века царит ранний модерн. Идут обсуждения о рационализме, Просвещение ждет момента, чтобы ворваться с ноги прямо в пространство интеллектуальных обсуждений. Однако внутри, за станками, все остается по-старому. У каждого работника есть свое место, а мастер периодически переживает трудности понедельника вместе со своими подмастерьями. Маленькая "республика" в пределах отдельно взятого производства.
Однако что бы ни думали парижские работники о своем боссе, он - владелец типографии - уже во всю наслаждается реалиями Нового времени. Он не приходит обедать с подмастерьями за одним столом, не встречает новый день вместе с ним, ходит проверять типографию лишь по желанию, но не из чувства долга. Этот человек выпал из культуры цеха, а потому его стоит проучить. Тем более, поводов для раздражения предостаточно. Маленькие зарплаты, подколы со стороны старших коллег, а еще эти кошки постоянно орут по ночам на крыше.
План оказывается до гениального прост. Получаем разрешение у хозяина на отлов кошек. "Случайно" отлавливаем вместе с сотней других любимую киску хозяйки. Устраиваем суд над нарушителями спокойствия. Казним котофеев. Конец.
Событие для современных людей дикое и кошмарное. Но для цеховых подмастерьев оно кажется шуткой. А почему? Что здесь забавного? Все дело в загадочном сочетании слов "карнавальная культура".
Благодаря М.М. Бахтину, мы давно знаем о средневековых карнавалах как о части народной культуры. На неделю перед Великим постом строгая жизнь людей внезапно переворачивалась. Устраивался карнавал: безумные пляски, "забавы" от которых лучше стоять в стороне, крики, шум и реки дешевого вина и пива. Серьезные мужчины и юноши строили гримасы изображая козлов и блеяли, а благопристойные женщины изображали из себя куртизанок. Но никто не относился к такому поведению всерьез. Это была только шутка, игра, понимаемая и разделяемая всеми участниками. В случае с цеховой культурой и кошачьим побоищем мы можем наблюдать то же самое - яркий срез "карнавала" в реалиях Нового времени.
А при чем же тут кошки?
А кошки, как обычно, просто попали под руку. Над ними издеваться было удобнее всего. Как никак, животные дьявола! В славные деньки Средневековья, нанесение увечий животным было частью того самого карнавала. А подмастерьям-печатникам просто некуда было выплеснуть свое недовольство. Благо коты всегда под рукой. Самое главное здесь - это символизм свершаемой казни. Нельзя просто взять и искалечить кошку. Нужно сделать это правильно, с определенной церемонией. Например, кошку могли объявить ненавистным епископом и нарядить в монашеский балахон. А может прицепить ей кусок мешковины и накачать алкоголем в попытке сделать пародию на толстого монаха.
Для людей, включенных в цеховую культуру, было понятно, зачем еще нужно мучать кошку. Это могло быть намеком, что жена хозяина - ведьма и знается с колдунами. Кроме того, кошка символически была связана с сексом и похотью. А потому, избрав мишенью "серенькую" кошку хозяйской жены, подмастерья мягко намекали, что её супружник - рогоносец.
Стоит сказать, что изначально бедный хозяин типографии подошел к проблеме орущих кошек даже слишком серьезно. Он порывался пригласить кюре, чтобы тот молитвами прогнал нечистую силу в виде котов. Однако для цеховых работников это было глупостью. Зачем изгонять животных молитвой, когда над ними можно "пошутить". Потешка, доступная человеку из толпы, но непонятная миру городких буржуа.
И вот еще что интересно. Спустя время после тех страшных событий, работяги с теплотой вспоминали кошачье побоище. Они разыгрывали сценки, воссоздавая тот самый день, когда решили устроить геноцид пушистых. И в этом не было злого умысла. В этом была простая и открытая насмешка в сторону владельца типографии, поддавшегося на искушения городской жизни. А тот так этого и не понял.
Автор: Марина Бочарова | ARX. Доступно о культуре